«Прощаются тебе грехи…»

Миссия Церкви среди язычников 

Здравствуйте, дорогие телезрители!

В нынешнее воскресенье Церковью предлагается довольно сложная тема для размышления – прощение грехов.

Если говорить обще и образно, то грех – это когда мы крушим и ломаем все вокруг нас, а заодно и самих себя калечим. Мы либо абсолютно портим до невыносимости жизнь самим себе и ближним, либо снижаем качественный уровень, в той или иной степени приносим ущерб, как правило, невосполнимый. Былое, ведь, не вернешь, даже если очень хочется. Рыдает муж над могилой своей жены, которую сам же и вогнал в гроб. Он вспоминает, насколько он был груб по отношению к ней, несправедлив. Сколько боли ей причинил. Он искренне убежден, что, если бы ему была дана возможность начать все сначала, было бы все совсем по-другому. Но время не повернуть вспять.

И единственное, что меняет многое – это прощение. Всевышний наделил каждого из нас огромной вселенской властью прощать друг другу грехи. Христос сказал: «что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что простите на земле, то будет прощено и на небесах».

Если ты обидел человека – твоя судьба находится в его власти. Если он тебя простил, значит, ты будешь прощен и на небе. А если тебя не волнует его отношение к тебе, если ты не пытаешься изгладить свою вину перед ним, значит, ты оказываешься связанным, так сказать, по рукам и ногам в вечности.

----- Фрагмент Богослужения

Да, человек может прощать другому грехи, но не любые. Он может простить обиду, нанесенную только ему самому. Я не могу простить другого человека за его вину не передо мною. Виновный должен получить отпущение грехов только у того, перед кем он согрешил.

Ну а что делать, если нет возможности получить прощение у человека, перед которым ты виновен?

В таком случае спасти положение может только Всевышний – Властелин мира, Конструктор и Распорядитель времени. Для Бога нет ничего невозможного. Господь может изменить не только настоящее и будущее, но и прошедшее. Тем более, что земная жизнь человека – это только самое начало жизни, мгновение. Впереди вечность. У Бога есть способы - либо обильно компенсировать боль, принесенную нами нашей жертве, либо бывшее сделать как бы небывшим, либо еще что-то, - у Бога много различных способов, которые нам и в голову не придут.

Но это может только Бог. Это исключительно во власти Всевышнего. Об этом знали задолго до Христа. Поэтому и нынешний Евангельский отрывок, читающийся во всех православных храмах, как раз об этом и напоминает. Помните, когда принесли к Иисусу паралитика, лежащего на постели, Господь сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои. Присутствующие здесь книжники решили про себя: Иисус богохульствует. Никто не может прощать, кроме одного Бога. Но Христос то ведь был не только Сыном Человеческим, но и Сыном Божиим. Он был Богочеловеком. Поэтому Он мог так говорить.   

И спросил их Иисус: что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, - тогда говорит расслабленному: встань, возьми постель твою, и иди в дом твой. И он встал, взял постель свою и пошел в дом свой.

----- Фрагмент Богослужения

И вторая тема, обсуждаемая в кафедральном соборе Сретения Господня – миссия Церкви среди язычников.

На прошлых наших беседах, мы неоднократно подчеркивали с Вами одно из важнейших свойств Православной Христовой Церкви. Твердость, подобно алмазу, и одновременно - мягкость, податливость, удивительную терпимость.

С одной стороны, Православие бережно и скрупулезно хранит истины Божественного Откровения. Без каких бы то ни было компромиссов. В Православии мы действительно можем обрести веру подлинную, неповрежденную, пронесенную через века и тысячелетия без всякой порчи и искажений. Кристально чистое вероучение. Это что касается основ веры, догматов Церкви.

С другой стороны, христиане на протяжении почти всей истории своего бытия находились в языческом окружении, да и в рядах последователей Иисуса было и есть слишком много вчерашних язычников, со всеми их повадками, обычаями и психологией. И чтобы расширять семью чад Христовых, привлекать к себе язычников и удерживать их в церковной ограде, медленно перевоспитывая в истинно христианском духе, Церковь Христова всегда шла на серьезные компромиссы. Но уступки, как мы подчеркивали с Вами, имели место не в самом вероучении, которое всегда оставалось неизменным, а в сфере обрядности – внешних форм поведения, элементов внешней культуры, гимнографии. Что касается церковной поэзии, здесь - удивительная свобода, пожалуй, совсем неограниченная догматической цензурой.

Возьмите, к примеру, акафист Кресту Христову. Он построен на живом диалоге с древом. В акафисте мы к кресту обращаемся, как к персонажу, личности. Так и написано в 3-м кондаке: «Крест, аще и древо видимо есть существом…»

Крест здесь приветствуется, как живой человек, древним приветствием «Радуйся!» Древо крестное наделяется животворными свойствами. Оно «Божественною одеяно силою… и умно наше чудотворит спасение». 

Эти образы настолько понятны язычнику, настолько близки, что он-то и особого дискомфорта в христианстве не чувствует. Надо понять, что ему просто необходимо это священное древо. Представьте, сколько столетий, празднуя языческого Купалу, посреди лужаек вкапывали деревце – купальщицу, украшали его цветами, совершали обряды перед ним и поклонялись ему. 

----- Фрагмент Богослужения

В культурно-традиционном плане Церковь действительно зачастую шла на самые неожиданные уступки внешнему миру, вплоть до того, что временами члены церкви внешне мало отличались от классических идолопоклонников.

Естественно, всегда находились критики, горделиво обличающие Церковь Христову. Особенно за последние 5 веков сыпалось множество обвинений, протестов, возникали антицерковные движения, расколовшие Святую Церковь на множество конфессий.

Не то, что критиковать Церковь нельзя – табу. Нет, конечно, критика как результат исследования, попытка приблизиться к истине, освободиться от заблуждений, оценить объективную действительность – это всегда хорошо.

Главный вопрос - какова мотивация критики. Чего человек добивается, что он хочет?

Исправить положение дел? Или посмеяться над немощью? Дескать, я умный, и оцените – как я все понимаю и во всем разбираюсь. И посмотрите на остальных верующих церковников – как они глупы. Да они же и не христиане на самом деле. Потому, что и это в них от язычества, и это в них - языческое.

Одно дело - с сожалением констатировать факт того или иного заблуждения в Церкви, и совсем другое - подобно Хаму смеяться над немощью своего родителя.

Но весь фокус в том, что в Православии, как мы с Вами непрестанно утверждали, заблуждений никаких не было, и нет. В этом, кстати, легко убедиться. Возьмите Закон Божий, гигантским тиражом изданный по благословению нашего патриарха Филарета и, скажем, катехизис Филарета Дроздова - самое начало 19 века. Форма изложения разная, а суть одна и та же. И сравните эти издания с творениями, например, Иринея Лионского – это 2-й век нашей эры. Ириней Лионский – ученик Поликарпа Смирнского. А Поликарп Смирнский был учеником самого апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. Т.е. живая, непосредственная связь этих трех светил. Апостол и Евангелист Иоанн Богослов, затем его преемник - Поликарп Смирнский, а за ним - его духовное чадо - Ириней Лионский. Так вот, в творениях Иринея Лионского, уже дошедших до нас с Вами - вполне развернутое православное Богословие. У нас есть с чем сравнивать. А уж наследие Григория Богослова если читать, а это 4 век, то все настолько современно, что создается впечатление, что Григорий Назианзин закончил свои труды в наше с Вами время, будто на прошлой неделе. И трудно найти у современных богословов то, чего не было бы у святого Григория. Правда, кроме Мариологии – расширенного обоснования почитания Божьей Матери. Понятно почему. Подчеркнутое почитание Девы Марии стало развиваться уже к 5-му веку. Не в том смысле, что до 5-го века Богоматерь была не в почете. Матерь Божию почитали с самых первых дней существования церкви. Евангелист Лука не случайно акцентирует наше внимание на пророческие слова Девы Марии о Самой Себе, как возрадовался Ее дух о Боге, Спасителе, что призрел Он на смирение Рабы Своей, и отныне будут ублажать Ее все поколения. Отныне - с самого, как ни на есть, начала. Другое дело, что «честнейшей херувимов» и «славнейшей без сравнения серафимов», согласно того же православного вероучения, не надо воздавать почести Божеские, тем более, что Матерь Божия, по всей видимости, в этом вовсе и не нуждается. Но это отдельный разговор.

----- Фрагмент Богослужения

Так вот, значит, две стороны одной медали. Точность и филигранность православного вероучения, и - мягкость, «компромиссность» Церкви по отношению к формам и практическому воплощению, реализации веры.

Как мы уже отметили, последнее обстоятельство иногда подвергается нездоровой критике и насмешкам. И совершенно зря. Мягкость и податливость в отношении человеческой немощи, свидетельствует, как раз, не о слабости Церкви, а о ее мудрости и целенаправленности. Церковь иногда готова сделать абсолютно неожиданные шаги для того, чтобы спасти тех или иных погибающих. Церковь – это Тело Христово, глава Которой - Сам Иисус Христос. А Он ведь что заповедал нам? Если у нас сто овец, и одна из них заблудилась, то, быть может, вопреки здравому смыслу, следует оставить девяносто девять в горах и идти искать одну - заблудившуюся. Церковь может пренебречь многими, относительно благополучными, чадами и пуститься в опасный путь, спасая погибающих. Причем, принимаясь за поиски заблудших, нельзя думать о своей одежде – как бы ее не запачкать и не порвать. Здесь главное – результат. Как ты будешь выглядеть – совершенно неважно. Оборванным, грязным. Благочестивым или нечестивым.

----- Фрагмент Богослужения

У апостола Павла есть золотое правило миссии.

Он говорит: «для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для язычников - как чуждый закона язычник, - чтобы их приобрести; для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых».

И это не слабость, это не бесхребетный конформизм. Это согласие стать кем угодно, чтобы спасти хоть кого-то.

И историческая Церковь, в общем, всегда так и поступала и поступает до сих пор.

Зачем далеко ходить? Люди, часто посещающие храм, наверняка, наизусть помнят одно из церковных песнопений, посвященных пречистой Деве Марии. «Не имамы иныя помощи, не имамы иныя надежды, разве Тебе Владычице, Ты нам помози. На Тебе надеемся и Тобою хвалимся. Твои есмы раби – да не постыдимся». Это одно из любимых и популярных песнопений православной церкви до сего дня. Но если мы вникнем в слова этого песнопения, то легко убедимся, что они мягко выражаясь, противоречат православному вероучению. А если не совсем мягко сказать, то – это самая настоящая ересь. Ересь - не с точки зрения католика или протестанта. С точки зрения православного. Попытайтесь понять то, о чем мы поем? Нет у нас абсолютно никакой надежды ни на кого – ни на ближних, ни на самого Бога, кроме как на Богоматерь.

Согласно того же православного вероучения, надежду мы должны полагать только на Бога – Отца нашего Небесного. И, как утверждает нам Слово Божие: нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись, кроме имени Иисуса Христа.

Предположить, что отцы Церкви не знают этой букварной истины - наивно. Кому надо, те все прекрасно понимают. Но звезды горят, как говорится, потому, что это кому-то нужно.

----- Фрагмент Богослужения

Есть психологический тип людей, для которых гораздо легче проникаться чувством религиозной любви, созерцая образ матери, чем отца. Ведь образ матери, на самом деле,  это не один из возвышенных образов, это самый высокий и святой образ на нашей Земле почти для каждого из нас. Ну, за редким исключением, кому не повезло с мамой - женщина оказалась не на высоте своего материнства. В нашем прохладном, если не сказать холодном мире, слишком не хватает материнской любви. И для многих даже христиан со стажем Божество мыслится как женское начало.

 И у классических язычников. Помните, славный древний Ефес – малоазийский город, в котором так же проповедовал апостол Павел. И как тамошний ювелир Димитрий возмутил народ, оклеветав апостолов, что Павел со своими спутниками неуважительно относится к местной языческой святыне – богине Артемиде.

И весь город, как это описано в Деяниях апостольских, наполнился смятением. Горожане, схватив спутников Павла, устремились в театр, ну по-нашему, скорее, на стадион, и около двух часов орали: велика Артемида Ефесская! Еще долго бы кричали, но находчивому чиновнику из правоохранительных органов удалось успокоить народ, простым, но резонным аргументом: Граждане, сказал он, а кто, собственно сомневается, что Артемида – богиня Ефесская? Какой же человек не знает, что город Ефес – это город великой богини Артемиды?

Представляете, собраться на стадионе и более двух часов возбужденно вопить, что Артемида – богиня Ефесская! Любили, значит, свою богиню – никак иначе. Причем, не бога, а богиню. Неважно, что и первый, и вторая - боги с маленькой буквы. Замечательно другое: Бог воспринимался ефесянами как начало женское. Нам может быть трудно их понять, но это вопрос культуры, это проблема людских стереотипов. Вот попробуйте представить, что Иисус Христос был бы женщиной. Для нас – это кошмар. А по сути – почему бы и нет? Богословских препятствий к этому никаких нет. Кстати, вот Всевышний – Отец наш Небесный. Мы ведь обращаемся к Нему как к мужскому началу. Словесно обозначаем, именуем Его в мужском роде. Но Всевышний Бог – это ведь все наполняющий собою Дух. Это Высшее Существо, о Котором ни при каких обстоятельствах нельзя говорить в категориях пола мужского или женского.

----- Фрагмент Богослужения

Так вот ефесянам, с их языческим прошлым, с их особенностями культуры было очень трудно воспринимать христианство, во главе Которого Христос, с так сказать, мужским началом. Им как воздух не хватало этого женского начала. И они своего - таки добились. Долго, правда им пришлось маяться и тосковать, но именно в Ефесе состоялся знаменитый 3-й Вселенский собор в 451 году, возвысивший пресвятую Деву Марию и закрепивший за Ней имя Богородица. Хотя, на самом деле, суть постановлений 3-го Вселенского собора была не столько в том, чтобы возвеличить Деву Марию, сколь в том, чтобы подчеркнуть ту догматическую истину, что Иисус Христос стал Богочеловеком не в 12 или в 30 лет, как учили некоторые еретики, а с самого рождения, а точнее - зачатия. Несторий предлагал другой термин для пресвятой Девы - Христородица. Вроде, как и правильно. Формально не придерешься. Ведь Пресвятая Дева Мария и вправду Христа родила, а не Бога, Который - вне времени и вне пространства. Но там другая мотивация была. Задача перед отцами Церкви стояла конкретная – положить конец духовно вредным гаданиям о том, когда произошло единение двух природ в Иисусе Христе - Божеской и человеческой. Другими словами, сам смысл наименования Пресвятой Марии Богородицей - утвердить веру в то, что Мария родила не просто человека Иисуса, а Богочеловека Христа. В то, что соединение Божеского и человеческого в Иисусе произошло у нее внутри, в ее утробе.

И, тем не менее, почти вертикальный взлет почитания Богоматери произошел именно в Ефесе. Потому, что Ефесяне особенно нуждались в этом женском образе Божественного.

Как, впрочем, и многие из нас с Вами. Есть современные христиане, для которых образ женщины – любящей вселенской Мамы – нужен как глоток воды, как вдох свежего воздуха.

Образ Матери Божией во все времена возносил дух и души верующих к Небу, приближал к Богу. И так, по всей видимости, будет всегда. Однако, Пресвятая Дева Мария – это наша земная сестра – одна из нас, человеков. Об этом нельзя забывать. И если вчерашний язычник боготворит Деву Марию, и Церковь смотрит на это, так сказать, сквозь пальцы, то надо осознавать, что это возможно только до поры, до времени. До тех пор, пока начинающий христианин не воспримет главное – то, что есть только Один Бог – наш Небесный Отец. И есть имя, единственное под небом, которым нам надлежит спастись. Это имя - Христос. 

----- Фрагмент Богослужения