Выйти замуж за богатого ради материальных благ – что это с нравственной точки зрения, и чем такое замужество отличается от проституции? А если в средние века женились на некрасивых августейших  ради мира между народами? Кто спорит – хорошо самому быть и любящим, и богатым, и вольным. Отец Яков Кротов немного об этом.

Я.Кротов:

- Жизнь не по Евангелию. Буква «Ф» - феодализм. Феодализм - хоть слово и дикое, но мне оно ласкает слух. Дело в том, что я по образованию, и в общем по профессии, прежде всего историк Средневековья, т.е. феодализма. В России, правда, феодализма, как в Западной Европе, не было, а на Востоке - тем более, но мы обычно ставим знак равенства. Что такое феодализм и церковь? Ужасная вещь. Простейший пример: обычно все проблемы у нас завязываются и развязываются в постели, и я, как историк, мог бы вам такое порассказать! В популярных книжках про феодализм, ненаучно популярных, конечно, на первом месте присутствует право первой брачной ночи. Ну, понятно: мужикам хочется почитать про садомазохизм и тут, значит, каждый воображает себя сеньором, который имеет право первым переспать с невестой. О, какое кино можно снять! И я думаю уже снято 200 раз и наверняка в Интернете где-нибудь на ю-тюбе выложено. Теперь все сексуальные фантазии - уже не фантазии, а просто пошлое кино. Нет, это не самое страшное в феодализме, и этого, между прочим, не было. Феодализм – это право сеньора распоряжаться жизнью тех, кто себя ему поручил. Сеньор – это защитник, это покровитель, это, говоря современным русско-украинским языком - крыша. А как в крепостные-то попадали? Свободный человек записывался в крепостные, оформлял крепостную запись: я крепок тебе, чтобы защититься от другого. А так бы каждый предпочел бы быть свободным. Феодализм вырос в эпоху всеобщего переселения, когда каждый рисковал оказаться рабом, но предпочитал быть крепостным. И вот тогда феодал обкладывал налогом крестьянскую свадьбу. Т.е. человек получает право жениться на моей крепостной, но, конечно, за это надо заплатить. И кстати, я вас уверяю, обычно это были очень маленькие деньги. Как к этому относилась церковь? А считалось, что иначе нельзя. И в общем, я еще раз скажу, что это чепуха. А не хотите португальского короля, которого церковь венчает на его собственной внучке двенадцати лет? При этом они реально не стоят перед алтарем, это все совершается через доверенных лиц, это все оформляется диспенсацией. Богословы рассудили, что вот тут, тут и тут это можно сделать по ряду соображений. Это было. Мой любимый церковный историк, великий церковный историк – Лорд Эктон. Он сказал великую фразу, что абсолютная власть склона развращать абсолютное. Его дедушка, тоже Лорд Эктон - посол в Неаполе австрийского императора, рьяный римо-католик, получил из Ватикана указание жениться на своей родной племяннице тринадцати лет. Это сколько эротических кино можно наснимать на эти темы? И совсем не потому, что племянница была красивая, а Лорд Эктон был похотливый. Феодализм вообще очень мало любил, в основном, это скудная эпоха, и думали, извините, не о бабах, а о бабках. Денежная проблема. Женились, чтобы государство осталось в мире, потому что были войны за испанское наследство, войны за австрийское, за польское, за турецкое наследство. А если вы вовремя оформили династический союз, то войны бы и не было. Вот почему Ватикан давал разрешение: хотели хорошего, а получилось, как у Черномырдина. Поэтому не плюйте в колодец демократии, не плюйте в колодец выборных систем, где запрещено больше двух сроков подряд сидеть. Зато тринадцатилетняя девочка не будет в идиотском положении, и ее дедушка или прадедушка тоже будет нормальный мужик, а не несчастное существо, которое вынужденно вот такие вот ходы придумывать. Если вы думаете, что это Средневековье ушло насовсем, я вас расстрою. Социализм закончился, и пришел не капитализм, пришло Средневековье, когда девушка готова ради денег впрыгнуть в постель богача. Это не капитализм, это давно прошедшая эпоха. И вот тут церковь часто ничего формально сказать против не может, а я вам скажу, глядя в глаза, читайте по губам - это ГРЕХ. И как с этим быть? Как воспитать в себе бессребренничество в любви? А не надо его воспитывать – оно есть. Как не стать циником женского или мужского рода, как не обабиться, как не окабелиться? Ну что, я буду давать вам советы? Я убежден, что вы знаете как. А все-таки выбрали широкую кровать. А у нас по Евангелию - кровать узкая, зато в ней хорошо.

-----

Далее следующий раздел наших телебесед на темы этико-христианские. Рассуждая о семье и браке, остановились мы с Вами в прошлый раз на том факте, что многие молодые люди психологическине готовы к созданию семьи. Обвенчаться с человеком, в которого влюблён – числится как предел мечтаний – достигнута цель жизни, больше ничего не надо – остаётся купаться и кувыркаться в счастье всю оставшуюся жизнь. Но – как бы не так – в самое ближайшее время после свадьбы окажется, что вам – двум живым людям предстоит путь открытий, которые чреваты многими непониманиями, хотя бы потому, что вы устроены неодинаково, и вообще на мир и жизнь вы смотрите неодинаковыми глазами. У вас ритмы жизни разные, взгляд на то, что красиво и некрасиво. Обо всём этом мы с Вами однажды уже рассуждали – давайте вспомним.

Архив:

«…Жизнь в браке – это еще и постоянное совершение каких-то совместных действий, совместных поступков, которые требуют очень высокой меры единодушия и единомыслия. При всем том, что тут мало того, что очень разные люди, - это еще и мужчина и женщина. А между мужественностью и женственностью, этими двумя полюсами бытия, двумя стилями, если хотите, жизни, - разница не просто качественная, она какая-то такая… разнонаправленная. Надо иметь в виду, что у мужчин есть то, чего почти нет у женщин, и наоборот. Целого набора качеств какого-то специфического взгляда на жизнь, мир… Все вот эти интуиции, связанные с тем, что дом мужчины – весь мир, а весь мир женщины – дом, это ведь все - не лишенные оснований вещи. Отчего и стоит так трагически воспринимать это выравнивание в мире современной цивилизации – потому что на самом деле оно калечит человека. Но помимо того, что вот эта разность существует, - надо еще учесть, что она до тонкости выверена. Поэтому это требует колоссальной глубины понимания иного, когда этот иной – иного пола. Не просто даже другой культуры – а иного пола.

Откуда вот в этом секулярном мире вечные сетования – «Что этим дуракам надо?», или «Что этим дурам надо?». Имеется в виду – мужчинам и женщинам, соответственно, - «Поди ты их пойми!». Это ведь не на пустом месте. Это отголоски, раздающиеся в падшем мире, вот того, что, вообще-то говоря, онтологически существует как принципиальная разница. Разница не фатальная. Более того, эта разница – залог того, что носители этих разных начал могут пережить чудо взаимного обогащения. Тогда то, что принципиально от тебя отличается, может стать твоим родным. Возможно, вот в этом таится подлинный, действительный восторг от состоявшегося брака, который действительно имеет в себе потенциал непрерывного обновления. Когда, как я говорил, - человек, который прожил со своей супругой или супругом 10, 15, 20 лет, на исходе 15-го года чувствует, что его сердце разрывается от любви, невзирая на то, сколько они соли съели вместе, и сколько всего пережили, оттого, что рядом с ним его единственная и любимая. И глоток такого вина – он действительно намного слаще тех восторгов влюбленности, которые человек переживал до брака. Как в это ни трудно поверить. Ну, трудно поверить – людям, которые это только со слов способны воспринимать. А человеку, который это переживал, конечно, в это легко поверить. Но вот в этом и состоит неповторимое достоинство именно христианского брака. То, что он обновляет. Брак – это не то, где исчерпывается какой-то ресурс, какой-то залог. Или не то, что как бы схлопнулось в некое законченное единство, а людям остается только это единство блюсти. Как вот в этом китайском символе. Инь и Янь соединились, и надо это только держать, и мудро пройти все полагающиеся для этого пути этапы.

Настоящий христианский брак, как он замыслен, - это поприще творчества, это поприще ожидания новых всплесков любви. Но это ожидание – оно, конечно, выражается в усилиях. Когда ты все время выходишь за свои рамки, буквально из кожи вон лезешь, чего тебе никогда не хочется. И в этом смысле то блаженное состояние, которое ты безусловно правильно числил условием счастливого брака, - оно принципиально противоположно необходимости совершать усилия. Потому что влюбленный никаких усилий не совершает. Он просто купается в том, что ему открылось. А в браке люди не купаются. В браке они трудятся. Поэтому они носят венцы – одновременно и царские, и мученические, как известно. Ну, а если подумать, сколько на самом деле требуется усилий для того, чтобы расчистить всевозможные пути между супругами, всякие напластования, выражающиеся в чисто внешних благообразных различиях, их действительно разделяющих, - тогда легко понять, почему венец мученический.

Чего человек ждет от брака? Того, что он там труждаться будет? Никто нигде, и даже в течение таинства венчания, не разворачивает панораму мученичества. Когда говорится о венцах мучеников, то тут есть некоторое напоминание, как бы трезвое предупреждение, что настоящее откровение любви – оно всегда плод довольно тернистого пути. Не будет этого пути – и никакого водопада любви человек в браке не переживет. Но точно так же, если настраивать себя… Например, если кому-то привидится, что человека надо правильно приготовить к браку, как это, между прочим, происходит в семьях, по типу Домостроя воспитывающих своих детей, - буквально взять на вооружение фразу из книги Иисуса, сына Сирахова: «Не обращай к дочери веселого лица твоего»… Я знал человека, который буквально исполнял это правило. И к своей дочери, младенцу, которой меньше года, когда он поворачивался, то всегда делал страшное лицо. Вам смешно? Мне тоже было смешно. Один раз. А потом очень грустно. Так вот и отношение к браку. Вот, дескать, брак – это то, где надо все время слушаться, быть начеку, чтобы не разочароваться, и т.д., и т.д. Увы, этот, не побоюсь этого слова, идиотизм нередко присутствует и в ограде церкви. Но, строго говоря, ни капли христианского в этом нет.

Но сложно себе представить действительный брак, в котором иногда не надо вести себя «через не могу». Не потому, что человек призван к мучению. Нет, потому, что есть инерция нашей греховности, которая не позволяет всегда быть готовым открываться так, как этого требует любовь. Человек не так способен на самом деле к любви, как он о себе думает. Этому надо учиться. Любовь – это ведь действительный подвиг. Вот к этому надо стараться быть готовым. И тогда плоды не замедлят наступить. Все дело в том, что сроков никто не знает, и формы никто не знает. И еще нельзя не учесть того, что человек вообще падок на всякого рода сладостные фантомы, что, мол, любовь – это когда непрерывно слышно пение птиц и звон колоколов, и нос твой обоняет розы и лилии. А если ему тут вдруг пришлось что-то другое обонять… Все. Вот она какая коварная, эта ловушка. А тут тебе еще напоминают, что ты подрядился иметь всего одну жену. «Что?!» – ну и понятно.

Не случайно ведь все-таки ученики спрашивают Христа в ответ на увещевания, вернее, не спрашивают, а делают вывод: ежели такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться. Господь ведь ничего не скрывал от Своих учеников. Просто открыл им то, что есть. А человек по своей греховности, естественно, не очень хочет видеть себя адекватно, и уж тем более, то, что его всегда будет ожидать. Вот зачем, спрашивается, мне на голову еще и проблемы в брачной жизни, от которой все люди естественным образом ожидают, выражаясь очень по-мирски, - только положительных эмоций. Нет, конечно, все знают, что бывают разные трудности в браке, что иногда человек сорваться может… ну подумаешь, это все знают! Дело же не в этом. Это на самом деле так, поверхностно. А тут интимное, очень внутреннее ощущение, что что-то еще есть, что происходит не совсем то, чего я ожидал, и неизвестно, когда это наступит, - ведь супруги-то живут друг с другом непрерывно, 24 часа в сутки, и спят на одном ложе, и храпят друг другу в ухо иногда…

Человек в браке-то никогда не бывает свободным, от брака нельзя выходной взять. Сменить обстановку тоже нельзя. Потому что даже если ты уехал куда-то от семьи, в командировку или еще куда, ты все равно в браке состоишь. В этот момент. Это все равно продолжается. То есть в этом смысле брак – это непрерывное состояние. Оно действительно сверхблагодатное, когда это настоящий христианский брак. Просто надо адекватно это видеть. Человек слишком падок на то, чтобы тешить себя иллюзиями: что счастье – это когда ты паришь. Это не так. И потом - это не счастье. Это кратковременное и очень светлое состояние.

Но, как известно из того же повествования о браке в Кане Галилейской, все немного иначе, и все существенно полнее в браке. Это действительно ни с чем не сравнимо, когда человека пронзает непобедимое ощущение, что невзирая на все то, что я какой-то не совсем этого достойный человек, да и в принципе недостойный, - что, несмотря на это, случилось так, что мы вместе. Что то, что между нами происходит, - это настоящая любовь, у которой нет цены. Что то, что есть между нами, помогает нам не бояться жизни, какой бы она иногда суровой ни была. Потому что есть мы – такие. Когда между нами – Христово благословение, Его любовь, которая нас соединила. Это все не пустые слова. Надо только понимать, что это немного все иначе выглядит. Иначе – это не значит не поэтически. Наоборот. Я бы сказал, что это настолько высоко поэтично, что часто очень человеческий язык немеет перед необходимостью это как-то описать.

-----

Православный миссионер отец Виктор Веряскин продолжит экскурс по истории переводов и изданий Священной Библии.

В.Веряскин:

- На тогдашнюю Российскую империю было открыто 57 отделений Библейского общества и было 234 сотоварища, посланных на места, которые служили распространителями Священного Писания. И эти представители, появлялись даже в сельских поселениях, т.е. охватили почти все население тогдашнего государства.  В общем, за 13 лет деятельности Библейского общества до его закрытия, трудами Библейского общества Священное Писание было переведено на 47 языков, вопреки сопротивлению Священного Синода, митрополитов и архиепископов. Были переводы на языки: коми, зырян, пермяков, чувашей, но только не на украинский язык. К великому сожалению, и тогда, и сейчас предубежденность такая сильная, что она как-то даже не поддается рациональному объяснению. В чем дело? Казалось бы, если на языки якутов, чувашей можно переводить, почему нельзя переводить на украинский язык? Потому что всегда заявляли, что это всего лишь на всего испорченный вариант русского языка, и поэтому достаточно всего на русском языке, и поэтому никакой нужды в украинском переводе не существует. И до сегодняшнего дня не всем понятно, что это была искусственная и лживая концепция. В 1826 году, после 13 лет деятельности Библейского общества, указом императора Николая I, только вступившего на престол после смерти Александра I, оно было закрыто, аннулировано, и его имущество и деятельность были переданы под контроль Священного Синода. Митрополиты и архиепископы торжествовали как бы победу. Но что эта победа осуществляла? Хотелось бы и себе, и вам напомнить хоть один приятный момент из этой истории: смело раздавались здравые голоса. Одним из них был архиепископ Иннокентий (Борисов) Херсонский. Это была смелость, потому что вопреки мнению всего Священного Синода, вопреки решению императора, архиепископ Иннокентий Херсонский по фамилии Борисов, написал, что он считает, что закрытие Библейского общества - это ошибка, и даже преступление. Он написал об этом вскоре после закрытия его, и его рукописная записка об этом по сегодняшний день хранится в архиве, и в «Энциклопедии», в статье «Библейские общества», выдержки из нее опубликованы, и они поразительны. Он пишет: «Неужели вы думаете, что на протяжении 13 лет глава государства император Александр I и лучшие представители всего общества считали, что правильно и хорошо - распространять Священное Писание, и что случилось, что сегодня вдруг посчитали, что и император, и лучшие представители дворянства и аристократии ошибались? И почему не было обсуждения, почему решение принято кулуарно, впотьмах?» Чувствуете: он тоже хотел и требовал гласности. Но этого не было. Это было соперничество, в котором не вполне образованные и не вполне прогрессивные иерархии проигрывали в глазах просвещённого сообщества. А время-то было опасное, в 1925 год - восстание декабристов. И поэтому они били на политическую опасность, на опасность для государства и усматривали опасность в грамотности и просвещённости народа: «Будут все знать и понимать, захотят еще большего, зачем это нужно? Давайте будем держать народ в непросвещённости, в темноте, и тогда, возможно, будет спокойнее жить в государстве». Как Библия права: нет ничего нового под солнцем. И сегодня многие лидеры политических движений и государственных образований, к великому сожалению, мыслят так: «А зачем чрезмерно информировать население об этом, давайте примем кулуарно какие-то решения и не будем даже вызывать обсуждения, голосования, а тем более, добиваться поддержки».

-----

Ну и последняя, церковно-историческая часть нашей телепрограммы.

Наряду с творениями Иустина Философа – выдающегося апологета 2-го века, стоит рассмотреть довольно любопытный текст неизвестного автора, получивший название «Послания к Диогнету».

Обнаружен этот текст был совершенно случайно, примерно как произошло это со «Словом о полку Игореве». И найден он был очень поздно, в 15-м веке, перед падением Константинополя одним латинским клириком на городской свалке Царьграда в рукописном сборнике. Потом с этого сборника сделали копии, которые оказались в библиотеках, в частности - в Страсбургском университете. Страсбург – это тогдашняя граница Франции и Германии. Сейчас это Эльзас - Франция. В 18 веке найденный список там сгорел, но благо остались копии.

Насчет происхождения сего текста существуют разные версии, в частности, заслуживающая внимания выдающегося современного французского историка Анри Мару о том, что, видимо, он был написан на самой границе 2-го и 3-го веков, то есть, может быть, даже около 200-го года в одной из культурных столиц мира - Александрии. Очень даже возможно, что автором этой апологии является выдающийся христианский учитель,  первый известный нам катехет, а, может быть, даже основатель Александрийского училища Пантен. И тогда Диогнет – это исторически известный нам крупный александрийский чиновник того времени.

Послание Диогнету - это христианская апология, т.е. перед властителем некто объясняется о христианах. Но, в отличие от апологий того же Иустина Философа, язык здесь блестящий. Если Иустин пишет, как бы думая вслух, не заботясь о красоте изложения – он же всё-таки философ, а не ритор - очень много речевизмов, язык так -  не очень. А вот апологию «К Диогнету» можно прямо гимном назвать.

Ну, перваячасть, конечно, слабовата – нет - написана красиво, но страдает идейное содержание - её даже не публикуют в русских переводах. Там обличения язычников, причём, с сарказмом не очень корректным, что де, язычники поклоняются деревяшкам как богам. Это, конечно, не вполне справедливо, потому что для греко-римской интеллигенции было характерно весьма сдержанное отношение к идолам. Например, у того же Горация гораздо более сильно говорится об этих вещах. Он смеётся, что, мол, из одной деревяшки можно сделать на выбор -  бога или табуретку. Т.е., это обличение стреляет мимо цели, так сказать. Для язычников деревяшка не совсем бог, и это мог сказать тот же Сократ или Пифагор.

А вот вторая часть – это, собственно, уже свидетельство о самом христианстве - текст очень ценный. Давайте немного почитаем.

 «Христиане ни местом жительства, ни языком, ни обычаями не отличаются от прочих людей, поскольку не обитают в отдельных городах, не пользуются неким отличным от других наречием и не ведут особого образа жизни. У них нет никакого учения подобного рода, которое было бы изобретено по замыслам и стараниям суетных людей. И привержены они не человеческим идеям, как некоторые. Но христиане, населяя города эллинские и варварские, кому как довелось, и следуя обычаям соотечественников в одежде, пище и остальном быту, показывают при этом удивительное и по общему мнению необъяснимое устроение своей внутренней жизни».

И вот дальше идет этот гимн.

«Живут на родине, но как иноземцы. Участвуют во всем как граждане и все терпят как пришельцы. Всякая чужбина им родина… Женятся как и все, детей рожают, но родив, не бросают. Имеют общую трапезу, но не общее ложе. Плотью обладают, но не по плоти живут. На земле обитают, но считают отечеством небо. Подчиняются установленным законам, и собственной жизнью превосходят законы. Любят всех и всеми гонимы. Никто не знает их, но все судят. Умерщвляемы, но и оживляемы. Нищенствуют, но многих обогащают. Во всем нуждаются, и всем изобилуют. Бесчестят их, и в бесчестии прославляются. Злословят их, и в злословии праведность их открывается. Бранят их, а они благословляют. Издеваются над ними, а они почтительны. Творят они добро, и как злодеи казнимы, но радуются они казни, как новой жизни. Иудеи воюют с ними, как с иноплеменниками, и эллины их преследуют, но не имеют ненавистники назвать причины вражды».

Ну вот где-то так. Если сложится, в следующий раз ещё немного почитаем из Диогнетова послания. А на сегодня всё. Я прощаюсь с Вами и желаю всего доброго.