- Сто с небольшим лет назад Марк Твен написал сатиру на представление протестантских ханжей о вечной жизни. Представления эти представляли собою карикатуру на Библию. Вот в Библии сказано об арфах, о праведниках на облаках, значит, будут облака и будут арфы. Здрасьте, ваша тетя! Ну, надо же какие-то пределы своему буквализму все-таки полагать. И первым делом, сообщает Марк Твен, праведникам, попавшим в Рай, выдают арфы, облако, но где-то часа через полтора нормальный праведник слезает с облака, бросает арфу куда-нибудь в темный уголок, потом ее подберут и выдадут очередному вновь попавшему, и идет… Куда он идет? Марк Твен описал трагедию, которую он лично видел, когда отец, который попал в Рай и надеялся встретить там свою дочку, которую он потерял годовалым младенцем, и мечтал, что будет ее нянчить. Но прошло 40 лет, и дочка в Раю совершенно не собирается оставаться младенцем, это взрослая красивая женщина с огромным, бесконечно широким кругом интересов, она не желает к отцу на ручки. И это прекрасный образ, прекрасная притча - не о Рае, а о земной нашей жизни: нежить начинается в момент, когда мы не можем вовремя спустить дар Божий с рук - ребеночку пора начинать ходить. Нежить начинается тогда, когда мы не слезаем с рук отца и матери, а нам пора начинать ходить, нас ждет огромная жизнь. Может, самое едкое и справедливое замечание Марка Твена о Рае, что там Шекспир - это всего-навсего мальчишка на побегушках у Джона Смита из Арканзаса, который при жизни писал стихи и драмы, но над ним все смеялись, потому что, ну что может написать продавец бакалейной лавки! И когда он умер, все это естественно просто выкинули, сожгли, и не осталось ни строчки. А в Раю его приветствовали архангелы, потому что, как поэт, он был в сотни раз талантливее Вильяма нашего Шекспира. Это, конечно, всего лишь притча, но она открывает одну простую истину, ту же, которая есть в притче о работниках одиннадцатого часа, в притче о талантах. Талант есть у любого, и поэтому талантливые люди - это не какие-то исключения, это не генетические мутации, это не особый вид легкого сумасшествия, как полагал один ученый в 19-м веке, талант – это действительно весь человек. Хорошая новость заключается в том, что в бесконечности существует бесконечное разнообразие человеческих типов. Это здесь мы кучкуемся по темпераментам, по возрастам, по профессиям, по эпохам и по странам, и сводим себя: я - русский писатель на военные темы, шестидесятник-консерватор. Ты единственный в мире человек такой, какой ты есть, ты попадешь в Рай с этим сертификатом, и над тобой будут долго смеяться и спрашивать: «Либерал, русский, а кто - ты?» И ты не будешь знать, что ответить, и это будет момент твоего страшного суда, над тобой будут также смеяться, даже если ты будешь говорить: «О, я великий грешник», ну, хорошо, великий грешник, Бог тебя простил, а кто ты на самом деле? Наше призвание, наша радость и блаженство не в том, чтобы найти свою нишу и свое призвание, а в том, чтобы его создать. Бог нас создавал не как игрушку, которую вот встряхивают, и она звенит. В нас дух  Божий - это дух творчества, это дух созидания меня нового, это дух не просто свободы: какой свободы? от кого свободы? От Бога? Да нет! Это дух свободы для богоподобного поступка, создания чего-то нового. Это единственное, чем мы отличаемся от всех остальных созданий Божьих. Мы это знаем не только из Откровений, мы это знаем интуитивно, что мы способны на новое. Светлые моменты нашей жизни – это когда мы в сложной жизненной ситуации поступили не по закону, не по канонам, не по совести, а поступили по духу Божьему, который в нас, вдруг мы сделали что-то неожиданное, это запоминается людьми другими, это и наши звездные часы - звездные часы человечества. И это запоминается навсегда. Нам начинают подражать, и слава Богу, потому что для того, чтобы создать что-то новое, нужно знать и уметь не новое. Мы словно огромная пирамида, и нижние подставляют руки для верхних, а потом спрыгиваем, меняемся местами. Это бесконечный танец в каком-то многомерном пространстве. Вот почему вечная жизнь, во-первых, вечная, во-вторых, действительно живая жизнь. Здесь на земле – это все слабое подобие, но даже слабое подобие лучше сильной крепкой безопасной смерти. А мы способны и на это уже при жизни, читайте «Живой труп» Льва Николаевича Толстого, читайте и не подражайте, а затем закрывайте, открывайте Евангелие и читайте про настоящую жизнь, чтобы не стать живым трупом, надо умереть для трупности и родиться для жизни - уже здесь и сейчас.

- Может быть, неожиданно сегодня я взял такую тему, которая нам с вами предстоит для обсуждения. Очень много привычного в нашей жизни, и мы привыкаем. Даже Достоевский так выразился: «Человек – есть существо, ко всему привыкающее», и в Аду обживешься, и потом ничего вроде, нормально, привыкнешь. Естественно, это ирония. Так вот, 1 сентября этого года Порошенко посетил в Киеве КПИ и огласил Указ о присвоении этому университету имя Игоря Сикорского - изобретателя различных моделей вертолетов, самолетов. Может быть, многие и помнят Сикорского именно как инженера и изобретателя, но не все знают, что он был глубоко верующим человеком и написал толкование на молитву «Отче наш». Я перечитал толкование на молитву «Отче наш» Игоря Сикорского, и хотел сегодня, на основании его текста и его трактовки, освежить в нашем с вами восприятии эту молитву. Почему? Многие люди, вот особенно подростки и юноши, иногда говорят: «Ну, я понимаю, там, для нашей бабушки, для наших родителей, они люди более старого воспитания, но мне вот сейчас и не очень, может быть, всегда понятна литургия, или молитвы, или «Отче наш»». А я вот недавно приобрел Библию, которая так и называется: «Библия для молодежи», и там в каждой книге цветные иллюстрации и свидетельства различных знаменитых спортсменов о том, как они веруют в Бога, как они там после каждого забитого гола могут колено приклонить прямо на поле и перекреститься, и дальше побежать играть. Может, многие из вас и видели иногда в международных соревнованиях - такое фиксируется даже нашими камерами. Вот буквально полторы недели назад в газете читаю заголовок «В Москве вже давно сукає ратичками дьявол». Вроде, начинаю уже прислушиваться, читать и осваиваться с украинскою мовою, я пошел к словарям, не в каждом словаре еще найдешь, оказывается, «сучит ножками с копытцами», значит. И кто, вы думаете, это сказал? Крымский татарин эти слова произнес. Я к чему это говорю? Что не всех даже слов, которые мы слышим или произносим, до нас сразу доходит смысл. И поэтому, особенно привычное что-нибудь. В старину даже возникло такое выражение: «Чтобы мне выучил и знал, как «Отче наш»». И эта фраза, пословица, применялась, но саму молитву «Отче наш» на память повторить не все могли, - а фразу эту знали все. Поэтому мы с вами сегодня попробуем освежить в нашем восприятии смысл молитвы «Отче наш», и молитвы вообще. Как ни странно, в Евангелии от Матфея и в Евангелии от Луки - два различных варианта молитвы «Отче наш». Очень интересно, что вообще-то бывают разночтения, это лишний раз показывает нам, что, оказывается, и ученики Иисуса Христа, апостолы, тоже что-то не одинаково слышали и воспринимали, и что-то даже не одинаково зафиксировали. А если мы верим, что Богодухновенность Священного Писания сохранена, то, наверное, и не без смысла Бог организовал или допустил, чтобы это разночтение даже здесь так было отраженно. Итак, первое, что мы прочитаем: в Евангелии от Матфея написано: «Отче наш», а в Евангелии от Луки – просто: «Отче», «наш» отсутствует. Очень интересно, что здесь есть сносочка, и епископ Кассиан Безобразов в переводе говорит: «Молитва Господня здесь приведена с текста древнейших рукописей Нового Завета, более кратких, чем параллельное место у Матфея, 6:9». Специально такое примечание оставили для тех, кто будет недоумевать: «А в чем дело, а почему разночтения, и почему есть такая разница?» Действительно, самый главный вопрос: «А есть ли Бог? Как мы Его называем, и как мы Его себе представляем?» И очень многие люди, как говорят сейчас в АТО, при всех этих военных событиях: на войне атеистов не бывает, как шандарахнет из этого «Бука», и люди там, в окопе, и перекрестятся, и Господа призовут, и в этой ситуации очень становится ощутимо, как бы не называли, и как бы себе не представляли Бога. И это очень важно, потому что мы иногда иронически говорим: «Как тревога – так и до Бога», а прошла тревога - и забыли Бога, но в любом случае эти пограничные ситуации только выявляют, что в нас есть осознаваемая или не осознаваемая, но потребность и тяга, в том числе даже когда она не положительная, а когда отрицательная. Достоевский сказал: «Некоторые атеисты привязаны к Богу своим отрицанием крепче, чем некоторые верующие». Если бы не было Бога, и им нечего было бы отрицать, и они бы даже с этим не боролись, и не обосновывали свое отрицание. Поэтому, это тоже отрицательная связь с Богом у атеистов, как это не парадоксально. Хотя в советское время нам пытались говорить, что была якобы безрелигиозная эпоха, и что это, мол, временно когда-то возникшее явление и когда-то при коммунизме ни религии, ни церкви не будет. Но на самом деле антропологи и этнографы утверждают, что не зафиксировано никакого периода в истории человечества, когда не находилось бы никаких следов верований и обращений людей к Богу. Раскапывают какого-то неандертальца в какой-то пещере, и вдруг обнаруживают - он похоронен не абы как, а по направлению к Востоку, к солнцу, он, оказывается, там, чего-то охрой посыпан, помазан краской какой-то, рядом с ним поставили, там, какой-то горшочек, оказывается, с пищей, да еще и копье, потому что ему будет нужно переходить в мир иной, дорога неизвестно - длинная или нет, надо будет покушать – подкрепиться. Как бы они себе это не представляли. А вдруг там нападет какой-нибудь, там, Харон, который не тех и не туда перевозит, и копье понадобится, может быть, отбиться. То есть люди, оказывается, хоть примитивно, хоть первобытно, но всегда себе представляли Бога, а самое главное - всегда взывали к нему. И вот во времена дохристианские, конечно же, Бога тоже представляли - то в виде Архитектора Вселенной, то в виде Творца, Демиурга, то в виде судьи и мздовоздаятеля, это частично перешло и в наши времена христианские. И, конечно, Новый Завет, и Иисус Христос, и Его молитва «Отче Наш». Вы же понимаете, что ученики не случайно подошли к Иисусу Христу и говорят: «Учитель, научи и нас, как научил Иоанн Креститель свих учеников, молиться». Оказывается, и молиться нужно знать, как, знать, о чем молиться, знать, кому молиться, как обращаться. И Господь, конечно, дал эту молитву - образец, принципиальный образец.