Давайте продолжим с Вами наши размышления вокруг вопросов морали. Как мы уже неоднократно подчёркивали с Вами, и что, на самом деле, само собой разумеется – любое законодательство может быть построено лишь на насилии – без него – никак. Надо же как-то сдерживать беспредел зла.

Хотя, любое насилие – это действие, направленное против воли человека и неизбежно наносит ущерб индивиду – это тоже понятно. Именно поэтому человека нельзя насильно сделать добрым, не прикончив его при этом. Ну, вот не хочет он быть нормальным. И заставить его строем ходить, повторять 24 часа в сутки: «Надо быть добрым» - бесполезно - он только осатанеет от этого. В рамках - держать надо. Но рамки – это тоже, в конечном смысле, фактор только сдерживающий - дабы не совершилось большее насилие. Посему, когда кто-то там на кого-то лезет с кулаками, то и останавливать тоже приходится кулаками, а не увещеваниями и не соборной молитвой вокруг дерущихся.

Что же до высоты христианскогопризвания – сие весьма тяжко. Потому что надо не на любовь отвечать любовью, а на всё отвечать любовью, а это значительно сложнее. Об этом мы также с Вами довольно давно уже говорили – давайте кое-что вспомним.

Архив:

Вообще-то, когда мы говорим с Вами о нашей морали, которую мы как-то пытаемся соблюдать в жизни, - все эти нормы они на самом деле дохристианские, ветхозаветные. И нам даже ветхозаветные добродетели удаются с большим трудом. Ну вот, к примеру, благочестивое отношение друг ко другу супругов и благочестивое отношение к браку отнюдь не исчерпывается супружеской верностью, а и воспитанием очень тонкого чувства святости брака, например. Потому что это сокровище – когда два человека встретились, и им открывается жизнь совместная. Но это же только Ветхий Завет. Ну, я так говорю «только», как будто Ветхий Завет – это что-то такое легкодостижимое. Совсем нет. Многие действительно глубокие радости брачного сосуществования – они открыты уже и в Ветхом Завете тоже, ну, в глубинах Ветхого Завета, разумеется. Или - на высотах Ветхого Завета. Но в христианстве есть еще что-то «сверх». Но чтобы дойти до того, что «сверх» – это надо сперва хотя бы почувствовать сладость и глубину Ветхого Завета.

Так что, вот, я еще раз хочу вернуться к этой замечательной ветхозаветной гимнографии, когда Закон объявляется предметом любви, сладостью на устах, превышающей «сладость меда и капель сота».

Итак, во многом, - вот что касается взаимоотношений между родителями и детьми, что касается благочестивого социального бытия, государственного устройства и т.д, - это то, что нам придется разбирать, как принципы поведения человека во всех измерениях, - так вот, мы все время будем говорить сначала о том, что открыто уже на подступах к Новому Завету, а затем уже - что можно себе представить, как полноту во Христе. Полнота во Христе оборачивается такими фантасмагорическими для нас, на первый взгляд, вещами, такой внешне нереальной картиной, что, кажется, это вообще не про нас. И это не пустые слова совсем. Христианство – это слишком серьезно и слишком глубоко, чтобы думать, что это так легко осуществимо. Вот какой-то довольно серьезный багаж надо набрать, чтобы добраться до этих христианских высот. Вот на уровне такой ориентации, что ли, не говоря уж о реальном поведении. Потому так трудно было всегда реализовать христианство в жизни. Оттого люди и в пустыню уходили. Потому что эта вот махина, она хотя и называется христианском государством, а душит хуже, чем языческая власть. И оттого Церковь историческая, бывает, хиреет годами, десятилетиями и столетиями. Потому что люди привыкают потакать собственным слабостям, - ну да, конечно, христианство – это красиво написано… А так, вообще… Епископ, ежели он в алтаре посохом не дерется, когда кто-то неправильно возглас подал, - так оно и хорошо… Добрый, значит.

Тоже не надо идеализировать церковную жизнь, моральный облик духовенства, потому что это дороже обходится. За очарованием следует разочарование.

Новенький человек придет в Церковь с настроением, что там сплошные ангелы во плоти. А тут архиерей жезлом по спине священника огрел. Караул – все - Бога нет! Почему? Ну, раз такое духовенство. И вообще, зачем в такую церковь ходить, где два попа в бороды друг другу вцепились?  

Думаете, я преувеличиваю? Вообще, конечно не всем полезно такие анекдоты рассказывать, но лучше, когда исходит это от самих священнослужителей. Это как мой знакомый прибежал пред светлые очи духовного наставника и, задыхаясь, говорит: «Вот, мне тут один приятель, который очень давно в Церкви, рассказывал, что преосвященный Владыка некоего престарелого настоятеля шарахнул жезлом по спине у алтаря во время литургии, за то, что тот неправильно возглас подал». На что наставник, не моргнув глазом, говорит: «Ну, жезлом – это больно, конечно, но вот ежели напрестольным крестом по морде, так это куда больнее». Так говорит он, со знанием вопроса. Только не подумайте, что это практика такая, утвердившаяся.

Ну и, видите ли… а почему, например, такое может быть? Потому что Владыка – это кто? Это, в первую очередь, тот, кто имеет власть распоряжаться, смещать, назначать, устанавливать несанкционированную пошлину с каждого прихода, которая должна поступать в архиерейскую казну, потому что епархии деньги нужны… И так далее.

На самом деле легко съехать в жизни на очевидные, всем понятные, очень доходчивые принципы существования, которые каким-то боком навеяны не самыми возвышенными местами Ветхого Завета, каким-то боком – житейской логикой, еще каким-то боком – откровенным несовершенством человечества. А все вместе получается – дикий эрзац. Но этот эрзац мы как бы и призваны изживать. А для этого надо отдавать себе отчет в тех действительных высотах, к которым мы призваны. И эти, при всей своей видимой дикости, явления, о которых я говорю, - они же легко объяснимы. Увы. Просто тем, что уже традиция сложилась, сотни лет действующая. Епископ – это кто, в первую очередь? Это большой начальник-распорядитель на данном участке существования Церкви на земле, в данной епархии. И слово этого начальника – закон. У него большие полномочия.

А вы попробуйте быть человеком с большими полномочиями, от которого многое зависит, который много чем распоряжается, - и при этом хранить смирение Иоанна Златоуста! Ну, вот святитель Иоанн хранил дух христианский, будучи архиепископом Константинопольским при императорском дворе. Императрицу Евдокию обличал… Помните, чем это закончилось?.. Он умер в ссылке, со словами: «Слава Богу за все». Между прочим, гонимый не только светской властью, но и церковной. Его предали анафеме епископы соперничающей кафедры, Александрийской. Про него еще другой канонизированный архиепископ Александрийский Кирилл, сказал замечательные слова: «Ежели Иоанн во святых, то, значит, Иуда в апостолах». Представляете – один святой отец – Иоанн Златоуст, а другой – тоже имеющий формальный статус святого отца - Кирилл Александрийский, говорит про Златоуста: «Ежели Иоанн во святых, то, значит, Иуда в апостолах». Вот такая известная фраза из истории Церкви. И мы с этим багажом живем. Так что, надо себе представлять, насколько все непросто, что мы не в безвоздушном пространстве живем и пытаемся понять, что же есть, по существу, христианская этика. Ну, нередко и завалы должны мы разгребать, чтобы добраться до подлинных основ христианства, до подлинного его содержания. Помните, как у Лескова называется однодум, который открыл Евангелие и обнаружил, что есть христианство на самом деле, несколько оторопев от того, что ни поп этому не учит, ни владыки, никто? Помните это произведение – как пошла молва, что некий однодум, который еще был чиновником, чего-то странно стал себя вести: прощать там, и прочее… По-христиански, одним словом. Ну, в России начала 19-го века это выглядело едва ли даже не вызывающе: мол, чего это он! То ли с ума сошел, то ли крамола какая. Экклесия в округе по этому поводу очень забеспокоилась, и в числе первых забеспокоившихся был местный поп. Или, кажется, владыка, - я не помню, давно читал последний раз. И, помните, как они успокоились? А успокоились они вот на чем. Дошло до судей, кажется, все-таки владыки, что однодум этот, то есть человек, которого так прозвали, - а он еще дневник там вел, - до Христа дочитался. То есть он прочитал Ветхий Завет и приступил к Новому Завету. Ну, а поскольку в народе тех, кто до Христа дочитался, известно, как воспринимают, - что они малость «того», и поэтому всерьез их воспринимать не надо, - тут все и успокоились. Потому что никакой крамолы нет, ничему это не противоречит, все очень даже хорошо, что такой честный человек при деле. Ну, а то, что он со странностями – ну и пусть себе.

И в наше с Вами время какая-то устойчивая верность Богу, - а это добродетель еще Авраамова, а не Христова, - уже вызывает оторопь у населения. Потому что если это верность, то это означает устойчивое поведение. Которое нередко воспринимается, как невесть что. Как фанатизм, например. Хотя какой там фанатик – просто нормальный. Какое там – до Христа дочитался! Просто человек хороший, честный, живет благочестиво.

Так что, очень непростая тема разговора нам предстоит – тема собственно христианской нравственности. Что это такое? Но прежде, нам хотя бы до Ветхого Завета докарабкаться.

-----

Должны ли христиане участвовать в политике? И если да, то в каком смысле? Отец Яков Кротов несколько слов по этому поводу.

Я.Кротов:

- Жизнь по Евангелию и политика. Если мы откроем какой-нибудь катехизис 14-го века, а такие были, они назывались Biblia pauperum – «Библия для нищих» - народ был неграмотный, и просто рисовали фрески. И вот смотри, как живёшь. Вот на этой стене ад, и там тебя гадюка кушает, а вот там вот ангелы, херувимы за алтарём, - так что, выбирай. Рисовали фрески с изображением Заповедей Блаженств. Что блаженны милостивые: вот человек в тюрьме, кормит заключённого. А что же сегодня? А сегодня - жизнь по Евангелию, она ведь, для человека, который обладает правом голоса, который живёт не в Назарете и не в Вифлееме, не под каким-то царём, а который живёт в цивилизованной демократичной стране. И если, действительно, страна демократичная, он выбирает судью, шерифа - главу полицейских, полицейских профессионал возглавляет, в общем-то, выборный человек должен быть, как в Америке. Выбирают президента, выбирают главу управы. И в этих условиях человек спрашивает, - если я христианин, кого я должен выбирать - партию рабства или партию холопства? Скажи, отец. Я говорю, - откуда я знаю, это твоя жизнь. Политика это умение соединить многих, она так и называется – «политика» - от слова «поли». Как поливитамины - это там, где много витаминов. Политика - это там, где - не хуторок в степи, и в нём - глава семейства, жена и все остальные, а там, где многоквартирный дом, там, где город. И вы знаете, лет двадцать назад в истории человечества произошёл перелом - теперь большая часть человечества живёт в городах на всей планете из 7 миллиардов, и намного больше. В Англии уже 80% населения живут в городах. Так живут лучше! Конечно, хорошо по лужайке побегать. Но по лужайке бегало сто миллионов человек, а в городах живёт 7 миллиардов, - ну что, мы вычеркнем 6 миллиардов, чтобы по лужайке побегать? Значит, пускай потеснее и поближе, да не в обиде. А в деревне этот отец семейства как вынимал душу из жены и из детей? Не рассказывайте сказки про «золотой век». Так что, быть политиком христианин может и должен. Политиком в качестве фигуры, которая избирается, или фигурой, которую избирают. И, выбирая между партией рабства и партией холопства, христианин должен понимать, что может организовать свою партию, партию каких-нибудь «Любителей пива», «Любителей Христа» - не запрещено, «Любителей ближних» - тоже хорошее название для партии. Христианин не может быть только потребителем, он не может быть пассивным элементом, потому что это проявление лени, уныния и цинизма, а это грехи. Так что, политическая позиция христианина не в том, чтобы заглянуть в документ под названием «Социальная концепция церкви», а в том, чтобы знать, что этот документ освобождает тебя для выбора, для созидания, возможности раскидывать своими мозгами, а не настоятельскими, и не папы с мамой, и даже не мужа и жены. И не бояться, что ты поссоришься с другими, потому что раскидывать надо так, чтобы не ссориться, уметь прощать и не подчиняться другому. Уметь выбирать и не становиться рабом того, кого ты выбрал. Условная всегда поддержка, вот что такое политика. Вы знаете, Бога мы тоже поддерживаем условно - если Он с нами хорош. Единственный, кто поддерживает безусловно - это Бог, вот Он поддерживает нас безусловно, только мы этим не очень пользуемся. Социальная позиция христианина непредсказуема, потому что не предсказуема жизнь, всё время что-то новое происходит. Определяется она одним, и отличается от не христианской - помнить, что наша жизнь - часть вечной, помнить, что милосердие может больше, чем даже доброе слово и пистолет, помнить, что лучше ошибиться в частности, чем ошибиться в большом, и поэтому иногда надо пойти на риск ошибки, чем безошибочно быть тупой, жестокой, пассивной скотиной - от чего да сохранит нас Господь!

-----

О путях познания истины размышляет профессор Московской Духовной академии Алексей Ильич Осипов.

А.И.Осипов:

- Нас, конечно, интересует более всего смысл жизни с христианской точки зрения. Православное мировоззрение говорит о будущности, говорит о вечной жизни, говорит о вечности человека. И это является одним из самых главных положений христианской веры. Если хотите, даже главной, потому что и вера в Бога, вера во Христа, и вера во все эти догматы, только дают мне основание для того, чтобы понимать, для чего я существую. Христианство утверждает, что человек существует для вечной жизни, что он предназначен для вечной жизни, причём, не просто жизни, а для вечной жизни предназначен, и эта земная жизнь является только преддверием, если хотите, лучше сказать, экзаменационным периодом в человеческой жизни, также, как когда надо куда-то поступить, необходимо сдать экзамен. И вот здесь у нас наша жизнь заключается в чём же, в чём её смысл заключается, здесь мы должны сдать экзамен. Какой? Это очень интересно, даже люди, которые совершенно не верят в Бога, они всё-таки знают, что такое совесть, и мы можем встретить прекрасных атеистов, я говорю прекрасных людей. Они атеисты, они воспитаны в атеизме или воспитаны в какой-то другой даже религии, но человек может следовать голосу своей совести, мы тогда говорим, - какой прекрасный человек! Это действительно так. В земной жизни каждый поставлен перед очень важной реальностью, которая, в конечном счёте, и определяет всю его будущность. Эта реальность какова? Человек обладает свободой выбора между добром и злом. Да, понятия о добре и зле могут быть разные, и в разных религиях действительно они очень разные, подчас очень даже разные. Тем не менее, в каждом человеке это свойство оценки добра или зла, это чувство, если хотите, совести, присутствует, и всё достоинство человека, и весь результат его экзамена, оказывается, сводится к чему? К тому, как он относиться к своей совести, как он относится к этому. Это первичное необходимое условие. Вы знаете, просто были удивительные факты. Вспомните хотя бы такой факт, тот, кто читал Евангелие, Новый Завет, помните, например, страшного гонителя, одного гонителя, о котором упоминает Евангелие, сейчас скажу кого, который имел целую команду, который ходил с этой командой по городам и сёлам, и хватал, арестовывал каждого, кто исповедовал Христа, и приводил его в Иерусалим для истязания. Страшный человек, энергичный, активный, умный, талантливый, он делал это по совести, это был Савл, который стал Павлом, он это делал по совести. И что мы видим? Когда человек это делает, пусть он ошибается, жестоко ошибается, но искренно по совести поступает, не по лукавству, не оправдывая себя, действует без всякого оправдания, а искренне - по совести, тогда сам Бог укажет ему, где истина. Какое количество людей, будучи неверующими, будучи даже противниками христианства, но если жили по совести - а Бог приводил многих, очень многих из них приводил ко Христу, к христианской вере - они становились, я вам скажу, даже великими людьми, каким стал этот Савл, получив имя Павел. Он, который со Христом не ходил, слышите, который был свидетелем, когда камнями побивали архидьякона Стефана, у его ног одежду складывали эти убийцы, он стал наряду с Петром первоверховным, вы подумайте! Может быть, надо бы с кем-то из других апостолов? Нет, он стал первоверховным, подумайте только. Так вот, первое и главное, что, оказывается, стоит перед человеком и без чего говорить о каком-то смысле жизни просто бессмысленно, первое и главное - это совесть. Это совесть. Вот эта лакмусовая бумажка, вот этот центр, вот этот, если хотите, главный нерв человеческой жизни. Смысл жизни с христианской точки зрения, с христианской, ещё раз говорю, в чём? Жить по совести. Без лукавства, без самооправдания, без обмана и прочих вещей, а жить по совести. Совесть в христианстве наполняется такими великими и благими, я бы сказал, элементами, которые могут сделать человека, живущего по христианской совести, поистине Богоподобным. Ведь все те, кого мы называем преподобными, не просто подобными, а преподобными, все эти люди, чем они отличались? Тем, что они жили не просто по совести только, обычной нашей человеческой. Нет, они, узнавая каковыми должны быть свойства нормального человека, читая об этом в Евангелии, что это есть любовь, что это есть великодушие, что это есть мир, это есть благожелательство, это, если хотите, милосердие, это есть прощение, представьте себе, это есть неосуждение, подумайте только. Благожелательство, ещё раз повторяю, ко всем и любовь, а когда они это читали, они решили жить именно так, это же Христос говорит, Сам Бог говорит. И они, чем отличались от всех нас? Чем? Тем, что они приняли решение жить вот так, как говорит Христос. Решение! И тщательно узнавали, каким должен быть нормальный человек, изучали эти заповеди. Смотрите, о чём говорит Евангелие, посмотрите, как Христос Себя вёл, вот, оказывается, каким надо быть для того, чтобы приобрести подлинное достоинство человека.

-----

И напоследок, продолжим нашу Церковную историю.

Как мы уже говорили с Вами, преследование Церкви в первые века христианства никогда не было одинаковым во всех местах. Ни разу не было повсеместных гонений на территории всей империи. И очень многое зависело от местных властей.

Ну, как мы говорили с Вами, кроме обвинений в незаконных собраниях, зачастую христианам инкриминировали «афеозис» - «безбожие», т.е., непочтительное отношение к языческим божествам.

Ну, Вы помните, что в советское время судили многих протестантов не за то, что они избегали служить в армии, а за то, что они отказывались приносить присягу, а так же брать в руки оружие. И советское государство таких людей на первый раз сажало на три года, а потом можно и ещё раз на три года - по статье, скажем, «Религиозная пропаганда». Согласно УК до 1991-го года за это также полагалось три года лишения свободы. Или, если, например, священник учил детей вере, даже в своём частном доме, и соседи донесли об этом, то, начиная с 61-го по 91-й годы, это считалось религиозной пропагандой – со всеми вытекающими обстоятельствами – небо в клеточку.

Да, так вот, значит, первый повод подвести христианина под статью – квалифицировать его поведение как непочтение к святыне. То же, что в российском дореволюционном уголовном кодексе именовалось «святотатством». Как воровство и осквернение святыни. Ну, например, человек пришёл в храм и осквернил там что-то, допустим, ведро с навозом вылил при входе. Это было уголовно наказуемым деянием. Так вот, афеозис мог приравниваться к сакрилегии – осквернению святыни. Это раз.

А второй, более опасный вариант для христианина – оскорбление величества. Это при отказе принести жертву императору. Вспомним ужас Понтия Пилата перед воплями: «Ты не друг кесаря!» - так вот это именно оно. Хотя, сие всё-таки была в большей степени такая, не очень законная претензия. Наиболее сильные императоры старались не принимать такого рода обвинений. То есть если они слышали, что кто-то оскорбил того же Антонина Пия (это середина 2-го века, и один из самых лучших императоров), то он старался просто не замечать таких вещей. Хотя худшие императоры как раз зачастую замечали, такие, как Коммод (который, кстати, христиан совсем не гнал) – однажды ему донесли, что поменяли высохший венок на его статуе, и уже это послужило поводом для обвинения в оскорблении величества. Тут опять же нельзя не вспомнить советское государство – может кто-то помнит из Фазиля Искандера – как однажды человек стирал мушиный помёт с портрета Сталина и был обвинён в тех же вещах, потому что нельзя мокрой тряпкой по лицу вождя водить.

Но, в любом случае, многое зависело от человеческого фактора, от - «на местах». Это, как в моей молодости – за самиздат «Антихристианина» Фридриха Ницше меня чуть из Одесской Духовной семинарии не попёрли. А в Ленинградской Духовной академии – хоть подавись – бери в библиотеке хоть на читальный зал, хоть на дом - и «Как говорил Заратустра», и «Человеческое, слишком человеческое», и «По ту сторону добра и зла» - и никаких тебе даже упрёков.