Украина как-то оказалась ближе к культуре Западной, поэтому в разных Церквях – и нашей православной Киевского Патриархата, и среди Греко-Католиков, и Римо-Католиков принято приветствие: «Слава Иисусу Христу!». А в Московском Патриархате – там в ходу простое «здрасте!». Таким образом, в среде наших пророссийских братьев очень легко обнаружить «чужаков». Это несколько лет назад было дело – поехали наши в Крым (ещё до аннексии), и по ходу посетили один из тамошних монастырей Московского Патриархата. И при встрече монахов и послушников наши - «Слава Иисусу Христу!». В ответ молчание, церковники настораживаются, ёжатся и вопрошают: «Что значит, «Слава Иисусу Христу!», вы что, униаты или Киевский патриархат!?» - мол, до свидания! Так что, возглашать Славу Иисусу Христу, проходит не в любой Церкви, и с этим нужно быть поосторожнее. Впрочем, где-то так было ещё в веке 18-м - отец Яков Кротов несколько слов по этому поводу. 

Яков Кротов:

- Я очень люблю путешествовать, и не закрываю при этом ушей. Вообще я заметил, что у каждого человека образ Божий создаётся обычно по принципу дополнительности, у физиков есть такой принцип, я не знаю, в чём он заключается, наверное, в том, что плюс дополняет минус в электричестве. А по-нашему так, вот, допустим, художник, у него сильно развито зрение, он визуал, вот художник, для него Бог невидим, я это очень часто замечал, он, если даже будет изображать Бога, он понимает, что Он невидимый. Человек, который много говорит, он знает, что Бог, конечно Слово, но, прежде всего, Бог - это молчание, тишина, благое молчание. Человек, который, скажем, военный, он знает, что Бог - это мир. Вот когда я приезжаю, я начинаю слушать. Во Львове и вообще на Западной Украине, меня при первом посещении удивило - я был в подряснике - что мне навстречу идут пожилые люди, и так присвистывают, как змеи, потом мне объяснили, что этот сжатый свист – это: «Слава Иисусу Христу!», и надо отвечать: «Во веки слава!», что я и начал делать. Потом я приехал в Австрию, и оказалось, что в Австрии очень легко отличить немца от австрийца, и даже в Германии легко отличить жителя северной Германии от Южной, которая католическая, потому что в Северной Германии говорят при встрече одни слова, а в Австрии говорят «Gruss Gott» – благодарение Богу, во имя Божие. Так вот, в 18 веке в Австрии погибло несколько тысяч человек из-за этого приветствия, оно называлось у них - английское приветствие, потому что Англия была протестантской, все англичане, которые хотели быть католиками, были вынуждены бежать на континент, там учились в семинарии, и становились католическими священниками. Работали они не в Англии, работали они в той же Австрии, и они насаждали этот иезуитский обычай при встрече говорить: «Слава Иисусу Христу!» на немецком. В Австрии было много протестантов - горники, прежде всего, те, кто работали на соляных копях, обычно их не трогали, и с начальством был такой консенсус, что мы делаем вид, что мы католики, впишите нас в свои книги, и не лезьте в наши дома. Приезжают англичане-иезуиты с миссией, и говорят, - так ребята, теперь каждый должен публично здороваться: «Слава Иисусу Христу!», ходя куда угодно, и тогда компромисс из сферы с вышестоящими, с начальством, превращается в испытание верности с равными. Я зашёл в кабак, я должен сказать: «Слава Иисусу Христу!», но я лютеранин, я считаю, что нельзя богохульничать, произносить имя Спасителя в кабаке - это богохульство. На самом деле, есть ещё один вариант, не заходить в кабак, но почему-то горники это не рассматривают. Я понимаю, что и по сей день не рассматривают, после работы в соляной шахте – они идут. И тогда горники встали на дыбы, и сказали, - мы не будем, потому что это  уже не с начальством, и не раз в год, это со своими публично, но со своими я не могу. И тогда сказали, - уходите. И двадцать тысяч лютеран-горников из Зальцбурга, из Зальцбургской епархии, тогда это было независимое церковное движение, поднялись и пошли, они нашли приют в Восточной Пруссии. Сейчас это город Королёв, сейчас там нет ни одного немца, они потом откатились и живут теперь в США, там тоже есть отдельный городок, потомки этих сбежавших. Но, между прочим, по дороге через Альпы погибло несколько сотен, а, пожалуй, даже и тысяч человек, в основном, даже детей, которые не выдержали перехода, и женщин. Теперь спрашивается, стоит ли это приветствие, стоит ли вообще всё христианство, соборы, хотя бы одного погибшего ребёнка. И ответ понятен – не стоит. Значит, не так важно, что мы скажем при встрече, какое будет приветствие, важно, что нам скажут в спину, когда мы уйдём. Тут проверяется, мы говорили по-христиански? Я думаю, что здесь разница между формой и содержанием, между фанатизмом средневековым, и нормальным исповеданием веры, заботиться, ну, как в Евангелии сказано: «По плодам их узнаете их». А по приветствию – не надёжный способ, и, главное, - смертельно опасный.

О путях познания истины размышляет профессор Московской Духовной академии Алексей Ильич Осипов.

А.И.Осипов:

- Вот в данном случае, когда мы говорим по вопросу трезвости, то мне представляется, что мы должны бороться против пьянства, а не против вообще в принципе употребления каких-нибудь алкогольных, там, напитков или какого-то чего-то алкогольного. В принципе. Почему? Причина совершенно ясна - не каждый, очень редкий человек, сможет пойти по пути полного воздержания. Сама обстановка жизни нашей, сама ситуация, в которой мы находимся, и именно вот та среда, в которой находится человек, она сама его  вынуждает, вынуждает к этому. Редко, кто сможет, особенно из молодых людей, стать на путь полного воздержания. Наша задача воспитать человека в том, чтобы просто сказать, - хорошо, выпей, но никогда не напивайся. То же самое относится и к другому, если хотите. Это ладно - пить, я о другом думаю, я, как сел за стол, так меня потянуло сразу объедаться. Я думаю, лучше совсем не есть, каждый раз объедаюсь, уже наелся, а тут ещё вкусненькое, лучше совсем не есть, наверное. Да? Скажут, он что - с ума сошёл? В чём угодно это так, о, как нам трудно усвоить этот царский путь, мы люди крайностей - или-или. Не даром Достоевский говорил, - человек слишком широк, я бы его сузил. Мы только-только – или-или. А пройти по середине! Как знаете, пьяного человека заставить пройди по одной доске, сейчас мы увидим, пьян ты или нет. Знаете, что он отвечает? А что, я не хозяин в своем доме, что по одной доске мне идти? Да, очень «хороший» ответ. А вот, что сделать для того, чтобы человек, действительно мог вести, идти вот этим царским путём, что мы можем сделать? В связи с этим мне хочется обратить внимание вот на что. Всё-таки мы люди церковные, наша задача имеет принципиальные отличия от всей той борьбы с пьянством, которая ведётся всеми светскими обществами. Светскими обществами, светскими людьми, светскими средствами, государственными средствами, там задача одна. Какая? Чтобы люди не пьянствовали, и, следовательно, хорошо работали, следовательно, атмосфера в обществе была лучше, чтобы люди могли жить лучше. И всё - плоское, горизонтальное видение жизни. Наша задача совсем другая. Совсем другая наша задача. Т.е. мы не возражаем, конечно же, чтобы люди хорошо работали, чтобы были законопослушными, конечно, но цель наша не эта. Если мы остановимся на той цели, о которой заботится светское, то  я вам скажу, что мы будем такими же материалистами, как все. «Не имамы зде пребывающего града, но грядущего взыскуем». Наша цель совсем иная, и та цель, которая, действительно может, если мы будем стремиться к ней, если мы будем помогать людям идти к ней, то эта цель решит и проблему пьянства, как таковую. Если мы забудем о своей цели, тогда мы будем заниматься не церковным деланием, а чисто внешним  - мирским. Какова наша цель? Всем понятно. Наша цель привести человека к тому состоянию, когда он может сделаться убеждённым в христианском образе жизни. Наша цель – «ищите прежде всего Царства Божия и правды Его, и это всё приложиться вам». Мы не обращаем часто внимания на эти поразительные слова. Эти проблемы будут решаться, если мы будем искать главную проблему - ищите Царства Божия и правды Его. На этом этапе - поиска Царства Божия - будут решаться все наши проблемы, в том числе, и проблема пьянства. Тот человек, который, действительно поймёт, что смысл жизни не в этой жизни, а это очень важно понять. Отвлекусь, почему важно? Скажите, а чем, человек, который не пьёт он лучше того, кто не пьёт. Вот бомжи, иду – смотрю, сидит кучка, бутылочка, что-то наложено, какая-то закусочка. Весёленькие, обнимаются, да, просто всё - счастье на их лицах записано, и вы им, что скажете, - не пейте? А почему? А почему - не пейте – мы счастливы, нам ничего больше не нужно, что он нам предлагает, чтобы мы хорошо работали? Ничего себе, мы и так себе каждый день набираем. Для чего, если я живу один раз, мне важно счастье в жизни, а не ваша трезвость. Что эти все вышколенные, эти белые воротнички, если они не пьют, что у них? Какой смысл жизни? А у нас - радость каждый день! Мы должны это понять, действительно, и вот на что направить, как мне кажется, основную нашу мысль. Главную нашу мысль. Именно – это убедить в том, что есть Бог, есть вечная жизнь, это вечная жизнь, которая даст человеку действительно нескончаемое благо, что смысл в нашей жизни - в этой, той Вечной жизни, а не в этой только. Как апостол Павел пишет, - если мы только заботимся об этом, то мы тогда несчастнее всех человеков. Что проку от этой трезвости, всё равно помрём. Ну и какая разница, прожил человек сто лет или сорок лет, ну и что, это всё пролетит, как миг. Разве кто не скажет сейчас, как сон прошли годы жизни, не важно, сколько он прожил – тридцать, шестьдесят, восемьдесят, - как сон всё прошло. Также пройдёт, сколько угодно. Ещё раз, вот как важно это вот понять, если человек не поймёт этого, бессмысленны будут все наши убеждения, и все наши разговоры.

Православный миссионер о.Виктор Веряскин продолжит свои рассуждения о жизненном пути христианина на примере замечательного человека - отца Павла Адельгейма.

В.Веряскин:

- В 1964 году, по окончании Семинарии, отец Павел был рукоположен в священника. В этот период его служения ему удалось, несмотря на противодействия властей, построить новый храм, в те годы это был практически беспрецедентный случай. Представьте себе - программа построения коммунизма, а значит, уничтожение церкви – сведение к нулю, каждый год закрывают храмы, уже построенные, действующие, в том числе, их объявляют обветшавшими, не содержащими в себе художественной ценности, разрушаемыми для построений и т.д. Я вот помню по рассказам моей тёти, когда у нас, например, в Олейске в 1964 году, они уснули, значит, и храм стоял на площади, проснулись утром – храма нет. Ночью подогнали целую воинскую часть, разобрали, погрузили, увезли и осталась чистая площадь, вот так поступали в хрущёвское время в последний год его правления, в том числе, с храмами. И в то время, мы можем судить по так называемому отчёту заместителя председателя комитета по делам религии Фурова, был такой - он для партии и правительства КГБ написал отчёт о состоянии церкви, и разделил иерархов и служителей церкви по трём категориям. Первая категория - это те, которые понимают требования партии и правительства, что нам религия не нужна, и согласны с тем, что нам религия не нужна, и содействуют нам в уничтожении церкви. Иерархи, священники такие были, и он называет их там, кстати, не буду сейчас фамилии называть, чтоб не смущать ни вас, ни тех, кто всё ещё служит - с тех времён по сегодняшний день. Вторая категория епископов и служителей, которые понимают, что партия и правительство хотят свести на нет церковь, но противодействуют потихоньку, и стараются распространять своё влияние - проповедовать, приобщать людей к вере потихоньку, вопреки целям партии и правительства. И третья категория есть, которые понимают цели и задачи, и требования партии и правительства, но открыто противодействуют, публично говорят, вот к таким относится архиепископ Гермоген Голубев, поэтому ему не было место в Москве или Ленинграде, ему было место в Средней Азии в Ташкенте, в Фергане и т.д. - на окраинах. К тётке в глушь в Саратов, как всегда, вот это вот ссылка определённая, и поэтому и отец Павел оказался там, естественно, но в чём состояло отличие той эпохи от нашей сегодня? Вот сегодня вы пойдёте, например, скажете - у нас есть деньги, хотим ремонт сделать, пристройку, и вам никто возражать не будет, даже обрадуются, скажут - покупайте, столько-то стоят материалы, краска и т.д. А тогда ввелась такая вот лукавая политика, вроде бы в конституции говорилось о свободе совести, и вроде бы - свобода вероисповедания, но если староста или священник приходил и говорил - у нас храм рушится, нужно доски купить, там, кирпичи, краску, подремонтировать. Уполномоченный говорил, - имеете право, пожалуйста, если свободные деньги есть, и у вас их не изъяли на охрану памятников старины или в фонд мира, то идите, купите досок, и тут же звонил в стройуправление и говорил, - не продавайте. И те говорили, - хотите построить, да мы не против, но нету на складе и т.д., и т.д., и тормозили, и препятствовали. И в это время отец Павел Адельгейм ухитрился, неотступностью своей добился разрешения маленький деревянный храм отремонтировать. Что он сделал? Он, естественно, обходя вот эти оградки и препоны, достал стройматериалы, кирпичи, палки, перекладины и обложил на метр-полтора дальше по периметру этот весь храм, построил новый, внутри деревянный обрушил, и оказался ещё больший, не деревянный, а кирпичный новый построенный храм. Уполномоченный ахнул, они это сделали с инженером и с верующими быстро и моментально, его за это, естественно, тоже турнули. Такие активные верующие священники не нужны, в данном случае - уполномоченным по делам религии. Это одна из причин, почему человек, активно противодействующий политике уничтожения веры и религии в народе, естественно был на подозрении всегда у власти, у партии и правительства.

-----

И последняя, церковно-историческая часть нашей телепрограммы.

Благая весть Христа изначально была адресована всем людям Земли, хотя и начиналась с проповеди иудеям. Господь заповедал Своим ученикам: «Идите в мир и научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа…» (Мф.28,19). Более того, Иисус говорил, что «многие придут с востока и запада, – т.е. иноземцы-басурмане, - и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства, - т.е., иудеи, кичившиеся своим Богоизбранничеством, - извержены будут во тьму внешнюю, гдебудет плач и скрежет зубов» (Мф.8,11).

И, тем не менее, начиналась Церковь в среде иудейской – абсолютное большинство первых христиан были таки из евреев. И то, что всего лишь через два-три десятилетия в Церкви уже было абсолютное большинство вчерашних язычников – это почти целиком заслуга апостола Павла.

Но с язычниками не всё так просто. Как мы говорили с Вами, многие из них были заражены опасными мистическими учениями и практиками гностического плана.

Когда мы с Вами рассуждали о Божественном Откровении, мы уже квалифицировали гностицизм, как одну из болезней Богопознания. Мы отмечали с Вами, что само слово «гностицизм» не плохое. Греческое «гнозис» означает знание, точнее - сокровенное и созерцательное познание. Поэтому, говоря о гностицизме, в церковной среде принято уточнять, называя его лже-именным. Потому что, как мы говорили, возможен и христианский гнозис. Собственно, любой христианский мистик, любой глубокий богослов – это тоже гностик. Но христианский гностицизм очень щепетилен по части гносеологии. Важен достоверный источник познания – одно дело Богооткровение, а иное - домыслы. Да, у языческих гностиков всё интересно, остроумно и замечательно, но откудаинформация, на чём базируются эти гностические системы? А они – очень подробны, стройны, завораживающи, эти гигантские построения, повествующие о мироздании, о возникновении мира, например, у таких корифеев гностицизма, как Валентин, или, еще сильнее, Василид. Громадные там конструкции – каких-то там 365 эонов, и всё по порядку! – то есть вот этих духовных циклов, в которых проходит плерома, полнота духовная, прежде чем однажды сорваться в материальность, в эту дурную вещественность.

Это подкупает, это интересно – как в сказке или кассовом голливудском фильме – понимаешь, что всё это придумано, но смотришь с удовольствием.

А что мы в христианстве имеем?

Ничего подобного в Библии нет. Нет подробного изъяснения того, какпроисходило это творение и развитие космоса. В библейской традиции о сотворении мира сказано очень скупо, и некоторых это разочаровывает. Библия не говорит о второстепенном, она вообще не содержит фантазий – только подлинное Откровение, пережитое и изложенное пророками.

Выдумки, они на то и выдумки, чтобы быть интересными, захватывающими. А библейское повествование не интригует, например, о сотворении мира - не впечатляет. Человек, который отягощен хоть каким-то культурно-философским наследием, после всяких там первоначал, первоидей, абсолютных духов и прочего, после какой-никакой философии, открывает Библию – и – строка первая: «В начале сотворил Бог небо и землю…». Вот взял просто так и сотворил. «Земля была безвидна и пуста… и дух Божий носился над водою…» Оно и не очень-то понятно – Дух, над водой.

Или: «и сказал Бог: да будет то-то…» - вот просто сказал и всё – даже не остроумно как-то. Это сейчас вон – спустя 3 тысячи лет физики говорят о квантовой реальности, как о реальности информационной. Дожились – материи, оказывается, нету – наивный материализм преставился, провалился в тартарары, и нас, по большому счёту, как бы и нету – есть только информация о нас и окружающем мире, ну, примерно, как в фильме «Матрица». Нет, это не фантастам приснилось, так думают сегодня авторитетнейшие учёные. Но с этим разве легко согласиться – это же полный бред даже для нынешнего среднестатистического обывателя, а представьте, такое сказануть 3 тысячи лет назад, да зачем тысячи – в мои отроческие годы в школе нам говорили, что нет ничего, кроме материи. А сейчас, оказывается - материи как таковой нету – есть просто информация – программа такая, наподобие компьютерных. Но в Библии так и написано – «и сказал Бог…», т.е. сообщил, описал мир, каким он должен быть в Его Божественном замысле. И вот мы с Вами, оказывается, и живём в этой Божественной виртуальности. Нет никакой вселенной в классическом её представлении, есть только её описание, программа, составленная Творцом, «Матрица».

И вот эта истина, в какой-то мизерной мере открывающаяся нам сегодня, гениально обозначена в Библии всего лишь простыми словосочетаниями: «И сказал Бог… и стало так». Это сегоднянас восхищает, а ещё лет сто назад казалось абсолютным примитивом.

 А вот гностическое художество, оно хоть и высосано из пальца, очень красочно и впечатляюще. Вот она, вселенная, разворачивается, вот сворачивается. Библия не распространяется о том, что и как, она к этому даже как бы равнодушна – в том смысле, что не её это дело, «не царское», рассказывать, сколько ног у букашки-таракашки, и даже, как устроен человек. Похож он на обезьяну или непохож – какая разница, оно и так видно, что уж слишком похож, даже чересчур! Если шибко надо, вскроем и посмотрим. Библия как раз парадоксальным образом сосредоточена на том, чего не придумаешь. Вот – выстроить мифологию древних греков – можно. Нет такого народа, у которого не было бы мифологии. Она может быть и такая, и сякая, люди, которые плотно этим занимаются, выявляют какие-то сквозные универсальные мифологемы, которые обнаруживают не только, скажем, внутри, к примеру, индоевропейской общности, но и у семитов… И потом, в целом, оказывается, что есть даже универсалии, которые так или иначе прослеживаются в любой мифологической системе. Потому что там, где разговор идет о происхождении, - там уже надо найти некое устойчивое первоначало, и хоть чего-нибудь, да появится, в конце концов. Три кита, черепаха, еще что-то… что-нибудь плотное и незыблемое, на чём всё стоит. И эта черепаха будет интерпретироваться то как вещественное животное, то как некий столп, твердыня, и так далее. И надо сказать, что вот в этом смысле люди удивительно изобретательны, с одной стороны, а с другой – весьма и весьма однообразны.

Но это сейчас мы с Вами все такие умные, свысока смотрим на языческие мифологемы, хотя – как сказать – на самом деле гностических вымыслов и сейчас полно, которые находят своих приверженцев. А, тем более, во времена апостольские.

И задача перед апостолом Павлом была очень нелёгкая – каким образом убедить новообращённых христиан из язычников отказаться от увлекательных выдумок в пользу скучноватой реальности. Тем более, Павел в этом отношении был первопроходцем – в Церкви ещё не было опыта и готовых ответов на вызов нехристианского гностицизма. Но, по всей видимости, апостол с поставленной задачей справился.