Здравствуйте, дорогие телезрители!

Видеть невидимого Бога – возможно ли это? Апостол Павел считает, что да – вдумчиво вглядываясь в окружающую нас природу. Павел утверждает, что невидимый Творец, Вечное Божество, через рассматривание творений становится видимым. Правда, с одним условием: изучать природу мы должны, сердечно, искренне желая узреть эту почти прозрачную тень нашего Творца.

На прошлых наших встречах мы немного говорили об органах чувств, о зрении и слухе, в частности. Но чувство обоняния и вкуса не менее удивительное. До того, как молекулярная природа материи стала известна, обоняние, хотя и менее, чем чувство вкуса, оставалось почти полной тайной. Знание не уменьшило степень удивления этими химическими чувствами, оно только помогло нам в малой степени оценить их чудесность.

Каждое вещество состоит из невидимых частиц – молекул. Эти частицы находятся в постоянном движении. В некоторых веществах движение так сильно, что частицы, расположенные ближе к поверхности, отскакивают в воздух. Они-то и дают веществу запах. Наглядный пример можно получить, налив немного ртути в блюдо, а затем осторожно посыпать поверхность ртути мелкой пудрой. Теперь, когда мы поднесем вещество с сильным запахом к посыпанной пудрой ртути, пудра начнет с силой разлетаться под влиянием невидимых частиц пахучего вещества.

Человек изобрел такие чувствительные инструменты, которые могут уловить и одну частицу вещества в 10 миллионах частиц воздуха. Однако, наши органы обоняния могут уловить одну частицу в тысяче миллионов. Но, в сравнении со многими животными, наше обоняние весьма ограничено. Например, ищейка обладает исключительной способностью преследовать запах, которому несколько часов, или даже дней.

Чувство вкуса тоже любопытное. С одной стороны, богатое, с другой, достаточно ограниченное. Даже тот, кто гордится своим очень разборчивым чувством вкуса, наделен, как и все мы, только способностью ощущать соленое, сладкое, кислое и горькое. Вы знаете, что человек с завязанными глазами и заткнутым носом не может отличить луковицы от яблока, или грушу от картофеля? Но это так, потому что только по запаху их можно отличить друг от друга.

Вообще, изучая тайны чувственной воспринимаемости, мы прежде всего должны признать, что мы не видим глазами и не слышим ушами. Это только наши наружные приемники. А центр чувственной воспринимаемости заложен в мозгу, и тут мы видим, слышим, ощущаем запахи и вкус пищи, познаем окружающий нас мир. И это все надо было замыслить, сконструировать и реализовать, в стольких вариантах! Ведь органами чувств обладают не только люди, но и животные, и даже растения. Любое живое существо как-то видит и слышит мир, обоняет и осязает, а главное, имеет какое-то представление о мире.

Вот что думает, если бы так можно было выразиться, старый дуб о мире, о людях, которые проходят мимо, или укрываются в тени его могучих ветвей? Принято считать, что ничего не думает, вроде как нечем, мозгов нет. А между прочим, ученые уже давно доказали, что растения не только чувствуют, но и способны на эмоции. Дерево или кустик может, например, бояться. Если Федя-хулиган будет постоянно подходить к растению и колоть его перочинным ножом, обламывать ветки и рвать листья, то очередной раз датчики, зафиксированные на этом деревце, покажут всплеск страха, только при одном приближении этого сорванца. И наоборот, растение будет выражать море радости, если к нему подойдет садовник Вася, ухаживающий за этим растением.

Иоанн Замараев:

Далее в нашей христианской телепрограмме отец Яков Кротов, рассуждающий об основах христианской веры.

 Яков Кротов:

Одно из самых ругательных слов в современном языке – это слово «догматизм». Слово «догматизм» - от греческого «догма», и уже у древних греков это слово имело бранный характер. То есть, когда христианство пришло в мир, слово «догма» в греческой философии обозначало примерно то же самое, что слово «предрассудок» в современной философии. То есть, это мнение, не подкрепленное фактами, произвольное мнение. И тем не менее, христианство очень догматично. И где-то к концу 2-го века слово «догма» начинает обозначать описание самого важного в христианстве, то бишь – чего нельзя.

Значит, что произошло? А происходит простая вещь. Оказывается, что самое важное в жизни опирается не на доказательства, опирается не на свидетельства, не на материальные предметы, а опирается на мнение, на догму, в самом простом смысле слова – на предрассудок, то, что идет перед разумом. Мы хорошо это видим в рассказах Евангелия о Воскресении. Потому что полное ощущение – неважно, веруем мы в Воскресение или нет, - но вот как написан рассказ, как евангелист описывает поведение учеников, - это поведение людей, слегка тронувшихся. Они не узнают Христа. Он идет с ними, со своими учениками, разговаривает с ними несколько часов, а они Его узнают, только когда Он повторяет то, что совершил на последней вечере: ломает хлеб. Они начинают совать пальцы, куда вообще приличный человек постесняется посмотреть, что там за раны, под сердцем.

Полное ощущение, что ученики сошли с ума, и они действительно сошли с ума: у них появилось свое мнение. Вот жили они не тужили, были правоверные верующие, и у них была вера, традиция, предание, которое им передали. И чем это обернулось? Это обернулось предательством. В латинском языке слово «предательство» и «предание» однокоренные, и есть даже такая поговорка у переводчиков юмористическая, что «переводить означает предавать». И это действительно так. Об этом Иисус предупреждал всю дорогу: что Его предадут именно те, кто очень любит предание, предание старцев, то есть предание древних, те, кто основывает свою жизнь не на живом опыте, а на опыте прошлом.

Человек без этого не может, без прошлого. Собственно, вся человеческая культура существует благодаря памяти, преданию, традиции. Благодаря этому существует, конечно, Церковь. И тем не менее, в какой-то момент вот этот грандиозный импульс человечества передать, накопить, заканчивается ровно тем же самым, чем заканчивается накопление предания в семейной жизни. В семейной жизни, если родители переусердствуют, накопят и дадут любимому дитяти все, что ему нужно, любимое дитя с вероятностью 99% вырастет большой сволочью, большой свиньей. Потому что они поместят его в ненатуральные условия существования. И хорошо, если он будет просто наркоман – тогда он, по крайней мере, только самого себя уделает, а не окружающих.

Оказывается, к вопросу о смысле страдания, что страдание как нехватка, страдание как боль, которая сигнализирует тебе о нехватке: нехватке лекарства, нехватке еды, нехватке чего-то еще, - оно нужно. Человек созидает предание, культуру, цивилизацию, чтобы освободиться от боли, подстраховаться. И иногда слишком успешно, потому что вместе с болью мы убираем свою основную человеческую потребность – жить. И тогда мы предаем Христа, мы отдаем другого человека на смерть, мы соглашаемся с тем, чтобы другой умер. И когда современный ученый заявляет, что человечество не может быть из бессмертных людей, еды на всех не хватит, - этот ученый во власти предрассудка, он во власти догмы. Только это научный предрассудок, псевдо-научный, разумеется.

Чем это опровергается? Воскресением. Собственно, вот здесь и появляется догмат христианства. Никакого, строго говоря, другого догмата в христианстве нет, кроме догмата о том, что Иисус поднялся из мертвых. Все! Вот наше сумасшествие здесь начинается и здесь заканчивается. Это действительно некоторое помешательство. Но это именно то, что делает нас здоровыми. Еще раз скажем: падение – это было двое человек, и они поскользнулись. И когда они поскользнулись, как в этой американской ужасной борьбе в грязи, где женщины друг с другом борются, вот так и Адам и Ева. Вот с тех пор мы боремся и боремся, поскользнулись – упали. Кто поднимется наверх? Ну, в грязи же воюем! Поэтому все время оба поскальзываются, оба ниже.

А Воскресение пленку пускает в правильном направлении. Люди поднимаются, поднимается Христос. Оказывается, что революция (а Воскресение по-латыни – это точно революция), Воскресение – это подъем, переворот: тот, кого опустили вниз, поднимается вверх, и теперь уже те, кто был наверху, начинают медленно проваливаться вниз. Воскресение – это единственная революция, которая может принести то, что она обещает: подъем.

Иоанн Замараев:

Очередной архивный фрагмент проповеди покойного митрополита Антония Блума давайте с вами послушаем.

Антоний Блум:

В Евангелии мы находим много указаний о том, каким образом мы можем осуществлять свою веру в человека вместе с Богом, как мы можем вместе с Богом надеяться до последнего мгновения его жизни на то, что даже преступник может стать достоин своего человеческого звания. Это бывает, бывает, что человек проживет недостойно в течение всей своей жизни, а вдруг, оказавшись лицом к лицу с возможностью, нет, больше того, с уверенностью о том, что ему грозит смерть, вдруг опомнится и станет совершенно иным человеком. Человек может прожить преступником и умереть праведником. Об этом говорит св. Серафим Саровский, косвенно, когда он говорит о том, что начало жизни, ранние годы детства, и конец жизни, большей частью покойны, светлы и хороши, но в середине жизни бывает сплошная буря. И с этим мы должны считаться, когда мы думаем о себе и о других.

Часто нам говорят, что для того, чтобы быть христианином, надо выполнять заповеди Христовы. Конечно! Потому что заповеди Христовы – это не приказы, которые Он отдает о том, что надо прожить так, надо прожить этак, а если ты не проживешь таким образом, то ты будешь за это наказан. Нет! Заповеди Христовы – это, образно, Его попытка нам показать, каким ты был бы, если бы ты стал и был настоящим достойным человеком. Поэтому заповедь Христова – это не приказ, а это откровение перед нашими глазами о том, какими мы призваны быть и какими мы можем быть, какими мы, следственно, и должны быть. Но я говорил тоже о том, что мы должны быть не только учениками Христа, но и Его друзьями…

 Иоанн Замараев:

Новую рубрику мы открыли с вами в прошлый раз, под названием «Жизнь светил православия». А сегодня давайте продолжим уже начатое повествование о жизненном пути удивительного человека, владыки Кирилла Гундяева, выдающегося проповедника и богослова.

Кирилл Гундяев:

Атмосфера в семье была удивительная. Я почти не помню, чтобы папа с мамой ссорились. Это был очень счастливый брак. Вот эта атмосфера в семье, эта атмосфера в школе, связанная с некоторой постоянной конфронтацией, она и привела к тому, что я окончательно принял решение стать священником. Я уже в 15 лет был совершенно самостоятельным человеком, с определившимся убеждениями и с выбранным путем. В 15 лет ушел из дома и стал самостоятельно жить, а ушел из дома не потому, что плохо было в доме, - я не мог, чтобы родители все время обо мне материально заботились.

Испросив у них благословения, я поступил работать в Ленинградскую комплексную геологическую экспедицию, и продолжал учиться в школе вечерней. Я оказался в среде очень интеллигентных и глубоко верующих людей. Это была петербуржская интеллигенция, которая дала мне то, чего не могла дать семья. Они меня приучили к серьезной музыке, мы ходили очень часто в Мариинский театр, в филармонию, на хорошие концерты. Какой-то интерес к поэзии, к литературе, художественной литературе, был усилен общением с этими людьми.

Кадры хроники

Между тем, эпоха «церковного сталинизма», с ее все-таки православно-имперской ностальгией, сменилась туповатым антирелигиозным задором новой кремлевской команды, бросившей все силы в последний и решительный бой с Церковью. Через 10 лет обещал Хрущев показать по телевизору последнего попа. И эта битва всесильным, как казалось, государственным атеизмом, была с позором проиграна.

Кирилл Гундяев:

Помню, был троллейбус № 1, который шел по всему Невскому проспекту. Никогда не забуду этого чувства: я ехал и отсчитывал вот эти остановки… С трепетом священным пришел в здание Духовной семинарии на Обводном канале, там тогда размещалась епархия. Владыка Никодим ютился там в каких-то маленьких комнатках. Помню хорошо, как я вошел в кабинет, увидел его и поразился. И такое было впечатление, что он меня уже давным-давно знает, это как будто бы с другом встретился. Я помню вот этот взгляд, такой пронзительный, проницательный взгляд… И понимаешь: очень сильный перед тобой человек, невероятная сила воли и ум. Я спросил его: «Как мне поступить, владыка? Вот я хотел бы вначале пойти в университет учиться». Он задумался и говорит: «Ты знаешь, я бы тебе не рекомендовал. Физиков очень много в нашей стране, а священников мало. Поступай прямо в семинарию». Я никогда, никогда не жалел, что я послушался владыку…

 Иоанн Замараев:

И, как обычно, несколько кадров из фильма Франко Дзеффирелли «Иисус из Назарета».

Фрагмент художественного фильма Франко Дзеффирелли «Иисус из Назарета» («Отойди от Меня, сатана!»)

 Иоанн Замараев:

Ну, и заключительная часть нашей христианской телепрограммы – продолжение нашего размышления о человеке и его предназначении.

Перечитывая самые первые страницы Библии, на прошлых телебеседах мы вновь возвращались с вами к повествованию о трагедии разрыва человека с Богом. Человечество, так сказать, восстало против Бога, и это привело людей к различным катастрофам. Образно, красками древних восточных легенд, Библия нам повествует о четырех актах драмы: о грехопадении Адама и Евы, о Каине, убивающем Авеля, о Потопе и Вавилонской башне. В первом акте, как мы уже неоднократно подчеркивали с вами, в образе Адама и Евы изображено все человечество, и все люди, все мы с вами, так или иначе ставим под сомнение благость Творца, отказываемся от Бога и пытаемся на место Всевышнего поместить себя самих.

Далее – первое братоубийство. У Адама рождаются два сына. Это опять-таки не просто какие-то отдельные люди, это олицетворение двух типов первоначальной культуры. Авель, простой пастух, и Каин, более цивилизованный земледелец, приносят жертву Богу. Каин, как мы отмечали с вами, совершает этот религиозный обряд исключительно с корыстными мотивами: он хочет получить от Бога магические силы, сам Бог ему не нужен. И поэтому жертва Каина Всевышним не принимается. Это также нам с вами хорошо знакомо. К Богу мы обращаемся чаще всего, когда это нам выгодно, и соответственно, очень часто не получаем от Господа того, что просим. Каин решает устранить со своей дороги Авеля, своего «религиозного конкурента», чтобы остаться одному, чтобы Бога лишить выбора.

И здесь может возникнуть вопрос: а почему же Каин немедленно не получает воздание, возмездие?.. Потому что раз и навсегда в Библии дается указание, что Божественное провидение – это не автоматическая станция карательная, а это воля, создающая в нашем мире единый закон, единый нравственный миропорядок, и в нем все связано сложнейшим образом. Поэтому Каин уходит ненаказанный. Наказанием становится само зло, сам его грех, преступление, его одиночество, его изгнание. И очень интересно, что именно потомки Каина, согласно Библии, и создают первое начало цивилизации. Они строят первые города, они изобретают первые инструменты, как повествует Библия. Почему она так повествует? Для чего это рассказано? Для того, чтобы показать, что в цивилизации любого времени всегда была некая червоточина. Не сама по себе она зло, но что-то в ней было теневое и опасное.

И вот надвигается новый виток человеческого зла. Этот виток связан с магией и язычеством. Библия об этом рассказывает крайне символично. Небесные существа полюбили земных женщин, сошли к ним, вступили с ними в брак, и от этого брака родились исполины. Что это означает? В Библии часто брак является символом религиозного завета, связи. Например, когда говорится о Христе и Церкви, употребляются термины брака (Церковь – Невеста Христова). Когда говорится о Боге и ветхозаветной общине, то тоже употребляются термины – символика брака.

А вот здесь люди вступают в брак с некими демоническими существами, которые, нарушив заведенный порядок, вторгаются в человеческий мир. И начинается волшебство и волхвование. Согласно старинным легендам, возникшим еще до нашей эры, этот процесс – начало использования демонических сил, оккультных сил, в целях человека, когда вошло черное нечто в человеческое сознание. И это достигает какой-то предельной точки. Разрушаются преграды, которые отделяют гармоничный мир от мира хаоса. И воды Потопа обрушиваются на землю, потому что мир потерял смысл.

Вы знаете, что в самом начале мир имел, согласно Библии, форму «водной бездны». И вот снова как будто мир возвращается к истокам. Все гибнут. И совершенно неважно сейчас, в какой степени исторично это. Тем, кто хочет узнать о подробностях катастрофы, можно прочитать прекрасную книгу Кондратова «Великий Потоп: миф или реальность», а также книгу Горбовского «Загадки и открытия». Там все рассматривается с точки зрения любознательности. Были ли глобальные водные катастрофы, которые потопили некогда высокие цивилизации? Вероятно, были, но не в этом суть. Суть в том, что человек достиг такого состояния, когда природа больше не выдерживала, и чуть ли не полностью аннулировала его. Осталась только одна семья – семья Ноя.

Многие задают вопрос: а почему возникают землетрясения, уносящие тысячи и миллионы жизней, цунами, наводнения, ураганы, страшные стихийные бедствия? Это что, кара Божия? Нет, конечно. Бог никого не карает. Он – любящий наш Отец Небесный. Но мир, устроенный как нечто гармоничное, стройное и уравновешенное, теряет свою устойчивость, когда количество греха и беззакония превышает какие-то допустимые пределы. Природа не выдерживает чрезмерной тяжести зла, и тогда мир обрушивается на человека. Каким образом всякий раз это происходит, пока нет удобовразумительного объяснения. Но то, что есть какая-то взаимосвязь между катастрофами и моральными преступлениями человека, проследить достаточно легко.

С другой стороны, человечество умеет не только проигрывать. Несколько десятилетий тому назад все мы стояли на пороге третьей мировой войны. Количества ядерных боеголовок было достаточно для того, чтобы восемь раз уничтожить все живое на планете Земля. Но люди оказались достаточно благоразумными, чтобы избежать этой невиданной катастрофы, при которой и букашка вряд ли уцелела бы. Тогда победил разум, добрая воля. Но это была не последняя угроза. Каждое десятилетие ставит по-новому перед человечеством вопрос, жить ему на Земле или не жить. И дай Бог всем людям рассудительности правильно отвечать на подобные вызовы, побольше воли доброй, благочестия и памяти о том, что над нами – Бог, Всевышний Отец наш Небесный.

На этом давайте остановимся, и продолжим наши размышления на библейские темы в следующий четверг. Я с вами прощаюсь и желаю всего доброго!