Не сотвори себе кумира… 2-я заповедь Декалога, о которой рассуждать можно бесконечно. Ну, и соображения отца Якова Кротова для нас будут небезынтересны.

Яков Кротов:

- Давайте немножко поговорим о заповеди: «Кумира не сотвори». Исторически это понималось обычно очень узко, как «не ходи к соседу, который сейчас молится Астарте». Евреи вовсе не вывезли всё население святой земли, они не ставили такой задачи, они жили через полосицы, ну, как мы сейчас живём: сосед верует в «Розу мира», другой сосед ходит к колдуну, третий сосед справляет седьмое ноября. Ходить к соседу справлять седьмое ноября я бы не стал категорически, хотя я очень толерантный человек, но этого я бы не стал делать из некоторого принципа - какого, я умолчу. Так вот, где начинается идолопоклонство? Как скажет баптист, там, где начинается православие, там начинается идолопоклонство, иконочку-то повесили. Баптист может быть прав: собственно, иконоборчество в 8-ом столетии началось, потому что иконопочитание тогда превратилось в идолопоклонство, ну самый яркий пример известный - из одной речи, как соскабливали краску с иконы и добавляли в Чашу с причастием. Но есть более тонкая разновидность идолопоклонства, когда человек смотрит на икону, как бы сказать, платонически - что значит, платонически? Платон учил, что если беременная женщина будет глядеть на красивые статуи, на красивые картины, читать умные книги, там, отца Андрея Кураева, то у женщины родится умный и красивый ребёнок. Практика доказала, что это не совсем так, но источник несвободы не в иконе, поэтому не прав баптист. Потому что несвободный человек, он может быть трижды баптистом, он себе идола найдёт, это может быть и пастор. Ну, вообще, у мужика идол это жена, т.е. первый идол это, конечно, моё «я», но это за скобками, это у всех, второй идол это жена, третий идол это духовный отец, у протестантов сюда ещё Священное Писание вклинивается - ну, а что, смотрите, Библия с золотым обрезом, чем она лучше иконы в золотом окладе? Из уважения к Слову Божию? Ну хорошо, а почему золото должно выражать уважение? Ты лучше поцелуй Священное Писание, вот я как возьму Священное Писание, я целую, потому что оно же такое беззащитное, оно светится, это же действительно чудо, что оно есть, что письменность - и вдруг слово Божие через него. Так вот, где свобода от идолопоклонства? Вот пожилой человек падает, у него сломана шейка бедра, и человек думает так: "Я упал, организм сотрясся, и шейка бедра сломалась". В 70% случаях у человека было истончение кости, просто возрастное, кость хрустнула, и человек упал, последовательность обратная. И мы, как правило, ошибаемся, потому что путаем причину и следствие. Человек запал на порнографию, почему? Порнография его совратила? А почему другой человек не запал? Человек упал на порнографию, потому что у него внутри что-то переломано. Что? У всех по-разному, это надо чётко понимать. Кого-то отец в детстве мурыжил, кого-то мать в детстве мурыжила, могут быть причины, не связанные с родителями. Это просто такое заболевание, как алкогольная зависимость. Причин того, что человек западает на порнографию, их очень много, и они никак не связаны с порнографией. В древнем мире порнографии не было, во всяком случае, в нашем представлении, ну, у евреев точно не было, тем не менее, Господь говорит в Евангелие, что тот, кто смотрел на женщину с вожделением в сердце своём, т.е. не в интернете своём, а в сердце своём, то он уже смотрел грязно – «порно» это значит «грязь» по-гречески. Так откуда источник грязи? В Евангелии так и сказано: из сердца, - ну не с наружи ведь. А иначе, ты и на Венеру Милосскую безрукую, ты и на неё западёшь! Она же безрукая, ты пожалел бы её, а многим мужчинам как раз такая женщина и нравится - на обычную мы не западаем, нам нужна вот такая, чтобы в нашей власти! И это порнография. То же самое с иконой. Если человек идолопоклонствует перед образом Божьим, это не связано с тем, что учение об иконах ложное, это связано с тем, что у него есть желание идолопоклонства. Убери икону, или он вырос в культуре, где нет икон, он может идолопоклонствовать перед куском хлеба. У нас, прошу прощения, вот в том непонятном нечто, к которому я отношусь и вы, дорогие, у нас главный идол на сегодняшний день, я бы сказал, самый опасный, это безопасность, жажда покоя. Вот то, о чем в Священном Писании сказано: "Егда рекут мир, тогда будет им погубление". Жажда, чтобы всё в жизни было гарантировано. Но здесь был абсолютно прав Остап Бендер: полную гарантию может дать только страховой полис, причём, плохой, мошеннический. Бог сотворил человека для беспокойства. Настоящий мир, об этом даже в песне поется: "Комсомольцы - беспокойные сердца". Вот и всё. Сердце стучит, оно беспокоится, мы что, хотим покоя? Когда сердце остановилось, и не работает? Вот это искусственное дыхание, да? Так, многие люди создают себе внешнее сердце, в лице другого человека, в лице идеологии, так вот оно - идолопоклонство, идол приносит спокойствие, это может быть муж, жена и т.д. - я их уже перечислял. Поэтому, не надо бояться порнографии, надо бояться грязи в себе, но этого же мы не очень боимся! Каждый человек думает: уберите с моего горизонта порнографию, эротику, это, это и это, и  я буду святой. Да не будешь ты святой, ты будешь - идолопоклонник без идола, но всё равно ты будешь идолопоклонник. Поэтому горизонт оставим другим людям. Каждый человек обладает даром не видеть, собственно, дар видеть, дар настоящего духовного видения подразумевает важнейшую вещь - умение не видеть. Ну, помните эту игру - в юности многие играли - когда смотрят на карту, загадывают название городов, и там советуют загадывать то, что покрупнее, потому что какой-то «Салехард» человек разыщет, а крупно, там, «Россия» - не заметит, потому что буквы-то разнесены. Так вот, наша задача - духовное зрение. Я вижу Бога, а порнографию я не вижу, поэтому я с ней и не борюсь, я её не вижу - где, какая порнография? Вот мне подносят сюда, но я дальнозоркий - я не вижу, и не могу увидеть. Я иду по улице, и вокруг матерятся, я этого не слышу. Ведь сколько в жизни ситуаций, когда мы не слышим, умеем же, значит, вот это вот умение в мирных целях. Чтобы не видело того око, и не слышало того ухо, что нам вредно. Запросто! Это и есть духовная жизнь.

Алексей Ильич Осипов, профессор Московской Духовной академии, размышляет о молитве.

А.И.Осипов:

- Мы - единый организм, и мы связаны все друг с другом, хотим мы того или не хотим, но поступая правильно, осознавая эту связь и это единство, относясь к человеку - с чем, с благожелательством, если хотите, с молитвой за него, с не осуждением, насколько это возможно, мы тем самым утверждаем и самих себя, как живую клеточку - оздоровляем её и помогаем другому. Кстати, нужно помнить, что молитва за другого, независимо от того, какой результат будет в отношении этого другого, оказывается самым положительным, если хотите, лекарством, действием для того, кто молится. Неважно, за кого он молится - молитва всегда самому человеку приносит колоссальную пользу. Правда, какая молитва, что за молитва, при каких условиях она совершается, эта молитва, это очень важно знать. Одно дело, правильная молитва, другое дело - вы слышите, оказывается, молитва может быть совсем не правильная – такая молитва может привести человека к самым печальным последствиям, к самым печальным, даже в этой земной жизни. И это, действительно, вопрос очень-очень серьёзный. И тот человек, который не понимает этих вещей, он может тяжко пострадать, может уйти совсем не туда. Он может совсем не понять, зачем и для чего он живёт. Будет полное искажение его жизни. Так вот, правильная молитва, прежде всего, это молитва, совершаемая со вниманием, благоговением и покаянием – там, где нет этих вещей, там не молитва. Когда я читаю молитву, раз и прочитал, а что же я читал- то? Я понял, я не молился. Попугай вместо меня прочитал, и всё, а молитвы и нет. Кстати, великое зло, одно, может быть, из величайших зол, которое буквально покрывает нас, убивает нас просто, это вычитывание молитв, место молитвы - какая беда! Вы знаете, можно богослужение совершить, а, на самом деле, совершить мероприятие, слышите, мероприятие! Можно всю жизнь прочитывать молитвы, всю жизнь служить, и не разу не помолиться, находясь в полном самообмане, думая, что мы молимся. Результат, какой? Результат тот, что мы ничего не имеем. Всю жизнь молимся, и никаких плодов. Более того, никаких плодов это было бы ещё полбеды, есть громадная опасность для тех, кто часто молится, т.е. вычитывает молитвы, кто часто совершает богослужение - есть опасность ещё возомнить о себе: я часто хожу в церковь, я читаю молитвы, и т.д., одним словом, я - не фунт изюма. Оказывается, ещё может возрасти это дикое самомнение, это отсюда фарисейство появляется, это буквально самоубийство человека. Оказывается, понимание молитвы, ой, как важно! При этом святые отцы подчёркивают, что правильная молитва может быть совершаема только на почве правильной нравственной христианской жизни. Если вы не прощаете друг друга, с какой молитвой можно обращаться к Богу, чтоб Бог простил меня, если я сам никому не прощаю? Оказывается, условие того, что молитва наша будет услышана, это прощение других людей. Надо понять, в конце концов, все мы больны, все - до одного человека, и поэтому надо снисходить к немощам другого человека. Это не значит, потакать этим немощам, нет, но надо его понять и в душе простить, вы знаете, не осудить человека. Пока в душе этого нет, наша молитва разваливается, как карточный домик. Чтобы научиться молится, что требуется? Опять, что святые отцы говорят, что они говорят о молитве? Научится молиться, ведь каждый православный христианин хотел бы. Я говорю - хотел бы, по очень простой причине: мы все прекрасно знаем, встал на молитву, и тут же всё поплыло, во все стороны разлетелись, куда угодно, а молитвы нет. Что нужно для этого? Они говорят, нужно начинать с самой краткой молитвы. Наш ум настолько слаб, мы, которые хвастаемся не зная только чем, и сами в себе наполнены тщеславием, не можем буквально минуты две продержать внимание в молитве. Поэтому нужно начинать с самой краткой молитвы. Какая это краткая молитва? Все они утверждают, что уже освящённой тысячелетним опытом святых отцов этой молитвой является молитва Иисуса, которая звучит очень просто: "Господи, Иисусе Христе, помилуй меня". Всё, точка. Кто не может произнести эту молитву? Сидим ли мы, стоим, идём, даже разговариваем, смотрим, даже читая, кто не может? Только тот, кто не хочет. Оказывается, эта молитва, краткая молитва, которую мы действительно можем произнести с полным вниманием и, насколько возможно, участием сердца, эта молитва приучает наш ум и нашу душу, к чему? К молитве. Тот, кто хочет научиться молиться, чтобы молитва действительно стала его связью с Богом, для того эта краткая молитва - это великое благодеяние, которое буквально открыто опытом великих людей. Краткая молитва, - как можно чаще вспомни, человек, произнеси от всей души. Если можно поставить себе за правило, хотя бы несколько - 10-20 молитв в день – это было бы очень важно для тех, кто имеет детей, приучать их с детского возраста к внимательной молитве. Как мы умиляемся, когда эта малышка начинает читать: «Богородице Дево, радуйся…». И мы умиляемся и таем. Верно, на данном этапе это верно, правда, очень хорошо. Но когда уже он становится старше, и если мы не научим ребёнка, не приучим его читать с вниманием молитву, тогда мы его глубоко наказываем. Сущностью, если хотите, нашей духовной жизни, является молитва. Там, где нет молитвы, нет духовной жизни. Ещё раз при этом повторяю, не важно то, сколько мы читаем молитв, сколько мы служим литургий и всенощных и т.д. Можно совершать, ещё раз повторяю, их сколько угодно, но как? Совершать языком. Кому? Богу. Причина, почему мы остаёмся без духовных плодов, - мы не молимся, молясь. «Молясь», к сожалению, в кавычках.

О внутренней жизни современного человека в свете евангельского образа жен-мироносиц продолжает рассуждать православный миссионер отец Виктор Веряскин.

В.Веряскин:

- «По прошествии субботы, Мария Магдалина, и Мария Иаковлева, и Саломия, купили благовония, чтобы пойти помазать Его. И ранним утром в первый день недели пришли к гробнице по восходе солнца, и говорили они между собой: кто отвалит нам камень от входа в гробницу? И, посмотрев, видят, что камень уже отвален, а был он весьма велик. И, войдя в гробницу, они увидели, что с первой стороны сидит юноша, облечённый в одеяния белые, и ужаснулись. Он же говорит им: не ужасайтесь, Иисуса ищите Назарянина распятого? Он восстал, Его нет здесь. Вот место, где положили Его, идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее, там вы Его увидите, как Он и сказал вам. И, выйдя, они побежали от гробницы. Владел ими трепет и исступление, и никому ничего не сказали, ибо боялись. Воскресши же рано в первый день недели, Иисус сперва явился Марии Магдалине, она пошла и возвестила бывшим с Ним». И вот интересный вопрос: как устроена жизнь, и как устроены мы все - мужчины и женщины, мы от Бога предупреждены, куда нам идти, что нас ждёт, а идём в другие стороны. Очень интересный вопрос. И даже то, что мы называемся учениками и последователями, часто нас не спасает от этого и не помогает, потому что идём не туда, хотя вроде и знаем, хотя вроде и предупреждены. Больше того, это значит, что веры у них было маловато. Он им сказал, что не умрёт, пошли бы тогда поздравить, что Он не умер, что всё нормально. Нет, они купили ароматы - для чего? Чтобы этот труп, как они ожидали, если он начнёт разлагаться, в общем-то, помазать чем-то более ароматным. Т.е. вроде как проявляем, какую-то и память, и почтение к умершим нашим родственникам, и вроде бы в этом и выражение нашей любви, но часто оно неосмысленное, неуклюжее, и бесцельное по отношению к высшей цели. И вот задача проанализировать, а то ли мы делаем, а так ли мы живём? Потому что человек должен являть в себе целостность. Он состоит как бы из трех матрёшек - одна в другой: из внешнего человека - телесного организма, внутреннего человека - души, и сокровенного сердца человека - духа, и желательно, чтобы человек жил целостно. И в телесном аспекте выражал всю целостность, и на психо-эмоциональном уровне - душевное выражал всецело, и на уровне ментальном - тоже выражал в себе целостность какую-то. Но мы часто однобокие, мы часто односторонние, мы часто нецелостные, мы, если и выражаем что-то, в лучшем случае, на каком-то одном уровне, в одном аспекте. А призыв: будьте целостными! И поэтому, когда мы смотрим на букву текста, желательно, чтоб мы увидели, кроме буквы, ещё и дух, потому что буква способна убивать, а дух способен животворить.

-----

И последняя, богословская часть нашей телепрограммы.

Продолжая разговор о разрывах в Откровении, нельзя не упомянуть о таком вот своеобразном ревизионизме Мартина Лютера, который дошел до того, что объявил свободу опаснейшим предрассудком христианства. Дескать, мало ли, что апостол Павел, там, написал Галатам: «К свободе призваны вы, братия…», эти слова у лютеран весьма своеобразно интерпретируются. Хотя, чего там толковать - Лютер иногда не гнушался и просто тем, что изымал неудобные книги из корпуса Священного Писания. Так он выдрал из Библии послание Иакова за фразу апостола: «Вера без дел мертва…», это высказывание никак не вписывалось в его богословскую систему. Но об этом мы уже говорили уже с Вами.

На самом деле, всякая реальная ересь – это не что иное, как искажение Божественного Откровения, или разрыв с предыдущим Откровением. Вот когда теряется преемственность. Ревизия, попытка модифицировать. В общем, одно другого стоит.

Сказать так в лоб, категорично, что  протестантизм – это ересь - нельзя. Потому что протестантизмов много. Говорить надо о другом: о том, что протестантизм – это не всегда безобидно. И понимать, почему. Есть в протестантизме, особенно в отдельных его инициаторах и носителях, вещи, которые иначе, как еретические, не назовешь. Причем, по всем признакам. Между прочим, самым сильным свидетельством против, скажем, Кальвина является не то, что он там чего-то нагородил в книжках. Если кто-нибудь видел трехтомник, «Изложение веры» Кальвина, то знает, что если рядом положить Священное Писание, то кальвиновский объем переплюнет. Ну, правда, он жил во времена, когда уже существовала «Сумма теологии» Фомы Аквинского, там тоже десять томов, каждым из которых убить можно. Но самым убийственным контраргументом против Кальвина оказалась история кальвинизма. Во всех реформатских странах – именно странах – Церковь исчезла. Вот, что называется - смотрю и не вижу. В Европе от них и следа не осталось. Ну, вот северные страны – самые нецерковные. Не все, конечно. Из лютеран - шведы, норвежцы, финны - там вера еще теплится, церковность все-таки присутствует какая-то, в Германии тоже. Но не в Швейцарии и не в Голландии. Самые равнодушные страны к каким бы то ни было формам церковности – это кальвинистские. Хотя претензии у Кальвина были как раз прямо противоположные. Мол, мы, собственно, сейчас все переделаем, как надо, и будет почти апостольская Церковь. Удивительно, но это так. При том, что и Швейцария, и Голландия – это вполне благополучные страны. Ну, Швейцария – это волей случая. Это трехсотлетний нейтралитет. Да и просто она оказалась даром никому не нужна: что в этой Швейцарии есть, кроме сыра? Плюс, Швейцария оказалась золотым запасником Европы во время развития капитализма. И особенно во время последних двух войн вырос вот этот феномен швейцарских банков.

Отец Георгий Кочетков, побывав в этих странах, делился впечатлениями: Церковь там – в Голландии и Швейцарии - увы, и не ночевала. То есть говорить о христианстве просто  неприлично. Нет, то есть можно, там, о помощи бедным, голодающим… - это нормально. А о чем-то таком мистическом – не дай Бог. И если кто-нибудь пикнет слово «Церковь» – ну, тот точно малахольный, или придурок, или неудачник. Вот, пожалуй, это самое сильное свидетельство «против». Оно, конечно, и в других странах нельзя сказать, что Церковь имеет огромным влияние, является такой вот духовной доминантой. Как институт – да – влияние может быть значительно. Или, как финансовый институт. Но чтобы до такой степени опустить христианство, как в Голландии и Швейцарии – это надо было бы уж сильно постараться. Даже в раздерганных, раздолбанных постсоветских странах все-таки худо-бедно что-то такое восстанавливается, какая-то жизнь теплится… Если вы сравните Киев с Амстердамом, Киев покажется… златоглавым точно. Или ту же Москву - с Берлином. Хотя, конечно, Русская Православная Церковь – это тихий ужас. Украинская, правда, не намного лучше. Но это все-таки хотя бы наличествующий ужас. А там уже просто физически ничего нет. Вот в Антверпене наши были, останавливались в семинарии – четыре здоровенных корпуса четырехэтажных – целый комплекс. И – ни одного студента. Ни единого! Это, между прочим, самое сильное практическое свидетельство «за» или «против». Потому что так вот рассуждать отвлеченно можно как угодно, но когда дело касается таких вот простых, но очень осязаемых последствий, тут вот сразу и задумаешься, что такое на самом деле кальвинизм и лютеранство. А вот то самое - когда все тихо-тихо исчезает. Заметьте – это там, где пытались исправить католичество – и действительно было, что исправлять. Но несмотря на весь кошмар, в котором находилось католичество времен Лютера, такого фактического провала все-таки в католичестве наблюдать нельзя. Чтобы вот – раз, и вообще, как будто ничего не было, причем, настолько не было, что слово «Церковь» неприкрыто презирается. В Голландии это не просто так, чтоб человек говорил: «Я в Бога не верю и в церковь не хожу», это лексикон наших сограждан, или французов, или итальянцев… Нет, в Голландии сказать лишний раз вслух про какую-то там веру – неприлично, глупо. Это точно, как было у нас в 50-е годы, когда студент какого-нибудь ВУЗа встречал около церкви бабку и крутил носом: «А, вымирающее поколение!». Можно сказать, что идеология Хрущева восторжествовала в Голландии. Только Никита Сергеевич об этом не знает. О том, что «скоро я вам покажу последнего попа» – там это сбылось. Скоро последний поп сможет быть продемонстрирован в Нидерландах. Вот так! Потому что вот эти разрывы в Откровении – они чреваты.

Остановимся на этом сегодня до следующего четверга. Всего доброго!