Отцов 7-го Вселенского собора

Не только Библия

Здравствуйте, дорогие телезрители!

Сегодня день памяти отцов 7-го Вселенского собора, который состоялся в Никее, городишке близ Константинополя,  в 787 году. Епископы со всего тогдашнего мира, со всей Вселенной тогда собрались, что бы решить очень важный вопрос, волновавший всю Церковь.  

Я думаю, не надо объяснять, что далеко не все эти съехавшиеся отовсюду отцы были святыми в нашем понимании этого слова, впрочем, как везде и всегда. Однако есть одно обстоятельство, на фоне которого человеческие слабости, порочность, несовершенство перестают что-либо значить. Это обстоятельство – когда бразды правления берет в Свои руки Сам Бог. Дух Святой руководил ходом этого собора от начала до самого конца.

Это можно сказать обо всех семи Вселенских соборах, в отличие от всех остальных поместных. История Церкви отнюдь не гладкая, и далеко не все в ней благопристойно. Соборы были разные. Были и такие соборы, которые именуются разбойничьими.

Замечательно то, что ни одно из постановлений всех семи Вселенских соборов до сих пор не оспаривается, ну кроме каких-то второстепенных правил, которые решались мимоходом и изначально имели временное значение. Даже протестанты, которые не дружны с церковной историей, для которых известен только единственный - апостольский собор, описанный в Деяниях, тем не менее, основные догматы, провозглашенные на Вселенских соборах, исповедуют. Те же догматы о Святой Троице, о двух природах - Божеской и человеческой - в Иисусе Христе и т.д.

Есть такое обыкновение: зачитывая постановление любого архиерейского собора, произносится древняя формула: так изволилось Святому Духу и нам.

Сегодня – это просто дань традиции. А вот на Вселенских соборах это было, даже не исповеданием веры, а констатацией действительности.

Почему так? Почему такой силой и таким водительством Духа Святого пользовались именно Вселенские соборы? Ответ на этот вопрос заключен в самом его названии. Вселенский – значит всецерковный, когда была собрана абсолютно вся Церковь - единая, неразделенная, такая, какой Ее основал Христос, и в Какой Он пребывает во все дни до скончания века.

Седьмой Вселенский собор оказался последним. Больше вселенских соборов быть не может, потому, что Церковь перестала быть единой. Сначала она раскололась в 1054 году на западную католическую и восточную православную. А в 16-м веке началось протестантское движение, которое на сегодняшний день уже раздробило Церковь еще на 10000 осколков. И в этих условиях сегодняшнего дня очень трудно воспринимать всерьез формулу «изволилось Святому Духу и нам»  на любом современном церковном соборе.

Постановление 7-го Вселенского собора все вы прекрасно помните. Речь шла об иконах. «Мы не должны и не поклоняемся ни золоту, ни серебру, ни дереву, ни краскам. Сосредотачивая взор свой пред иконой – образом, ум свой мы возносим к Первообразу – Богу. Такой формулировкой Седьмой Вселенский собор, с одной стороны, осудил иконопоклонение, а с другой - иконоборчество, определив иконам их адекватную роль. 

----- Фрагмент Богослужения

И вторая тема, обсуждаемая в Кафедральном соборе Сретения Господня. Поговорим мы с Вами об очень важных вещах в жизни Церкви, о которых не очень подробно и ясно сказано в Библии.

Мы уже достаточно говорили с Вами о том, что разделяет христиан, в первую очередь, оскудение любви друг ко другу. Ну и, конечно же, отказ определенной части христиан верить в те или иные основополагающие истины христианского вероучения. В прошлый раз мы отмечали с Вами, что большинство протестантов не верят в буквальность слов Иисуса Христа: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную».

По-человечески протестантов понять легко, потому, что действительно трудно воспринимать всерьез слова Иисуса, благословившего хлеб и сказавшего: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, указывая на чашу с вином - сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов.

Есть пункты, о которых говорить трудно, если знаешь, что тебя либо засмеют, либо сочтут за безумца, а говорить надо. Вот апостол Павел начинает свою блестящую речь в Афинском ареопаге и поначалу идет все складно, его внимательно, с интересом слушают, но только до тех пор, пока он не заговорил о Христовом Воскресении. Апостола тут же прервали и сказали, что послушают его в другой раз. Для афинян проповедь о Воскресении Христа была признаком полного сумасшествия. Какой смысл слушать психа? И Павла освистали.

Я не думаю, что для апостола – это было неожиданностью. Павел был умным, образованным человеком, опытным проповедником. Он не мог не знать, что реакция членов ареопага на разговор о воскресении мертвого будет именно такой. И, наверное, Павел мог бы построить свою речь более иносказательно и более обтекаемо: дескать, несмотря на то, что Иисуса распяли, Он остался живым в наших сердцах, живее всех живых, так сказать, и все было бы нормально. Может быть, даже рукоплескали бы апостолу афинские мудрецы.

Но Павел сознательно избирает провал, потому, что он не может не сказать о Воскресении Христовом. С его точки зрения, это самый важный пункт его проповеди. А если не говорить о Воскресении Христовом, то зачем тогда вообще о чем-то говорить. Чуть позже он так и напишет коринфским христианам: «если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша».

Тем более, Иисус. Он заранее знал, что от Него многие уйдут после слов: «Истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни».

И сейчас, две тысячи лет спустя, услышав подобное, среднестатистический человек сдвинет плечами, качнет головой и пойдет своей дорогой. Тем более в то время, эти слова Христа многих шокировали. Отворачивались от Иисуса очень многие. Евангелист Иоанн пишет, что многие даже из учеников Христовых говорили между собою: какие странные слова! кто может это слушать?

Это знал и хорошо понимал Иисус, но продолжал так говорить: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную». Другие от него отворачивались, а он снова об этом же: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем».

Зачем Он так делал? Ведь не специально Господь распугивал слушателей. Очевидно, что-то очень важное заключено в этих словах. Протестанты говорят: да ничего особенного здесь нет. Под Телом и Кровью просто нужно понимать слово Христовой проповеди. Остроумное такое толкование, надо сказать. 

Но если было бы на самом деле так, то зачем такие жертвы, зачем эти иносказания, которые соблазнили столько народу и продолжают отворачивать от Господа людей до сего дня? Ведь образы и аллегории нужны для того, чтобы сделать понятным то, что трудно выразить в прямом смысле. Образы облегчают восприятие сложных истин, как, например, в притчах Христовых: там, ведь, очень важное и сложное становится простым и доступным.

А здесь, что, все наоборот? Неужели Иисус хотел простое и понятное сделать непонятным. Это просто исключено.

Зачем Христу Свое Благовестие называть Телом и Кровью, если можно сказать гораздо проще, как Иисус на самом деле и поступает? Здесь же рядом, в Евангелии от Иоанна, есть Господне высказывание о значении Своей проповеди: «Слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную». Совсем другое дело - все просто и прозрачно: хочешь обрести вечную жизнь - верь в Бога, верь в то, что Иисус послан Богом - Отцом Небесным и слушай  Иисусовы слова.

Но Слово Божие – это одно, а Тело и Кровь Христовы – это совсем другое. Это не трудно понять, если вдумчиво читать Евангелие, не закрывая глаза на вещи, кажущиеся, на первый взгляд, соблазнительными и непонятными.

----- Фрагмент Богослужения

Конечно, в Библии есть довольно много трудных для понимания страниц. Но это становится проблемой только тогда, когда христиане рвут связь с корнями. Вот согласитесь, в том же контексте нашего разговора о Таинстве Тела и Крови Христовых – почему так случилось, что многие верующие перестали понимать значение слов Христовых: приимите, вкушайте - этот хлеб есть Тело Мое? Пейте, в этой чаше с вином - Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Вот нет проблемы в тех Церквях, которые корнями уходят в апостольский век. Все мировое православие исповедует, что, вкушая Евхаристические Хлеб и Вино, мы принимаем в Себя Тело и Кровь воскресшего Христа. Если Вы зайдете в любой католический костел, Вы так же сможете услышать во время Причастия все время повторяющиеся слова ксендза: «Тело и Кровь Христовы». Причастник отвечает: «Аминь», т.е., истинно так. Все нехалкидонитские Церкви сохраняют эту веру в Божественность Таинства Причащения. Даже Лютеране, оторвавшиеся от церкви Католической (это в 16-м веке произошло), признают сакраментальность Таинства Таинств. Единственное, как мы говорили в прошлый раз, лютеране оговорку такую придумали: Тело Христово - это не хлеб, который мы вкушаем на Причастии и Кровь Христова – это не вино, которое в Евхаристической чаше. А Тело и Кровь Христовы невидимо, но реально пребывают в Святых Дарах, как они говорят – в Хлебе, над Хлебом, под Хлебом и вокруг Хлеба. А вот уже более поздние деноминационные образования – баптисты, пятидесятники, адвентисты и прочие это Таинство потеряли. Это я говорю не в упрек. Это, между прочим, большая трагедия. Потому, что в древней Церкви Таинство Тела и Крови Христовых было центром всей духовной жизни. Все, что происходило в Церкви, было тесно связано с Евхаристией. Крестили Человека за Божественной литургией, венчание также было соединяемо с Евхаристией. Все остальные Таинства, как, например, рукоположение во пресвитера, также неразрывно связаны с Причастием Тела и Крови Христовых.

За какие-то тяжкие грехи христианин мог быть отлученным от Церкви. И что это означало? Ему запрещали Причащаться Тела и Крови Христовых. Отлучить от Причащения всегда в Церкви означало отлучить от Самой Церкви. Потому, что Церковь – это Тело Христово, по определению апостола Павла. Человек, не вкушающий Тела и Крови Христовых – находится вне Церкви, потому, что главный смысл Церкви, главный смысл собрания верующих в том, чтобы совершать Таинство Евхаристии и причащаться Тела и Крови Христовых. Это не одно из самых главных, это самое главное.

----- Фрагмент Богослужения

И, как мы уже отметили с Вами, в традиционных Церквях, укорененных в древности, проблем со Святой Евхаристией нет.

А вот в постлютеранских деноминациях – там полный пробел. Почему в постлютеранских? Потому, что Лютер заложил в церкви бомбу замедленного действия, которая рванула позже, сам он на ней не подорвался. Т.е. лютеране Евхаристию совершают и причащаются Тела и Крови Христовых. Это у них сохранилось. А бомба Лютера заключалась в том, что он провозгласил знаменитый тезис. Ну не один – он много тезисов провозглашал. Но, наверное, самый главный его тезис «Solо Scriptorium» - «Tолько Писание». Сейчас поясню, что это значит. В традиционной Церкви – и в восточной Православной, и в западной Католической - вся жизнь выстраивается на основе Предания.

Что такое Предание? Ну, это целая гора всего. Огромный склад, где хранится всякая всячина. Там и письмена святых отцов, и жития святых, там и литургическое, и каноническое наследие. Вообще, предание в широком смысле слова – это громадный пласт духовной культуры, накопленный за многие столетия. Ну и, конечно же, самым ценным предметом в этом огромном багаже, является Библия, Священное Писание Ветхого и Нового Заветов.

И вот Лютер однажды заявил: «а нам, кроме Библии ничего больше не нужно». Только Библия, только Писание - solо Scriptorium. Понять, почему так сказал Лютер, нетрудно. Потому, что в этой громаде всякой всячины, которая входила в свод Церковного Предания, были предания с маленькой буквы этого слова, т.е. вещи второстепенные, исторически обусловленные, без которых легко можно было обойтись. А были и явно лишние предметы, которые нужно было срочно выбрасывать. Те же относительно новые догматы католической Церкви, традиции, несоответствующие духу Христову - индульгенции, например.

В доме каждого из нас со временем появляются вещи, с которыми надо расставаться, выбрасывать. У итальянцев, по-моему, есть хорошая традиция: под новый год выбрасывать из своих домов хлам. Периодически это надо делать и в Церкви. Но, как говорится, заставь дурака Богу молиться… Можно ведь и младенца вместе с водою выплеснуть. Протестуя против замусоренности в тогдашней католической Церкви, Лютер пришел к решению: а давайте-ка мы все выбросим на помойку. Ну, вот разве что Библию оставим и то не всю – кой-какие книги оттуда надо повыдирать. Послание апостола Иакова он вырвал из Библии – там некоторые высказывания апостола Ему не понравились.

И вот с его легкой или, наоборот, тяжелой руки, последующие протестантские движения усвоили этот его главный тезис: solо Scriptorium – только Библия.

Библия – это действительно – самое драгоценное, что есть у христиан. 28 октября вот как раз будем праздновать День Библии и по этому случаю наговорим похвал этому сокровищу.

Но есть огромное «НО». Библия заключает в себе большую часть Божественного Откровения, но не все Откровение. Причем, законной обладательницей Божественного Откровения является Единая Церковь Христова. Что это означает?

Самая большая и трагическая ошибка почти всех протестантов заключается в том, что, завладев Библией, они убеждены, что этим самым все проблемы уже решены. А что, Библия, как они часто повторяют, отвечает на все вопросы жизни, а раз так – не мудрствуя лукаво, возьмем Библию и заложим ее как краеугольный камень новообразованной деноминации.

Т.е. протестанты считают Библию вообще первоосновой, первопричиной Церкви. Есть Библия, будет и Церковь. Дескать, почему я в Церкви? Потому, что в свое время открыл Библию. Или вопрос: как мою церковь организовать, наладить служение? Очень просто – открыть Библию, прочитать, поразмыслить – и вперед.

Но на самом деле – все с точностью наоборот. Не Библия созидает Церковь, а Церковь пишет Библию, точнее, Дух Божий, пребывающий в Церкви. Вспомните, когда появилось самое первое Евангелие. В 62-м или в 64-м году – от Марка. Потом, через десяток лет - от Луки и Матфея, а Иоанново Евангелие уже в самом конце 1-го столетия. Т.е., смотрите, Церковь появляется в начале 30-годов, а самое первое Евангелие - в 60-тых. Тридцать лет Церковь Христова существует без единого Евангелия. Потом уже появляется слишком много Евангелий, и Церковь отбирает пригодные и отбрасывает ненужные. Апокалипсис – последняя книга Нового Завета - повсеместно вошла в канон только к 2-му тысячелетию. Еще в 11 веке в некоторых церквях были споры: а Боговдохновенна ли эта книга, нужна ли она для Церкви и стоит ли ее включать в канон Нового Завета? Те из Вас, кто постоянно ходят в Церковь, может быть, обратили внимание на то, что за православными Богослужениями ни слова не прочитывается из Апокалипсиса. Знаете, почему? Все очень просто. Потому, что когда оформлялись наши богослужения, Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова, еще не был принят в канон новозаветных книг.

----- Фрагмент Богослужения

Так вот, значит, Церковь первична, а Писание – вторично, и никак не наоборот. Кстати, так же и в Ветхом Завете. Религия начинается с Авраама, а Писание появляется только после плена Вавилонского. Как видите, не спешили все записывать. Почему? Нужды не было. Пока все помнили, пока все в голове держалось – зачем записывать? Апостолы были живы, другие слушатели проповеди Христовой. Это по нашим с Вами меркам, надо было сразу садиться и писать. Прямо на следующий день после 50-цы. А ничего подобного. Тридцать лет никто ничего не писал. Ну, послания – письма – это было. А так, жили спокойно и никаких тебе Евангелий – ни от Матфея, ни от Марка, ни от Луки, ни от Иоанна.

А вот когда стали умирать апостолы, как правило, мученической смертью, когда все меньше и меньше оставалось свидетелей жизни и проповеди Иисуса Христа, вот тогда пошли в ход папирусы, пергамент и прочее. Чтобы ничего не потерять, ничего не забыть.

Понимаете, Священное Писание – это своего рода записная книжка Церкви. Среди нас, здесь стоящих, ведь не у всех есть записные книжки – они не всем нужны. Когда у меня память была получше, а круг знакомых поменьше, у меня тоже не было никаких записных книжек. Ну а потом, со временем, пришлось завести – вписать адреса, телефоны. Ну, 4 с половиной тысячи контактов в голове не удержишь.

Или еще можно привести такой образ - написание студенческого конспекта. Студент слушает профессора и записывает все им сказанное в предельно сокращенном виде. Там у него свои стенографические пометки, символы и прочее. Любым конспектом по-настоящему воспользоваться может только лишь тот, кто его написал. Да, в чужом конспекте можно что-то вычитать и как-то сориентироваться, но это так, процентов на 10-20. Потому, что каждый студент старается, как можно меньше писать, но чтобы все было понятно. А главное, он пропускает то, что в его понимании само собою разумеется. Но то, что для него ясно, вовсе не означает, что и для тебя будет прозрачным. И хорошо, если хозяин этих записей рядом, и у него в любой момент можно спросить – а что означает этот крючок или треугольник, или что он имел в виду под этим словосочетанием? А если ты украл конспект и пытаешься в нем разобраться, твой КПД будет очень маленьким. И уж совсем глупо будет спорить с хозяином конспекта, что означает та или иная фраза, записанная у него в тетради.

Последнее, кстати, бывает очень часто. Подходят представители новообразованных Церквей и говорят, что, мол, вы, православные традиционалисты, не правильно Библию понимаете. Это действительно, смешно. Я принадлежу древней традиционной Церкви, которая создала Библию и почти 2 тысячи лет пользуется этой Суперкнигой, а тут - от горшка три вершка, без году неделя, подходит брат и, потрясая переплетом, вопрошает: «А знаете ли Вы имя Божие?» Или предупреждение: «Последние дни Земля существует». Спрашиваешь – откуда такие расчеты? – в Библии, говорит, сказано. Одним словом, цирк уехал, а клоуны остались.

Так вот еще такой рабочий вывод на сегодня можно сделать, что с каждым делением Церкви теряется живая связь с корнем, с Преданием, которое пишется с большой буквы этого слова. Библия – это только часть предания – важная, ценная, но часть. И только Библией, только Священным Писанием не обойдешься. О том, почему так, если даст Бог, мы еще с Вами поговорим.

----- Фрагмент Богослужения