Здравствуйте, дорогие телезрители!

Есть книги, содержание которых стоит знать. Например, считается неприличным ни разу в жизни не прочитать, скажем, «Братьев Карамазовых» Достоевского, «Войну и мир» Толстого, какие-то сочинения Пушкина, Булгакова и прочих классиков. И в духовной литературе тоже есть некоторые произведения, без которых многие явления в духовной жизни не понять. К таким книгам относится труд Иоанна Схоластика под названием «Лествица». «Лествица» - это древнерусского происхождения слово «лестница». Имеется в виду некая образная лестница духовного восхождения человека к Богу. Это произведение, написанное в начале 7-го века, обрело в Церкви большой авторитет. И, собственно, поэтому Иоанна Схоластика называют еще Иоанном Лествичником. Эта книга написана сугубо для монашествующих. Как мы с вами уже говорили, Иоанн Лествичник вообще ничего не писал для христиан в миру. Но тем не менее, некоторые мысли Иоанна Схоластика ценны не только для монахов, но и для каждого из нас. Поэтому, я думаю, не будет лишним посвятить эту нашу сегодняшнюю беседу знакомству именно с «Лествицей».

Эта книга, конечно, не воспринимается как роман. Здесь требуется какое-то, хотя бы минимальное, напряжение наших мыслей, чувств, интуиции. С другой стороны, не так уж все и сложно, потому что «Лествица» написана простым, почти народным языком. Автор любит житейские сравнения, пословицы, поговорки. О том, что «Лествица» была любимой книгой для чтения не только в монастырях, свидетельствует прежде всего то, что она многократно переписывалась. На эту книгу составлялось множество толкований, эта книга оказала огромное влияние не только на Востоке, но и в Церкви Западной.

Схема написания этой книги очень проста. Практические советы закрепляются психологическим анализом. Каждое требование к подвижнику должно быть объяснено, то есть для подвизающегося должно быть ясно, почему к нему предъявляется то или иное требование, и почему развертываются они именно в таком порядке и в такой последовательности.

Первое требование для монашества есть отречение от всего мирского. И это отречение возможно только через свободу, через самовластие. И вот эта свобода и есть основное достоинство человека. Если грех есть свободное отпадение и отдаление от Бога, если грех есть свободное отпадение от жизни, своего рода самоубийство, то монашеский подвиг, наоборот, есть вольное и волевое обращение к Богу, следование и подражание Христу. Иоанн Лествичник считает, что вершина подвига – в монашестве, и он также считает, что отречение от мира должно быть полным и решительным. Должно произойти отвержение естества, как пишет Иоанн, для обретения тех благ, которые выше естества. Сам подвиг не есть цель. Подвиг – это средство. Смысл подвига только тогда, когда приходит Сам Иисус, и, образно говоря, отваливает от двери сердца камень ожесточения. Если этого не происходит, то монашеский подвиг оказывается бесплодным и бесполезным. То есть задача подвига не в самом отречении от мирских благ, нет. Задача подвига в соединении с Богом. А это соединение осуществимо через подлинное отречение. А отречение здесь понимается как освобождение от мира, освобождение от страстей и пристрастий, освобождение от привязанностей, от мирского тяготения. Для чего? Для обретения бесстрастия. Но и бесстрастие само по себе не является достижением абсолютным. Самое главное, важнее всего в подвиге – это его движущий мотив. И этот движущий мотив должна определять любовь к Богу. Иначе сказать, не столько важно равнодушие к миру, сколько важно пламенное устремление к Богу.

Лествичник считает, что отречение должно завершиться духовным странничеством. Мир, в котором мы живем, должен в каком-то смысле для нас стать чужим. Но не в смысле устраненности от мира, абсолютной отвернутости от него, а чтобы сделать свою мысль неразлучной с Богом. И если этого не произойдет, то это духовное странничество окажется тоже пустым, праздным скитальничеством. Далее Иоанн Лествичник подчеркивает, что это духовное странничество не должно питаться к миру ненавистью, эта отчужденность не должна корениться в презрении к миру, обиде на мир, но эта отрешенность оправдывается только прямой любовью к Богу.

Далее Иоанн Лествичник объясняет, что монашество есть выход из отечества, то есть выход из мирских социальных условий и строя, и отдаление от соблазнов и рассеянности. С другой стороны, нужно создавать новую среду, новую обстановку для подвига. И этот новый порядок жизни для монаха должен создаваться свободно для него. Да, монах отрекается от своеволия – но не от свободы. Здесь, как мы видим, Иоанн подчеркивает различие между свободой человека и его волей. И вот отказ от своей воли – это первая ступень в послушании. И здесь послушание не есть погашение свободы. Нет, здесь послушание – это преображение воли, это преодоление страстности самой воли человека. Иоанн Лествичник отмечает, что монашеский подвиг начинается через избрание наставника, избрание своего духовного отца. Он считает, что это необходимо, что обязательно нужно вверить свое спасение иному. Однако, как говорит Иоанн Лествичник, выбирать наставника нужно с рассуждением, с осторожностью и осмотрительностью, как он выражается – чтобы не попасть вместо кормчего на простого гребца, чтобы не попасть вместо врача на больного, и таким образом найти себе готовую погибель. Но если ты уже выбрал духовного отца, то уже все – критически относиться к нему уже нельзя. Вообще, уже нельзя обсуждать или испытывать слова наставника, критически относиться к его действиям. Советы наставника нужно выслушивать со смирением и без всякого сомнения, даже если эти советы и будут противны, неприемлемы собственному разумению. Почему? Потому что, как говорит Иоанн, Бог праведен и не попустит, чтобы прельстились те души, которые покорили себя суду и совету ближнего своего, покорили себя с верой и незлобием. И если даже наставники не имеют в себе достаточно духовного разума, то через них будет говорить Сам Бог.

А что же дает послушание, каковы духовные плоды этого послушания? По словам Иоанна Лествичника, через это послушание воля человека освобождается из-под власти страстей. И в этом смысле послушание есть предвосхищение подлинного бесстрастия, а это есть пусть к истинной свободе. И этот путь к истинной свободе лежит через добровольное рабство. А начинается путь внутреннего подвига покаянием. И с покаянием связана память о смерти, но эта память смертная, подлинная память смертная, возможна только через полное беспристрастие. И в этой смертной памяти не должно быть никакого страха. И слезы покаяния также не должны быть слезами горечи. Плач покаяния должен быть плачем любви. Возлюбив Бога и осознав, сколько боли, сколько страданий мы доставляем своему Небесному Отцу, мы должны слезно сокрушаться о своих грехах.

Итак, цель внутреннего подвига – это приобретение внутреннего бесстрастия. Нужно останавливать и вовсе остановить в себе движение и возбуждение греховных страстей. Прежде всего, должна быть преодолена гневливость, возмущение сердца. Нужно стяжать безгневие и кротость, приобрести внутренний мир и тишину. В понимании Лествичника, гнев связан с самолюбием, поэтому нужно быть кроткими, научиться пребывать и в чести, и в бесчестии. Нужно воздерживаться от всякого осуждения. Если видишь, что кто-то согрешает, не суди его, потому что судить – это значит дерзостно присваивать себе сан Божий. Ведь человеку недоступны все знания, а без этого всеведения осуждение всегда окажется неточным и поспешным. Иоанн Лествичник пишет: «Если даже собственными глазами увидишь, что кто-то согрешает, не осуждай, ибо часто и глаза обманывают».

Многое говорит Лествичник о преодолении плотских соблазнов, о стяжании чистоты. Для того, чтобы достичь сердечной чистоты, нужен подвиг. Хотя здесь Иоанн оговаривается: чистота сердечная – это Божий дар, говорит он, но приходит она через подвиг. Сребролюбие, то есть жадность до денег, должно быть погашено в нестяжании, в совершенном отложении попечений о земном. Жить нужно в некоей относительной беззаботности, в вере, в надежде и в беспечальности.

О человеческой гордыне Иоанн Лествичник говорит, что это очень опасный порок. Гордого не нужно искушать, потому что гордец сам стал для себя и бесом, и супостатом. А преодолевается гордыня в смирении. Но что есть смирение в понимании Иоанна Лествичника? Смирение у него не поддается словесному определению. По Лествичнику, смирение есть некая неименуемая благодать души. И эта неименуемая благодать души постигается только в собственном опыте. И научиться смирению можно только у Самого Христа. Лествичник отмечает, что в Евангелии сказано, чтобы мы научились кротости и смирению у Самого Христа. Не сказано, чтобы мы учились кротости и смирению от ангела, или от человека, или из книги, но от Самого Христа. С другой стороны, смирение – это некоторая слепота к собственным добродетелям. Человек не должен гордиться тем, что он делает хорошего.

Иоанн Лествичник также описывает развитие греховных страстей. Он различает следующие фазы греховной страсти (то есть человек не вдруг совершает тот или иной грех): начинается все с помысла, с греховного помысла. Греховный помысел – это еще не грех, потому что здесь еще участвует воля. Греховная мысль – это есть некое собеседование с явившимся образом. А вот начало греха – в нашей заинтересованности грехом, во внимании к этой греховной мысли. Но это еще только начало. Опаснее увлечение воли, то есть согласие души с представившимся помыслом, внутреннее согласие с грехом. Далее этот греховный помысел укореняется в душе. И эту ступень Иоанн Лествичник называет пленением, греховным пленением. Это уже своего рода как бы одержимость сердца. Следующая ступень – это порочный навык. То есть это и есть греховная страсть в собственном смысле слова. И вот из этого видно, что корень страстей – в попустительстве воли. Поэтому, с одной стороны, требуется укрепление воли. Каким образом укреплять волю? Через отсечение произвола и через послушание. С другой стороны, нужно очищать свои мысли, потому что соблазн приходит извне. Зла и греховных страстей в самом человеке нет, ибо Бог не создавал ничего плохого в человеке. Грех противоприроден, грех – это извращение природных свойств. И вот все плохое входит в человека извне. И поэтому борьба со злом и соблазном должна начинаться как можно раньше, пока соблазн еще не превратился в греховную страсть. Но, к сожалению, мало кто начинает эту борьбу вовремя. Все опаздывают. А уж потом подвиг очищения очень труден и долог. И ни одного пути к очищению сердца, короткого и легкого, нет. Более того, этот путь бесконечен, потому что нет предела совершенству.

Иоанн Лествичник считает, что предел подвига заключается в священном безмолвии, безмолвии тела и души. Безмолвие души есть благочиние помыслов и мыслей неокрадываемых. Это внутренний мир и лад, это бдение души, это хранение сердца и хранение ума. А сила безмолвия заключается в непрестанной молитве.

Молитвы могут быть многообразными. Но первым должно быть благодарение Богу, затем покаяние, и, наконец, прошение Богу. И молитва должна быть всегда проста и немногословна. Всего опаснее в молитве чувственные мечтания. Поэтому мысль всегда нужно удерживать и заключать в словах молитвы. А всякие помыслы и образы нужно бдительно отсекать. Ум нужно собирать, а если ум будет всюду скитаться, то он не будет никогда с тобою пребывать. В известном смысле безмолвие и молитва совпадают. В безмолвной душе звучит неизреченный голос Самого Бога, возвещающего Свою волю, а это уже выше всякого человеческого учения. И потому у подвижника разгорается жажда бессмертной красоты, и здесь Лествичник заключает: «Кто узнал безмолвие, тот узнал глубину таинств».

О высших ступенях монашеского подвига преподобный Иоанн говорит меньше, и становится скуп на слова. Иоанн Лествичник пишет для начинающих и средних, а преуспевающие как бы уже не нуждаются в человеческом назидании и руководстве. Они имеют уже внутреннее удостоверение и очевидность.

Вот очень коротко о духовном опыте Иоанна Лествичника. Конечно, его образ жизни очень далек от нашего. Многие вещи кажутся неведомым иностранным языком. И тем не менее, это реальный опыт, который хоть в чем-то может нас обогатить – дай-то Бог! На этом мы с вами простимся сегодня, и давайте пожелаем друг другу всех благ.