По своему опыту знаю, как бывает трудно объяснить пользу молитвы человеку, который не имеет такого опыта. Ну, какой-то минимально-фрагментарный, наверное, каждый имеет – самолёт начинает не в меру трястись во время турбулентности, корабль захлёстывают огромные волны – то и глядишь – рыбам на ужин достанешься. Или любимому человеку делают сложнейшую хирургическую операцию. Но вот – просто молиться – утром просить Бога благословить день, способствовать успешности, вечером благодарить Господа о всех Его благодеяниях? В воскресенье участвовать в Божественной литургии – это далеко не каждому ясно – зачем? Тем более, когда речь идёт – просто помолиться о своих близких и друзьях, без особых причин. Но молитва друг о друге, помимо всего прочего, сближает людей, духовно сродняет. Молитва и Таинства Церкви, в частности, Миропомазание. Отец Яков Кротов несколько слов об этом.

Я.Кротов:

- Есть лекарство для приёма внутрь, есть лекарства для наружного потребления. Если сравнивать церковь с больницей, а Таинства с лекарствами, то Крещение, Исповедь, Венчание это, как ни странно, для приёма внутрь, это то, что совершается глубоко внутри, а внешне - это только рябь на воде, все наши переживания. А есть Таинства, и они последние будут в моём изложении, о которых кажется, что они сугубо внешние. И все эти таинства связаны с маслом, - тоже, скажем, больничная ассоциация, т.е. связь. Конечно, в древней Палестине масло играло совершенно особую роль, во-первых, оно было источником богатства. Оливковые деревья и оливковое масло - предмет экспорта. Это средства консервирования, это приправы к еде, понятно, а часто ещё - средство для гимнастов и средства лекарственные, вспомним притчу о милосердном самарянине: на раны он кладёт пластырь, сделанный из смеси вина и масла. Вино дезинфицирует, а масло закрывает доступ к открытой ране и тем самым помогает заживлению. И отсюда обычай помазания царей на царство маслом, отсюда и после Крещения человека помазывают елеем. «Елей» - тот же самый корень, что олива. Маслом не освященным помазывают, просто помазывают елеем, как царя, - он уже царь! А вот потом уже, после Крещения, таинство миропомазания. Миро - масло, соединённое из разных сортов ароматов, благовоний, самого драгоценного вида масла - в общем, всё для того, чтобы было благоухание и благорастворение. В мироваренной палате в Кремле, где варили миро - масло для Крещения - вплоть до революции, до сих пор стоит лёгкий запах. Поговорка: «одним миром мазаны» - именно потому, что масло рассылалось по приходам, освящённое в одном главном соборе. Это символизировало единство Церкви. Таинство Миропомазания завершает Крещение. У католиков оно разделено, сперва Крещение в детстве, как можно раньше, а уже в более сознательном возрасте – Миропомазание. А что такое сознательный возраст? Это ведь немножко неприлично - сознательный возраст, это когда ребёнок, говоря словами православного требника, уже испытывает страсти, это начало пробуждения в человеке сексуальных каких-то начал. Когда уже не шестилетний мальчик или девочка, а уже восемь-девять-десять лет - твёрдой даты нет, потому что растянуто созревание, и зависит от очень многих физических обстоятельств. И вот здесь и выявляется смысл Таинства Миропомазания - это Дух Божий, который приходит к человеку. Приходит для того, чтобы подхватить вот этот физический импульс, побуждающий нас выйти из своего такого уютного детского мирка, и вдруг он взрывается, и мне, ребёнку, ничего не надо, кроме мороженого, газировки, игрушек, и ещё, чтобы мама всё время была рядом, и папа рассказывал сказку на ночь. Ребёнок не представляет себе, как хрупок этот мир, и как трудно родителям в этом мире жить, и самое трудное - ни найти памперсы, ни найти деньги на школу, лекарство и прочее, а любить друг друга, когда я рядом. Я помеха родителям в любви, но я и подспорье. Я и основа любви. И, тем не менее, когда я вырастаю, это огромное испытание для любого родителя - остаться без детей. Они вырастают, они - не мы. К счастью, в хороших семьях, в нормальных семьях, дети, вырастая, усыновляют собственных родителей, и это совершенно замечательная игра в перестановку, когда тот, кто когда-то воспитывал сам, если он христианин, должен уметь принять заботу о себе, как о ребёнке, уметь не ворчать, уметь радоваться тому, что твой бывший мальчик - крошечный, он тебя носит на руках, он, может быть, меняет тебе судно, он говорит, куда тебе идти, и слава Богу! Вот такой танец, когда родители и дети меняются местами, и в Таинстве сошествия Святого Духа меняются местами люди и Бог. Уже люди на месте Бога, а Бог - на нашем месте, вот что такое Миропомазание. Уже не я говорю, а говорит во мне Дух Божий. И такое бывает. Это не мистика. Это не какой-то особый слой христиан, - таким должен быть каждый христианин. Чтобы полностью понять, что такое таинство Миропомазания, ведь оно обычно у православных совершается над ребёнком сразу после Крещения. Полезно вспомнить и ещё одно Таинство, которое можно считать последним, и в истории церкви оно иногда носило название «последнее таинство», таинство Соборования. Ну, вспоминаем, с чего начинается «Война и мир»? Со смерти старика Безухова, и к нему приходят соборовать, но само слово «соборовать» не от слова «смерть», оно от слова – «совместно», «собор». Значит, вместе собрались семеро верующих людей, семеро священников, если один пришёл, то он семь раз читает одну и ту же молитву, которую должны прочесть семеро смелых, семеро верующих. То, что это Таинство превратилось в последнее средство, когда ничего уже не помогает, и тогда уже - может быть, помолимся Богу, а вдруг человек оправится и ещё недельку проживёт? Такая реанимация духовная - это почти кощунство, это показывает насколько в государственном христианстве утерян был смысл христианской жизни. Он не в том, чтобы с достоинством окончить свои дни, он в том, чтобы с достоинством начать День Господень, который может длиться и сто лет, и тысячу, а вообще-то, это бесконечность. Сегодня часто Соборование совершается Великим постом, иногда даже еженедельно, и это тоже не очень правильно. Всё равно приходят больные, физически больные люди, но Соборование - это молитва о человеке, который нездоров внутренне, и у всякой физической болезни, в том числе психической, это тоже ведь физика, наши эмоции и чувства, у неё есть духовная причина, поэтому молитва эта - не просто молитва о выздоровлении и исцелении, чтобы человек был, как всегда, нормальный. Нет нормальных. И Таинство Соборования - это молитва над болящим о том, чтобы та гнильца, которая у него в духе, исчезла. И поэтому материал Таинства Соборования - это тоже масло. Масло - символ Святого Духа. Мало выздороветь, надо стать сыном Божьим, надо стать дочерью Божьей, надо войти в вечность. И не обязательно это делать, когда ты уже умираешь, а лучше, когда ты дитя. Конечно, в современном мире трудно дозваться семерых священников, все при деле, все хлопочут, и тем не менее, в этом Таинстве, может быть, всё-таки нужно иногда участвовать, потому что это напоминание о том, что такое Церковь. Церковь - это здоровье духа, - не всегда здоровье души, не всегда здоровье тела. И весь опыт церковной жизни показывает: не обязательно быть атлетом, не обязательно быть человеком без пятна и порока, это всё осталось там, а важно быть человеком доверяющим, верующим Богу, и тогда ты и со своей болезнью будешь нормальным, - ты уже в вечности, уже освятился еси, помазался еси, ты уже, может быть, умирая, тем не менее, не умираешь. И поэтому вот это последнее Таинство Соборования, оно не только о том, что может многое молитва вместе собравшихся верующих, сегодня ведь часто физически не собираются, молятся, просто назначая общее время. Но я вас уверяю, Бог примет совместную молитву, даже если она в разное время. Наша совместность и наше единство не в том, чтобы согласовать стрелки циферблата, а в том, чтобы согласовать жизнь в Боге. Чтобы действительно наша любовь преодолевала и время, и пространство. Отсюда молитва святым - тем, кто давно умер, давно может быть, погиб мученической кончиной, а, может быть, умер спокойно в своей кровати. Молитва, я бы сказал, в затылок - как Моисею Бог сказал, - ты не можешь Меня увидеть, Моего лица, ты можешь видеть только мою спину. Так вот и молитва святым. А когда приходят священники, молятся над больным, это тоже молитва церковной соборности, молитва святых. Я вас уверяю, - преподобный отче Сергий, моли Бога о нас, святые угодники Печерские, молите Бога о нас! Они смотрят – святые - на Бога, мы видим только их спину, и именно поэтому мы можем и должны молиться, чтобы другие верующие помолились о нас, и чтобы мы научились молиться о других, живы мы или мертвы, здоровы или не очень, в своём уме, или на нас накатило уныние, но чтобы у нас был всегда кто-то, о ком мы молимся. Пусть в унынии, пусть заикаясь, пусть, сходя с ума, но - о другом. Вот оно - то единственное здоровье, которое и есть жизнь вечная.

-----

Православный миссионер отец Виктор Веряскин размышляет о реалиях нашей жизни в свете знаменитого романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита».

о. Виктор Веряскин:

- Знаменитый историк церкви Молотов в своей книге «История ранней церкви» в предисловии говорит, что разумно различать догматические принципы, установленные соборными решениями, и различать так называемые теологумены, по которым могут быть разные трактовки и разные мнения, - триста святых отцов считает так, а шестьсот святых отцов считает иначе. А у человека тоже есть возможность проанализировать, и он может присоединиться или к тому, или к другому мнению.  Но бывает и третья категория - вообще частные богословские мнения, и человек может иметь какую-то отличную точку зрения, но пока он её не выдаёт за всеобщую церковную позицию и насильно не заставляет всех так думать, то никто не может его тоже обвинить ни в ереси, ни в расколе, а просто отметить, что это частное богословское мнение такого-то отдельного лица. Я бы хотел вспомнить вместе с вами свою юность после одесской семинарии. Я по глупости подумал, что надо бы поехать помогать отсталым епархиям, и оказался в Вологде - северная епархия, место ссылок, где был и Бердяев, и автор украинского гимна Павло Чубинский - в ссылках там, в северных местах - Архангельск, Вологда и прочие, и я оказался там. И у меня был такой интересный случай, что является моим личным свидетельством ценности романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Трудно себе представить, но люди среднего и старшего поколения помнят, что вначале 70-х годов молодёжи почти не было в храмах, были вот бабушки, пару дедушек, и также было и в вологодском храме. И вдруг приходит однажды молодой человек в храм и о чём-то беседует со свечницей у входа, она что-то не поймёт, что он хочет, меня подзывает, а я на клиросе там хлопотал как раз, спевку готовил, и говорит, - я не пойму, чего хочет молодой человек, поговори с ним. А он говорит, - я в журнале «Москва» прочитал роман «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, и, говорит, поскольку я понимаю, что это художественное произведение, то я бы хотел по возможности ознакомиться с оригиналом, узнать, как на самом деле всё было, я бы хотел прочитать Евангелие. А тогда ведь и Евангелие было не у всех, - кто помнит начало 70-х годов, - и Новый Завет был не у всех в руках. А я для себя удивился и задумался, думаю, что же это за такая книга интересная, я её тогда ещё не читал, что привела человека в храм. И я ему говорю, ты мне принеси свой роман «Мастер и Маргарита», а я тебе дам Новый Завет. И так случилось, что через роман «Мастер и Маргарита» - это моё личное свидетельство - человек пришёл и в храм, и к Богу в итоге. Я был удивлён, и, в общем-то, приятно поражён содержанием романа и его сюжетом. И потихоньку начал интересоваться глубже, ну, чуть поглубже, насколько было возможно, тогда и литературоведческих работ было не много об этом. Оказывается, есть запись 1929 года в дневнике Михаила Булгакова, и есть свидетельство его близких, что он в период между 1925 и 1928 годами посетил редакцию газеты «Безбожник» и журнала «Безбожник у станка», потому что в то время как раз был организован Союз воинствующих безбожников, и была поставлена задача, чуть позже даже была пятилетка объявлена безбожная, чтобы к концу 30-х годов в Советском Союзе никто не вспоминал слово «Бог», и всё было забыто, всё, что с этим связано. И когда, как пишет Михаил Булгаков,  он увидел, какие грубые, циничные и безграмотные доводы у редакторов и сотрудников редакции газеты «Безбожник» и журнала «Безбожник у станка», он возмутился, что они неграмотно, нечестно, грубо и цинично попирают то, что ему казалось правдой, и то, что он считал ценным в христианстве и в образе Иисуса Христа. И поэтому, на мой взгляд, он решил отреагировать на эту ситуацию, и одна из версий возникновения замысла романа и его осуществление - это попытка отреагировать на атеистическую вакханалию, которая уже набирала обороты тогда в Советском Союзе. Трудно себе представить тем, кто специально не вникал в ту ситуацию, что 95% храмов по всему Советскому Союзу было закрыто, от 100%, которые были на 17-ый год к тому моменту. Из большого количества епископата на свободе осталось четыре человека. И поэтому некоторые, даже многие из вас, кто пытался хоть как-то подробнее вникнуть в эту ситуацию, помнят даже имена этих оставшихся в живых и на свободе четырёх человек, это были: Алексей Симанский, Сергий Страгородский, Николай Ярушевич, и Лука Войно-Ясенецкий, который тоже был в ссылке в это время. Я знаю, некоторые считают, что Михаил Булгаков, особенно есть запись в дневнике его сестры, которая утверждала, что к восемнадцати годам вера у Михаила Булгакова ослабла, и, возможно, он её даже утратил, потерял. Но жена Михаила Булгакова написала, что тот, кто хочет что-то понять в жизни Михаила Булгакова, в его творчестве, должен не забывать, что это сын профессора Духовной академии, - два его дедушки были священнослужителями. И даже дальним родственником, по одной из версий, был отец Сергий Булгаков, хотя некоторые считают, что они просто однофамильцы, документально подтверждения этому не все раскопали, - но тем не менее. Если вы помните, в начале 30-х годов был взорван Храм Христа Спасителя, на этом месте планировали построить дом Советов в Москве. И в чём был парадокс: коммунисты в своей идеологии говорили, что они распространяют свет просвещения, и борются с мракобесием тьмы религиозного дурмана. Т.е. понятия полностью были перевёрнуты, где свет, а где тьма, где правда, а где ложь, где добро, а где зло. Я не помню точно, но в Библии есть место, по-моему, в пророчестве у Исаии или Иеремии, написано, - горе тем, кто будет называть свет тьмою, а зло называть добром. Но всё тогда перевернулось. И, на мой взгляд, по моей версии, есть несколько версий, поскольку роман многоплановый и многоуровневый, и переписывался неоднократно, и трактовался неоднократно, и он, как говорил Бахтин – полифоничен, там есть много разных голосов, ветвей. И можно делать акцент на чём-то, и по-разному понимать и трактовать роман, но мне ближе версия, что Михаил Булгаков решил на этот маразм ответить, но ответить своеобразно. Нельзя было правду говорить и прямо говорить, приходилось говорить эзоповым языком, метафорами, поэтому для меня роман Михаила Булгакова это одна огромная метафора, притча, где он попытался сказать. О чём? Я вместе с вами, во-первых, зачитаю отрывок из Священного Писания, потому что всё равно Священное Писание для нас во главе угла стоит, и выше всякого романа и всех его трактовок, и мы с вами из Деяния святых апостолов один маленький отрывочек зачитаем и о нём поразмышляем. «До того дня, в который Он вознёсся (Иисус Христос), дав Святым Духом повеление апостолам, которых Он избрал, которым Он и явил Себя живым по страданиям Своим, со многими верными доказательствами в продолжении сорока дней являясь к ним и говоря им о Царствии Божьем». Вот это первый-третий стих. Обратите внимание, что Иисус Христос сорок дней проводил с учениками и рассказывал о Царствии Божием, в другом месте написано - о тайнах Царствия Божьего. Представьте себе, если бы мы с вами сорок дней подряд встречались, и каждый раз были бы лекции о тайнах Царства Божия, это был бы большой материал, сорок дней лекций! Где об этом написано, содержание тех лекций Иисуса Христа? Богатый материал! Это одна из причин, почему в христианской православной церкви считается, что в Писании записано не всё, значит, апостолы помнили больше, чем они записали того, что говорил и делал Иисус Христос. В богословской науке это называется условно «аграфы» - не записанные в Новом Завете высказывания Иисуса Христа. Это, может быть, тоже для кого-то дискуссионный вопрос, но тем не менее, я хочу сегодня с вами на нашем собеседовании сконцентрироваться, что Он не просто говорил о Царствии Божием, а употреблял - что? Многие верные доказательства! Обратите внимание – слова доказательства. Некоторые считают, что вера - это принятие чего-то на веру без доказательств. Но Иисус Христос приводил какие-то доказательства, и ученики принимали не бездоказательно. Помним апостола Фому и его попытки убедиться, и как-то доказательно для себя это принять. А во-вторых, не просто доказательство, а их много, доказательств, и они верные доказательства. И поэтому нам с вами тоже следует поговорить, - а где пределы? А какие это пределы? А как надо к этому относиться?

-----

О вопросах христианской нравственности также давайте продолжим наши с Вами рассуждения.

В Евангелии повествуется, как один законник вопросил Иисуса: Учитель! Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Христос сказал: в законе что написано?

- Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.

- Так поступай, и будешь жить.

Но на этот ответ Иисуса законник задает самый трудный вопрос: а кто мой ближний? И, отвечая, Христос рассказывает знаменитую притчу о милосердном самарянине. Как-то один человек шел из Иерусалима в Иерихон, на него напали разбойники, которые ограбили его и избили, оставив его еле живым. Тою дорогою шел один священник и, увидев его, прошел мимо. Также не откликнулся на беду и служитель храма – левит. А самарянин – иноземец, еретик, с точки зрения правоверного израильтянина, увидев пострадавшего, сжалился, перевязал ему раны, и, посадив на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем. Кто из этих троих, спрашивает Иисус, был ближним попавшемуся разбойникам? Ответ понятен.

И вроде все просто – все люди равны и ко всем относиться нужно одинаково, но нет на белом свете такого человека, который бы сумел до конца исполнить этот христианский принцип. Но, тем не менее, история человечества идет вперед, и в этой истории появляются, несмотря ни на что, прецеденты того, как люди избавляются хотя бы от крайних проявлений этой живучей и изуверской логики. И в преодолении этой психологии «своих» и «чужих» есть всего два пути. Один – назовем его путем духовным – когда это преодоление становится предметом духовного усилия. В результате того, что человек понимает, что так нельзя, и это неправильно, он начинает работать над собой, стараться понять всех, кого можно, предпринимает всяческие усилия, принося немало жертв – просто так в этом мире ничего не происходит - и тогда достигается некоторый результат. А есть второй путь избавления. Проще. Это когда до людей доходит элементарная вещь: что вести себя плохо в отношении других очень невыгодно. Откровенно плохо. Например, выгоднее, чтобы на тебя работали не рабы, а люди, заинтересованные в результатах труда. Или, например, выгоднее не разжигать вражду и не стимулировать межрасовые столкновения, выгоднее не подавлять чужую национальность. Потому что иначе будешь жить на пороховой бочке. Поэтому правильнее - формально всех уравнять. Потому как на самом деле такие систематические репрессии – это большие неприятности. Это страшно невыгодно. И если такой конквистадор постепенно утверждается не столько джентльменом, сколько прагматиком, то постепенно происходят перемены. Становится, действительно, выгодно иметь больше свободных людей в государстве, особенно это очевидно бывает тогда, когда оказывается, что старый порядок, за счет которого ты много чего поимел, потому что хорошо устроился, отогнав чужих от кормушки, - этот порядок тебе уже все, что мог, принес, и теперь выгоднее, наконец, немножко с другими поделиться. Так будет правильней, так будет лучше. Потому что от такого постоянного напряжения, от потенциального мордобоя, люди очень устают. В том числе, даже и люди регрессивного толка – ну сколько можно? Проще заключить сделку. Что-то от себя оторвать, и, в конце концов, то, что у тебя есть, никуда не денется. Вот обычно рассуждали таким образом. И мы с Вами наблюдаем в так называемой цивилизованной части мира действительно рост того сознания, что в каких-то основных правах, в том, что называется достоинством человека, все люди равны, но это сознание, это равенство обреталось в истории человечества всегда очень дорогой ценой. За редким исключением, но мы сейчас говорим не об истории христианства, а о глобальной истории человечества. А в общем, никогда вот таких упреждающих, оберегающих усилий в массах мы, к сожалению, не наблюдаем. И это говорит только о том, что одних благих пожеланий индивидуумов здесь мало. Это, во-первых. А во-вторых, отнюдь не так естественно блюсти это равенство, как многим людям кажется, которые на себе, на своей шкуре этого не испытывали. Ни того, как устойчиво можно кого-то ненавидеть, потому что он чужой, то есть ни того, как можно быть субъектом ненависти, ни того, как быть объектом ненависти.

Ну вот, вы знаете, например, что сейчас на Ближнем Востоке опять наблюдается резкий всплеск деструктивной активности с обеих сторон, примирение отодвигается опять очень далеко. У этого конфликта очень тяжелая предыстория, вы знаете, конфликт на самом деле тоже, в общем, замешан, если разобраться, на этой же логике, - потому что не так трудно было бы обеим сторонам, будь на то добрая воля, договориться о том, как жить вместе, раз уж они вместе там оказались. Но, выходит, куда проще людям выяснять - «чье это». «Вот это наша земля!» – «Нет, это НАША земля!». Ну, и раздувался этот конфликт тоже в значительной степени искусственно, потому что когда земля вторично населялась израильскими пионерами, то есть теми, кто решил вернуться на свою историческую родину, территории были под протекторатом Англии, и никто не спрашивал у коренного населения, как они к этому относятся, а они - и знать не знали, чья это историческая территория. Дело там даже не в высоких вещах. И современные палестинцы, и современные израильтяне в массе своей люди, от религии далекие, как это ни странно прозвучит, в особенности, применительно к израильтянам. Религиозных израильтян в Израиле очень немного. И Аллах тут ни при чем. Обоснование можно придумать любое, легче всего – религиозное, естественно.

Так вот, когда эти враждующие стороны третья могущественная сторона попыталась примирить, скажем, как договаривались с палестинцами? А очень просто. Ну, вот, палестинское государство. Но чего стоит государство, ежели там денег нет? То есть построить государство – это же большие расходы, кто может дать денег на это? Ну, вот американская администрация посулила ни много, ни мало – полмиллиарда долларов, в обмен на ерунду – подписать, наконец-то, мирное всеобъемлющее соглашение с Израилем. Ну, и как-то вот до поры до времени это действовало. Но потом взыграло. Потому что инерция человеческого сознания настолько велика, что отказаться от своих многовековых претензий в отношении друг друга – на это нужно очень и очень много времени. Катастрофически много. Так много, что опять оказывается проще бросать друг в друга камнями, стрелять и т.д.

И вот вновь льется кровь, убивают людей, от взрывов отрывает руки и ноги детям, многим недостает пищи, в то время, как звучит канонада скорострельных автоматных очередей. Это в то время, как один патрон стоит дороже, чем пять буханок хлеба. А война на Востоке Украины – об этом и говорить не хочется.

А церкви? Даже не из евангельских соображений. Просто с точки зрения элементарного спокойствия – вот разве выгодно духовенству одной юрисдикции лить грязь на подчинённых другим иерархам?! Конечно, нет, потому что, как аукнется, так и откликнется. И когда христиане начинают враждовать друг с другом, они перестают быть христианами и теряют способность к миссии привлечения народа к Богу. И храмы пустеют, а общество отворачивается от церкви.

Остановимся, давайте, на этом, и если даст Бог, продолжим наши этико-богословские размышления в следующий раз. Всего доброго.