Спросить почти любого – сколько ты раз в день грешишь, вызовет недоумение, потому, что нам кажется, что – ничего подобного – живу я правильно, всё у меня в порядке. Почему такое плохое зрение у всех нас по отношению к собственным грехам? Отвечает на этот вопрос отец Яков Кротов.

Яков Кротов:

- Как говорил Сократ, точнее Платон, который описывал жизнь Сократа, главное для человека знать, что я ничего не знаю, - на самом деле, это довольно трудно. Вот, например, я знаю, что я сегодня чистил зубы. Если я задам себе этот вопрос, то да, я скажу, я чистил сегодня зубы, но я этого не помню, я чистил зубы абсолютно механически. Что я делаю каждый раз с утра? Шаркая босыми ногами, прошёл в ванную, и что-то там делал, я ещё спал. Но даже если бы я не спал, я не запоминаю, что я чистил зубы, и надеюсь, что вы - тоже, если человек помнит, что он чистил зубы, значит, он чистит зубы плохо и редко, либо у него нет зубов. Так вот то же самое с грехом. Есть беспамятство греха. Когда человек наступил на ногу ближнему, он искренне не помнит, вот его останови, скажи, ну что же ты наступил! Он не помнит, потому что наступать на ногу для него, как чистить зубы - механично, он начнёт беспокоиться, если он не наступит на ногу кому-нибудь. Ну, это, как, например, человек носит ортопедические стельки с выгибом, с горбом, и вот он их забыл, чувствует - что-то не так. Значит, на самом деле масса наших неврозов, беспокойств нас, грешных людей, только оттого, что мы вовремя не согрешили, не выполнили дневную норму самоутверждения, не проели кому-то плешь. Тогда что такое наше смирение, покаяние? Это - сказать себе, по возможности, всё-таки - Богу, что, Господи, такой хороший день сегодня, вот так хорошо вокруг, но я понимаю, что я кому-то на ногу наступал, я понимаю, что я, может быть, кому-то выбил зуб, я понимаю, что я кому-то лгал. Врачи говорят, специалисты, психологи, что каждый лжёт в день примерно 500 раз, нормальный средний человек. Я и двух-то не помню. Вот это - неведомые грехи. Дело не в том, что есть ведомые и не ведомые,  - у нас склероз на самые частые грехи, которые органичны и привычны. Католики, протестанты они сами решили эту проблему - не знаю как. А для меня и для вас, живущих в особой культуре, замешанной на ежеминутном самоутверждении за счёт другого, когда вот, не задавишь - не поедешь, умри ты сегодня, а я - завтра. Мне кажется, что вот для нас воскресение, возрождение, духовное рождение, оно начинается с того, чтобы себе сказать, попробую я прожить один день, не греша. Попробую-ка я подумать о том, что я считаю нормой, это норма или нет - и критерий один: если ближним вокруг плохо, то, скорей всего, то, как я живу - не норма. Виноваты не они, виноват я, хотя, грех говорить, что виноваты - они, дальше надо их утюжить, мутузить, воспитывать, тогда им будет хорошо. А Спаситель говорит другое: «Придите ко Мне все труждающиеся, обремененные, кого обидел Яша Кротов,  Я вас успокою, а он пусть возьмётся за ум, ибо не знает, чем он грешен».

Алексей Ильич Осипов профессор Московской Духовной академии  рассуждает о путях познания истины.

А.И.Осипов:

- Видите, в чём дело: наука признаёт так называемый антропный принцип - от слова «антропос» - человек. Человек, т.е. разумное существо. Современная наука утверждает, что в мире существует этот антропный принцип, т.е. разумность. Да, это именно утверждает и религия. Поэтому видим, наблюдаем замечательную картину: масса учёных говорили об этом - антропный принцип, кстати, гласит, я вам зачитаю: «Таким образом, вероятность того, что клетка возникнет самопроизвольно, по меньшей мере, равна вероятности того, что какая-нибудь обезьяна 400 раз напечатает полный текст Библии без единой ошибки», - ну, конечно, гениальная обезьяна - не какая-нибудь, но - без единой ошибки! Изумительно, кто может такое предположить? Чтобы говорить о возможности, я вам представлю другую картину: смена декораций, видите, там, за столом, сидит умный-преумный математик. Ух, какой умный, посмотрите, даже смотреть на него страшно, просто невозможно! Завешено окно, окошко завешено, вот тут развешено, а тут - завешено, а за окном бродит жирафа, и входит студент, бедный, трепещет, - надо сдавать отчёты, а кто его знает, о чём он спросит. Так вот, профессор говорит студенту: докажи, что есть жирафа. Вот такого вопроса студент никак не ожидал. Студент в отчаянии, но потом нашёлся. Ну, говорит, что такое «докажи», господин профессор, давайте разберёмся, что такое «докажи»? Он говорит, так, ну-ну-ну, голубчик, это интересно уже, что у тебя там за логика. Так вот говорит, что такое доказать существование какой-то реальной вещи, как можно доказать, что значит, доказать существование какой-то реальной вещи? Это значит, убедить, показать, что оно существует, - как можно это сделать? Только двумя путями. Первый - самый лёгкий: поверить тому, кто видел. Профессор ухмыляется, хм, правильно, можно поверить, но можно и не верить. С какой стати я должен верить каждому балбесу, что он видел там какую-то жирафу? Так, студент не сдаётся, говорит: хорошо, господин профессор, тогда есть другое. - Ну, что же? - А другое - вот что: предложить реальный путь проверки этого утверждения, чтобы человек мог сам убедиться в этом. Вот, господин профессор, вы не верите, что она есть, сходите в зоопарк, сходите в зоопарк московский, я вам даже билет оплачу. Профессор в восторге! Молодец, верно! Что такое - доказать? Часто спрашивают: докажите, что есть Бог. Спросите, а что значит - доказать? Что значит доказать, что вот, что-то существует? Оказывается, только две возможности: или поверить людям, бесспорно, честным, которые скажут - один, другой, третий - не один человек. Один всегда может ошибиться. А когда много людей говорят: да, да, да. Да, я видел. Я видел. Мы видели. Или поверить, или, в конце концов, это уж такое, если - «Фома неверующий»,  упрямый, да? Ну, хорошо, в таком случае, вот, что нужно сделать - ты сам должен убедиться, что это есть. Понятно, что такое доказать? Доказать, значит дать человеку возможность убедиться в этом. Однажды здесь в академии я принимаю директора института научного атеизма. Мы вдвоём с ним гоняем чаи. Беседуем о разных вещах, и потом я к нему обращаюсь, - не буду называть имя, отчество, он ещё жив, доктор философии и т.д. И говорю: знаете что, вот мы с вами обмениваемся разными так сказать мнениями, у меня есть один вопрос к вам. И вопрос этот даже не мой, эти несносные студенты наши, замучили меня одним вопросом, на который только вы можете ответить, я не могу. Он говорит: что именно? - Они меня, знаете, что спрашивают? Что нужно сделать, чтобы убедиться, что Бога нет? Он умный человек, и он понял, всю силу, а образно говоря, коварство этого вопроса: что нужно сделать, чтобы убедится, что Бога нет? Стать учёным? Сейчас я вам перечислю, хотя бы некоторых учёных: Коперник, Кеплер, Паскаль, Ньютон, Ломоносов, Гальвани, Вольт, Ампер, Мендель, Дюма, Ковалевская, Пастер, Попов, Менделеев, Павлов, Флоренский, Шмидт, Шредингер, Филатов, Лука Войно-Ясенецкий, Гейзенберг, Бройль. Бесчисленное количество учёных, причём, это звёзды первой величины, слышите, которые стояли и сейчас стоят на самой передовой линии науки, которая утверждает: я верю, что есть Бог. Так что же надо сделать, чтобы убедиться, что Бога нет? Самый главный вопрос к атеизму, слышите? Атеизм же утверждает, что Бога нет. Не может ответить на свой стержень, на чём он стоит весь. Атеизм не отвечает на самый главный вопрос, на тот вопрос, без которого всё это мировоззрение рушиться, как карточный домик. А религия только и знает, что твердит в с амвонов, в книжках - всюду, только и твердит, - проповедники, учителя. Вот, вот, что нужно сделать, чтобы убедиться, что Бог есть! Человек, вот путь. Слышите, чтобы узнать, что жираф есть. Вот путь, вот средство, вот билет, вот, куда ехать. В зоопарк, в кенийский парк езжай. Вот, где, оказывается, есть путь к Богу. Действительно, есть внутренний путь, есть путь, и множество, множество бесконечных свидетелей, таких свидетелей, которые в мыслях боялись допустить ложь, утверждали: Бог есть. Многие из них, множество, миллионы, стояли перед выбором - или говорить: Бог есть, и подвергаться страшным пыткам и мучениям, смерти, или сказать, что Бога нет, и освободиться. Есть и умирали, до смерти исповедовали это. Это что такое? Это все сумасшедшие, да? Все эти миллионы подвижников, мучеников, это всё сумасшедшие? Простите, может, мы тогда подумаем, всё-таки, кто более сумасшедший? Я ли, когда утверждаю, что Бога нет за чашкой кофе, или те люди, перед лицом жутких страданий и смерти, которые утверждают обратное. И это не единицы. Единицы где угодно найдутся, которые готовы умереть за какую-то идею, десятки, сотни, тысячи, ну, найдутся. Здесь - бесконечное множество людей, которые пролили свою кровь за веру в Бога.

О предназначении человека на примере жизненного пути Иоанна Крестителя размышляет православный миссионер о.Виктор Веряскин.

В.Веряскин:

- «Вспоминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово истины и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их»… Но, когда мы вспоминаем какого-то праведника, какого-то святого, какого-то пророка, какого-то Иоанна - Предтечу и Крестителя Господня, мы на самом деле просто выполняем завет и завещание Христа и апостолов - периодически вспоминаем достойные подражания образцы духовного служения и жизни. Поэтому всё обосновано, чтоб вы знали это сами, и, как апостол Пётр сказал: будьте готовы всякому требующему от вас отчёта в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением. Чего вы сюда пришли, почему уповаете на то, на что я? А вы подумали и ответили: потому-то и потому-то. Он скажет, ты смотри-ка, обосновано уповает, обосновано вспоминает, обосновано вникает в миссию Иоанна Крестителя. Всё должно быть обосновано. Ну, а дальше – страшнее – почему? Потому что, когда он, в итоге, родился, подрос и вышел на служение, он пошёл не в храм, а в пустыню. Тоже интересный вопрос. Ведь некоторые, чтобы послужить Господу, пытаются идти в храм, а он в храм не пошёл, он был какой-то не стандартный в этом вопросе. Он пошёл в пустыню и в пустыне послужил Богу больше, чем в храме, - вот тоже парадокс! Это что обозначает? Что Бог Своим присутствием не локализован в пространстве, и можно быть в храме без Бога, а можно жить в пустыне с Богом. Иногда мы, образно говоря, переоцениваем значение того или иного элемента системы духовности, культуры, религии и т.д. И хочу обратить ваше внимание, я специально посмотрел в историю и выписал: в 586 г. до н.э., до Рождества Христова, войска Вавилонской Империи разрушили храм Соломонов. И верующие Израильского народа оказались без храма. А как же без храма, без храма, вроде как, и религии нет, и молитвы, и духовности, и некоторые думали: ну всё, гибель Израилю, гибель людям, гибель народу без веры, тем более, что зажиточных людей забрали в Вавилон, они и там будут жить зажиточно, и в Вавилоне будут приносить пользу, а бедных бросили на территории занятой врагами, как всегда и поступают завоеватели-государственники и т.д. Но, что случилось, внимание. Это историческое событие побудило пророков, учителей обратить внимание с храма на книгу. И пророк и священник Иеремия вдруг нашёл Тору - рукопись Закона Божия, и начал читать перед людьми и присоединять толкование текста, так возникла Синагога. Очень интересный вопрос, на самом деле. Вы знаете, при храме были священники и левиты - это была целая каста, они это воспринимали как профессию, получали за это вознаграждение, естественно, и как-то привыкли, и думали, что главное в духовности, главное в молитве, главное в служении - это жертвоприношение, обряды, таинства и махание кадилом, кропление кропилом, одевание облачений, вот, расположение храма. Храм был украшен, храм Соломоном был построен, и вдруг эту красоту, и этот центр служения руками завоевателей Господь забрал у людей. Может быть, за то, что они переоценили значение храма. Это очень серьёзный вопрос - с того времени по сегодняшний день. Потому что люди гордились храмом, они любили храм, люди ценили храм, иногда больше, чем Бога. И когда пришёл Иисус Христос, а Ему говорят - соседи, родственники, ученики, друзья, говорят: Учитель, посмотри, какие стены, какие камни, какие украшения, какой великолепный храм отстроили. Ирод отстроил новый, второй, храм на деньги спонсоров, хороший храм, великолепный. А Христос вдруг говорит: «Истинно говорю вам и пророчествую: камня на камне не останется от этого храма». Что вы будете делать? Как опять без храма? Какая же религия без храма, какая же духовность без храма, какая же молитва без храма, что ж мы будем делать? И Он произносит слова, которые мы до сих пор до конца не поняли, Он говорит: здесь между вами стоит Тот, Кто больше храма. Парадоксальный вопрос, они испугались, Он Себя преувеличивает и Своё значение, Он преуменьшает значение храма, ломается иерархия ценностей, да Его за это надо Самого убить, что Он руку поднимает на храм и говорит такие вещи! И вот эти фарисеи, эти книжники, которые претендовали на то, что они правильно понимают истину, соотношение системы элементов и ценностей, они готовы были за это Его убить. Они часто брались за камни и готовы были побить Его камнями, но Он уходил от них, потому что ждал от них, когда до них дойдёт, когда они поймут это. Внимание, возникло два направления. Одни переоценивали значение храма, и поэтому Господь отнимал храм у них. А другие переоценивали значение книги. Тора – Закон. Буква, заповедь на заповедь, закон на закон. И они были готовы убить человека во имя субботы, о которой было написано в этой книге. Это называется библиолатвия - обожествление книги, разновидность идолопоклонства. Обожествление храма больше Бога - это разновидность идолопоклонства. Обожествление Библии больше Бога - это разновидность идолопоклонства. И поэтому, когда пришёл Сам Христос, в чём была суть их с Иоанном проповедей, что Он сказал самарянке: вы, наверное, не знаете сами, чему кланяетесь. Поклоняться Богу надо не на этой горе и не на этой. Не в этом храме и не в этом. Не по той книге и не по этой. Надо в Духе и в истине поклоняться Богу, и таких поклонников Бог ищет себе. И придёт время, и настало уже, когда так будут поклоняться Богу, и Бог будет принимать это истинное Богопоклонение.

-----

И последняя, церковно-историческая часть нашей телепрограммы. Остановились мы в прошлый раз с Вами на «общении имуществ», на таком, вот, стихийном «коммунизме» первых христиан.

Мы говорили о невероятно высоком градусе любви, дарованной в Духе Святом между братьями и сёстрами первохристианской общины, которая не допускала собственнические жесты – закрыться, там, на засов от всех остальных братьев и сестёр и лопать за обе щеки, что повкуснее. Собственно, это и в любом обществе - не очень хорошо, но среди учеников Христовых, на которых только что сошел Дух Святой, это было не просто немыслимым, а даже физически невозможным. Помните, смерть супружеской пары, которая описана в 5-й главе Деяний? Придя в общину, они заявили, что продали всё своё имущество, и всё до копейки отдают в кассу церковной общины. На самом же деле, основную часть денег спрятали – на всякий случай, на черный день. В общем, рациональный такой поступок, предусмотрительный – даже похвалить можно за сообразительность, но нечестный. Да и нужды особой в этом не было – их, ведь, никто не заставлял делать сей широкий жест. Полно было христиан, которые оставались в своих домах и ни в каком коммунизме не участвовали. Скажем, Иоанн Марк со своей матерью имели в Иерусалиме свой дом, который и не собирались продавать. Каких бы то ни было требований, что, мол, если хочешь войти в Церковь, предоставь своё имущество в пользование общине, не было никогда. Более того, первичным внешним толчком, да и логикой «общения имуществ» было то обстоятельство, что иерусалимская община христиан состояла из абсолютного большинства галилеян, как мы уже с Вами отмечали. Это люди, которые приехали в столицу, и возвращаться домой не собирались. Вопрос – зачем тогда им дома, которые где-то там будут пустовать, пока не развалятся – не логичнее ли их продать, а здесь, в столице, устроить такую вот коммуну – общежитие.

Т.е., большинство находящихся в Иерусалиме христиан было на положении, наподобие гастарбайтеров или паломников - туристов, так сказать. Ну а теперь представьте себе, что Вы, скажем, в турпоходе - в лесу или горах, и вот - привал – разожгли костёр, разложили еду на общую подстилку – кто что принёс – и уселись за общей трапезой. А Федя, предположим, выложил несколько пряников за общий стол, а окорочок и колбасу припрятал, чтобы съесть потом, уединившись. Тот же самый поступок Анания и Сапфиры. Это нехорошо ни с какой точки зрения – ни религиозной, ни секулярной. Любой атеист скажет – фу, как мерзко.

Но в Библии сказано, что они упали замертво, когда открылся их обман, а это уже перегиб, по всей видимости – кара поступку неадекватная. Пожурить – другое дело, ну, в самом крайнем случае, по физиономии надавать, но жизнь отнимать – это – ни в какие рамки!

Но в Деяниях не сказано, что их кто-то убивал, да и быть такого не могло. Апостол Пётр, просто-напросто задал Анании вопрос: кто научил тебя лгать Духу Святому? Имущество разве не твоё было? И деньги, которые ты получил при продаже имения, не в твоей ли власти находились? Ты, ведь, солгал не людям, а Богу. И, услышав сии слова, Анания пал бездыханен; и великий страх объял всех, слышавших это.

Первая ассоциация, которая возникает у рядового читателя, что, мол, Пётр – колдун-чародей – такому и нож не нужен – мыслью своей убьёт, кого хочешь. Но это не так. Пётр на самом деле тут ни при чём. Просто есть некоторые обстоятельства, с жизнью несовместимые. Вот в нашей современной Церкви ничего подобного произойти не могло – христиане нынче стали спокойные – ты нам хоть наворованные деньги принеси, будем счастливы. А тогда - разница температур слишком большая оказалась между духом, царящим в общине, с тем настроением, с которым прибыли туда Анания и Сапфира. Представляете, что произойдёт со стеклянной посудой, если её из морозилки опустить в кипяток. Слишком уж горячая была в тот момент атмосфера любви, подогреваемая Духом Святым, одухотворённости, облагодатствованности. И вот в эту среду святости вторгается сермяжная человеческая расчетливость – в этой печи она просто сгорает. К сожалению, сие - духовная закономерность – нет места греху среди святости. А носитель греха, оказавшись в святом месте, рискует погибнуть. Эти реалии в Библии иллюстрируются многократно.

Впрочем, недолго гореть такому всеобщему пламени всеобъемлющей любви среди первых христиан. Книга Деяний ничего не приукрашивает. Пройдёт совсем мало времени – действие Духа Божия поослабнет, и обнаружится вопиющий факт жестокой бесчестности – при раздаче хлеба начинают обделять вдов эллинских, т.е., грекоязычных. Инерция греха, к сожалению, велика – никогда не было, нет, и не будет идеальной Церкви, состоящей сплошь из праведников.

Остановимся, давайте, на этом до следующей нашей телевизионной встречи. Всего доброго.