Здравствуйте, дорогие телезрители!

Вегетарианцы обычно обижаются, когда им говорят, что человек – хищник по природе. Организм его так устроен: нет ферментов, перерабатывающих растительный белок, только животный. Однако наш с вами разговор не о телесной оболочке, а о душе. Мы – это кто? Разновидность животных, хищников, или существа более высокого порядка? Отец Яков Кротов – несколько слов на эту тему.

Яков Кротов:

У меня есть друг, старый друг, еще с середины 70-х годов, Владимир Никифоров. Сейчас он римо-католический священник в Англии, недалеко от Лондона. Он чуть старше меня, пенсионер, но все еще выполняет обязанности священника и проповедника в одном пригородном приходе, где, с одной стороны, очень богатые люди, с другой – масса ирландцев. Ирландцы приезжали в Англию сразу после войны, восстанавливать города, которые разбомбила немецкая авиация. Отец Владимир уехал из России еще в начале 80-х – его выперло из страны КГБ. И вот он живет в этой Англии. Многие годы он жил в Дублине, столице Ирландии, и проповедовал там. Недавно я слушал его проповедь на английском языке, он прислал ее мне. И сказал он совершенно замечательные слова: «Посмотрите, кто из вас знает Мисс мира 2018-го года?» Как ни странно, никто не поднял руки. «А кто из вас, - спросил он аудиторию, - знает профессора Стивена Хокинга?» Все поднимают руки. Даже в России все знают Хокинга, великий физик.

«А ведь посмотрите, - сказал отец Владимир, - ведь у Хокинга нет крутобедрой фигуры, нет пышного бюста, это человек, который говорил только потому, что у него работала одна-единственная мышца щеки. К этой мышце был подсоединен контакт, и передавал движения в компьютер. И Хокинг выбирал одну букву за другой. Компьютер синтезировал речь и писал статьи, повинуясь движению одной щеки. Какая мораль? А мораль такая: в каждом из нас есть вот эта одна-единственная мышца, назовем ее мышцей человечности». Ее надо развивать, она управляет всеми другими мышцами. Ее надо развивать, потому что от природы мы все манекенщицы, мы все смотрим на внешние формы. Это понятно: ребенок изначально близорук. Потом он начинает различать лицо матери, запах, лицо отца и так далее. Потом уже виден горизонт. А что за горизонтом?

Как сказано в Евангелии, уши у вас заплыли жиром, глаза подслеповаты стали. Почему? Потому что старики? Нет! Потому что хищники. Потому что мы смотрим: а где в другом какое-то уродство? Мы, может быть, не знаем, кто Мисс мира 2018, но мы хорошо знаем, что «а вот Василий Петрович – а что это у него новая автомашина? А за какие такие деньги он ее купил? А почему вон у Маньки такой красивый муж, чем она заслужила? А почему она то сделала не так, а почему этот это сделал не так?» Мы лучше видим в других уродство и грехи, чем то, что в них видит Бог. И после этого мы удивляемся, почему мы одиноки, почему на нас все косятся с неодобрением, почему от нас шарахаются. Как развить эту мышцу, как научиться говорить? А как Хокинг. Что им двигало? Он хотел узнать истину, он к этому стремился. И если начать уже сейчас… Эта мышца дремлет в каждом. И потихонечку развивать способность видеть в другом вот эту мышцу Бога, и главное, упражнять ее в себе, чтобы преодолеть материальное тяготение, чтобы из хищника стать по возможности святым. Ну хотя бы просто человеком, достойным того, чтобы войти в храм, и уже там, в храме, сказать: «Господи, я недостоин. У меня меньше, чем у Хокинга, не говоря уже о манекенщице, в духовном смысле».

Иоанн Замараев:

О печальном духовно-нравственном состоянии Российской Церкви рассуждает протодиакон Андрей Кураев.

Андрей Кураев:

Когда уже в 1589-м году, получается, приезжает Константинопольский патриарх в Москву, прошли «дивные» переговоры: его грозят утопить, «если ты, сволочь, не дашь нам патриаршество»; год его маринуют здесь, в итоге он готов подписать все, что угодно. Он дарует нашему митрополиту патриаршее достоинство, но при этом в этой грамоте четко определяются его границы: «Не дальше Чернигова». То есть, соответственно, вся Белоруссия, вся Украина остаются под Царьградом. И мы должны с этим согласиться, получив почетный титул патриарха всех северных стран. А Киев – это немножко не на север от Москвы. Вот отсюда проблемка. А раз мы приняли этот титул как подарок, значит, мы признали, что Киев не наш. И поэтому через сто лет надо просить: «Дайте нам, пожалуйста, еще и Киев в придачу». Как и происходит уже тогда, это 1685-й год.

Это очень радостный год в истории России, 1685-й год. Это год рождения первой школы в истории России. Это дата и радостная, и позорная. 1685-й год. Греческие монахи, братья Лихуды, учреждают в Москве первую Духовную Академию. Ее потом окончат Ломоносов, Тредиаковский, она станет ядром для создания Московского университета. Это все очень славно. Знаете, я всегда, когда был семинаристом, с гордостью рассказывал туристам в Троице-Сергиевой Лавре, что наша Академия – первая школа в России.

Все это было бы очень радостно, если бы не одно обстоятельство. В 1195-м году в Оксфорде произошло ЧП. Была найдена убитая женщина. Мэр города, проведя расследование, приходит к выводу, что убили эту женщину два профессора Оксфордского университета. Их арестовывают и казнят. В ответ Оксфордский университет объявляет забастовку. Они считают, что это несправедливо, а забастовщики требуют одного: чтобы Римский папа издал буллу, в которой все студенты и профессора Оксфорда были бы объявлены священниками. В правовом смысле, клириками. Потому что статус клирика делает священника экстерриториальным – неподсудным местному феодалу. За десять лет до этого папа дал такую буллу Сорбонне. В Оксфорде про это слышали, естественно, и поэтому говорят: «А мы что, рыжие? Мы тоже хотим. Мы рыжие, правда, но тем не менее, хотим». Английский король этого не хочет: зачем ему такой жирный кусок отпускать? Поэтому где-то больше десяти лет идет бодание между папой и королем по поводу статуса Оксфордского университета. В конце концов король уступает. Папа дает буллу – ура, занятия в Оксфорде возобновляются. Но десять лет – это очень долго. Как жить профессорам, куда уходит студенческая юность? Мозги-то тупеют. Оказывается, они нашли выход. Профессора со студентами пошли в соседнюю деревню и там продолжили свои курсы. Имя соседней деревни – Кембридж. Так родился Кембриджский университет.

Теперь вопрос: вы можете себе такое представить в русских летописях? «В лето 1690-е от Рождества Христова суздальские студенты и профессора Суздальского университета восстали против беззакония владимирского князя, перешли на берега Москва-реки, на Воробьевы горы, и создали там Московский университет». Вот это – дистанция, которую пришлось преодолевать. Конец 17-го века – это эпоха Ньютона и так далее, а у нас только еще чуть-чуть книжки учатся читать. Ну, по-умному, читать и хоть вдумываться. Не просто элементарная грамота – первая регулярная школа возникает. Кстати говоря, именно поэтому украинцы очень боялись воссоединения с Москвой. У них-то уже сто лет была Киево-Могилянская Академия, а в Москве – ничего. И поэтому они совсем не стремились сюда, образованные малоросские попы.

1685-й год. Хочется взять Киев. И гетман, который верен Москве, собирает в Киеве соборик, который должен, во-первых, избрать митрополита (его там действительно не было, десять лет уже не было законного митрополита в Киеве), а во-вторых… Собираются священники на собор для выбора митрополита. А когда они собрались, им говорят: «А вы знаете, есть еще пункт два у нас в повестке нашей работы. Надо еще под Москву уйти от Константинополя». Но гетман пишет доклад в Москву, где говорит: «Я все предусмотрел». Четыре полковника и есаул (есаул, кстати говоря – Иван Мазепа) контролировали ход собора сотоварищи. Просто как в советские времена: со товарищи. Гетман так и пишет. Голосование было единогласным. Но попы не разошлись, сволочи. Когда полковники сотоварищи вышли из зала, они продолжили корпоративчик, и написали реальное свое мнение. И послали все-таки гетману, не в Москву. Это письмо выкрали агенты Белгородского митрополита Амбросия (если не ошибаюсь). А Белгородская митрополия была уже в составе Московского патриархата, там уже были московские порядки. Он пересылает это патриарху. Молодец, потому что в результате оно было опубликовано и дошло до наших дней, найдено в архиве. И поэтому мы можем знать реальные настроения киевского духовенства во главе с настоятелем Киево-Печерской лавры на этот момент, 1685-го года.

Они говорят: первое, нас не предупредили. Второе – наш собор некомпетентен. По церковным правилам, собор духовенства без епископа некомпетентен, это правда. Ни одного епископа не участвовало в том киевском собрании. Ни одного! А дальше они высказывают свои опасения, в частности, ссылаясь на пример Белгородской митрополии. Они там пишут потрясающие вещи. Например, то, что в Московии мода в это время идет – антикатолическое озверение, почему-то. А на Украине – нет, там более терпимая атмосфера. И вот, соответственно, в Москве требуют: всех крестить только погружением. На Украине принято обливанием. И вот в Белгородской митрополии вводятся московские правила. Эти киевские попы пишут дальше гетману: «Кончилось тем, что множество детей было утоплено».

Дальше самое главное: в Московии были приняты телесные наказания духовенства. В отличие от Польши, где было и Магдебургское право, и много чего, священник обладал правом экстерриториальности, то есть, он не подлежал гражданскому суду, а только суду своего митрополита. И конечно, он был освобожден от телесных наказаний. А в Белгороде попов публично пороли. Естественно, киевские попы об этом знали, и им совсем не хотелось такой же участи. А дальше они пишут: «У нас типография, а в Москве нету, у нас школы, а в Москве их нету», и так далее – перечисляют. То есть, они не хотят. Но их уже никто не слушает. Проголосовали как надо, поэтому молчите в тряпочку.

Иоанн Замараев:

Православный миссионер отец Виктор Веряскин продолжит свои размышления, связанные с историей Украины и нашей Поместной Православной Церковью.

Виктор Веряскин:  

Я – гражданин, пусть даже еще воображаемого будущего, еще не построенного государства. Это только в модели, в воображении. И я вам хочу сказать, что, конечно же, когда европейцы мечтали о будущем гражданском более свободном обществе, они ехали из тени свободного общества через океан, далеко, в Америку, и там создавали более свободное общество с гражданским сильным элементом. И языки тогда не мешали, или не так мешали. Потому что если в Монреале можно минимум двумя языками владеть, французским и английским, то в Торонто можно обойтись одним английским, и это не мешает им, и в Канаде, и в США, и там, и там, иметь сильное гражданское общество, и в итоге – в итоге! – сильную экономику и власть. В итоге. Это очень важный вопрос, чтобы не ставить телегу впереди лошади.

И поэтому многие украинские деятели в тот момент, конечно же, подходили к этому осознанию постепенно. Что интересно, аристократы, дворяне… Вы же должны понимать, что будущий гетман Скоропадский – в итоге, это дворянство Российской империи. Он был адъютантом Николая 2-го, стал генералом царской армии. Но он же тоже помнил, что его прапредок был гетманом когда-то. И когда возникли вот эти идеи и ростки, он откликнулся на эту идею.

Я что хочу сказать? Мы вроде веруем в первичность духа, в первичность сознания, во вторичность материи, якобы, будучи христианами и верующими, и так далее. Но мы остаемся в том числе и абсолютно грубыми бытовыми материалистами – вот этот парадокс нашей раздвоенности. И за идею, или за одну идею, трудиться и бороться – это звучит для нас немножко чрезмерно. Гетман Скоропадский был избран гетманом на съезде хлеборобов. И в этом смысле он тоже опирался, с одной стороны, на часть населения, зажиточную часть, хлеборобов-земледельцев, а большевики в это время подготавливали обработку рабочих заводов и фабрик – «И фабрики, и заводы отдадим рабочим!». Они на другую часть и структуру населения работали.

К великому сожалению, и сегодня одни надежду полагают на олигархов, другие на крестьян, третьи на рабочих, четвертые на армию. И у нас нет понимания, что все это может в итоге сработать только в целостности, когда на самом-то деле большинство интересов тех, других, третьих и четвертых групп будет где-то осмыслено. Это христианская идея. Это одно из имен Христа – полнота, плерома. Что Бог будет Полнотой, наполняющей все во всем. Это буквально термин и слова Нового завета, из Послания апостола Павла. И понятие полноты, в отличие от частичности, есть одно из коренных понятий нашего мировоззрения и нашего будущего.

Почему возникли противоречия, и повторились, тогда и сейчас, почти неразрешимые, и в чем они состояли? Конечно же, будучи аристократом, дворянином и высокообразованным человеком, гетман Скоропадский был готов наилучшим образом к осуществлению своего призвания – быть лидером государства и общества. Но попытка опираться на один слой, на одну группу населения, а не на все, конечно же, сразу ослабляет идею и мысль. Хорошо, хлеборобы и землевладельцы теперь тебя выдвинули атаманом и гетманом, а ты вдруг говоришь: «Грабить помещичьи усадьбы, самовольно захватывать земельные участки (к чему призывали большевики: грабьте награбленное, забирайте и так далее) - нам это неприемлемо». – «А хотим!» - «А закон? А цивилизованность? А правила?»

К великому сожалению, мы очень часто забываем, что очень часто играют на страстях и желаниях людей. И двух украинцев, гетмана Скоропадского и Петлюру, Москва натравила друг на друга. Потому что в Москве сидели социалисты, и они говорили, что социализм предполагает забирание земель, якобы равное распределение, а неприкосновенность помещичьих земель социализму не подходит. И поэтому гетман Скоропадский противник социализма, а значит, он и противник Петлюры. Этнически они принадлежали к одному народу, а по политическим своим ориентировкам и целям они предлагали разные подходы.

И сегодня проблема та же. Потому что есть олигархи, есть высокообразованные люди, есть пролетариат, почти нищий… Если уж за раздавание гречки идут и голосуют, то уж за раздавание земельных участков и чего-то еще, конечно же, пойдут. Не абстрагируясь даже к конкретным фамилиям, но и конкретные фамилии важны. Если бы это был не гетман Скоропадский, он бы так широко не мыслил. И за всего лишь восемь месяцев пребывания у власти он бы столько не сделал. Он основал армию, он ее украинизировал. Это он придумал вот эти однострои, военную форму украинизированную, и так далее. Он основал Академию наук и поставил во главе нее академика Вернадского, а секретарем ее – крымского татарина, Агатангела Крымского, который написал уже украинскую грамматику в трех томах. И мы сегодня видим, что мова, культура, национальность и гражданственность – мы видим с вами, что понятие гражданской нации стало выше, чем понятие племени, этноса и даже крови.

Иоанн Замараев:

И последняя, церковно-историческая часть нашей телепрограммы.

Значит, главным достижением отцов 4-го Вселенского собора в Халкидоне 451-го года был документ под названием «Орос», которое можно перевести как «границы», «ограждение», «пределы». В данном случае – границы веры, вероопределение.

Ввиду того, что символы веры уже были в обращении – и Никейский, принятый на 1-м Вселенском соборе и Константинопольский - на 2-м – до сих пор мы ими пользуемся – соединёнными вместе через запятую, так сказать, отцы 4-го сочли бы излишним составлять ещё и 3-й символ. Но появление новых ересей вынудило их к неким дополнениям в изложении православного вероучения.

Хотя дополнениями то, что они сформулировали, называть можно лишь условно. Практически ничего не сказано, как надо веровать, в основном – как нельзя. Т.е., поставлен забор – ни туда и не сюда – действительно получился «Орос» в этимологическом смысле этого слова. Знаменито сочетание 4-х слов – «неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно» - имеется в виду соединение божества с человечеством во Христе – не так и не сяк, ни эдак и ни как-то ещё.

Во-первых, Отцы высказались против разделяющих единое Лицо в двоицу Сынов, мол, два Сына - один Сын Божий, сущий в недре Отчем, т.е., второе лицо Святой Троицы, а другой Сын Божий воплощённый – ну это действительно уже перебор.

Выступили против признающих Божество подлежащим страданию. Т.е., когда мы говорим о страданиях Иисуса на Кресте, речь идёт о страданиях человеческой природы Христа, а не божеской.

Третье - против допускающих слияние и смешение двух природ во Христе.

Четвертое, против тех, которые полагают, что во Христе человеческая природа была нам не единосущна. Ну, вроде того, что Христос – не земной человек, а Небесный, и поэтому нам не единосущен – ну не из того теста, так сказать.

И пятое - против тех, кто признаёт две природы во Христе только до Рождения Иисуса, а после, дескать, божеская и человеческая слились в одну.

Буквально несколько строчек давайте прочитаем из этого самого Ороса Халкидонского.

«Итак, следуя святым отцам, все мы согласно поучаем исповедовать одного и того же Сына, Господа нашего Иисуса Христа, совершенного в божестве и совершенного в человечестве, истинно Бога и истинно человека, с разумною душою и людским телом…» Это выпад против вульгарно понятого аполлинарианства, о неполноте человечества во Христе, мол, во Христе что-то человеческое, а частично божеское. Вместо духа человеческого – дух Божий и т.д. – что-то сродни кентавру.

«…единосущного Отцу по божеству и того же единосущного нам по человечеству, во всём подобного нам, кроме греха, рожденного прежде веков от Отца по божеству, а в последние дни для нашего спасения от Марии Девы Богородицы по человечеству, одного и того же Христа, Сына, Господа, единородного, в двух естествах…»

И теперь вот здесь знаменитая особенность Халкидонского Ороса: «…неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно –соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, но сохраняется свойство каждого естества и соединяется в одно Лицо и одну Ипостась.

Т.е., человеческая природа Христа соединена была с божеской и неслитно и нераздельно. А «неизменность» говорит о бесстрастности божеской природы. Люди думали на эту тему: так ли страдает Христос, как люди? Дакеты, например, как Вы помните, говорили, что Христос вообще не страдал. Окружавшим это только казалось.

Однако двуприродность Христа не расщепляет его личность. Лицо одно, хотя и две природы.

Таким образом, догматическое содержание Ороса можно свести к двум основным положениям: во Христе два естества, но одно лицо, или одна ипостась.

Ну и оправдали Феодорита Кирского. на 4-м Вселенском.

Напомним, родился Феодорит в 393-м г., а умер в 466-м. То есть на соборе ему было около 60-ти лет, а в то время это был весьма почтенный возраст. Епископом Кирским он пребывал уже почти 30 лет. Прекрасный экзегет, великолепный толкователь Писания, мудрый пастырь и благородный человек. В святцах у нас он числится как блаженный.

Его оправдание шло со скрипом - большинство участников Халкидонского собора были сторонниками Кирилла, которого Феодорит в своё время нещадно критиковал. И тень недоверия, тень осуждения, в общем-то, не была полностью с него снята, ну а в его лице и со всего антиохийского богословия.

Чего хотел Феодорит от собора? Он желал быть признанным как православный, чтобы одобрили его рассуждения. А отцы тогда уже подустали, им не хотелось разбираться в тонкостях его мышления. Да, его приняли в общение, но на условии, мол, анафематствуй ереси, о которых наш разговор, и всё! А коль согласился, значит, будем считать, что ты снова наш.

И это осложнило последующую полемику с монофизитами. Например, когда их критиковали православные, то монофизиты отвечали: «Но так и Феодорит говорил, как вы. А раз Феодорит с гнильцой, то и ваше мнение протухшее».

Халкидонский собор, ещё надо иметь в виду, впоследствии был единодушно отвергнут всеми монофизитскими церквами - и коптами, и армянами, и прочими. И надо сказать, что в попытках примирения с монофизитами, опять-таки, многое упиралось в личность Феодорита, который, в своё время, с ними боролся. Через век, уже на 5-м Вселенском соборе в Константинополе, в 553-м г., некоторые сочинения Феодорита были осуждены ради того, чтобы обрести единство с монофизитами. Но это уже не помогло.

Кроме догматических вопросов на 4-м Вселенском решили несколько и административных. В частности, были вопросы об утверждении патриархатов - Иерусалимского и Константинопольского. Им был дан статус патриархатов. Зачем? – Для солидности и приятности. Часто спрашивают – а почему нашего Киевского Епифания не возвели сразу же в звание патриарха, а Православная Церковь Украины именуется митрополией, а не патриархией?

Практической разницы – никакой. Есть артист, а есть «заслуженный» артист. И звание «заслуженный» не всегда соответствует уровню народной любви и почитания, да и зарплате тоже. Примерно тоже самое и между архиепископами митрополитами и патриархами. Все они епископы – третьей степени посвящения – первая – дьякон, вторая – пресвитер, а третья – епископ. Поэтому – и патриарх и папа – епископы, и митрополиты – епископы, и архиепископы, соответственно. У всех свои игрушки – кто-то звёздочки на грудь цепляет, а кто-то меняет форму головного убора.