Крест Господень

Церковное общение

По уставу православной Церкви в нынешнее воскресенье за Божественной литургией прочитывается отрывок из 6-й главы послания апостола Павла к Галатам, в котором записаны удивительные слова: «А я, - говорит апостол, - не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я - для мира».

----- Фрагмент Богослужения

«Я хвалюсь Крестом», - говорит Павел. Апостол много чем мог хвалиться: своим образованием – он был воспитанником одного из самых лучших раввинов – Гамалилила. Он с полным правом мог бы похвалиться своей верой, благочестием и святостью, так как был до конца преданным Богу служителем. Будучи апостолом Христовым, Павел мог много похвального сказать об Иисусе: похвалиться Его новой моралью, провозглашенной человечеству, Его Божественной силой, укротившей бурю и насытившей более десятка тысяч человек пятью хлебами, Преображением на горе Фавор, воскрешением Лазаря, Воскресением и Вознесением Христа на Небо. Его будущей славой, которая будет принадлежать Иисусу. Но Павел хвалится именно крестом - орудием казни преступников.

Писал эти строки святой Павел примерно в 54-м году, в те времена, когда еще то там, то сям, на крестах в страшных мучениях висели живые люди.

Это сейчас для нас с Вами Крест вызывает положительные эмоции. Крестики мы носим на груди, крестами украшаем купола храмов, Крестом тиснят переплеты Библий, пишутся иконы с изображением Креста.  

А в середине первого века нашей эры сказать: «Я хвалюсь Крестом», это было все равно, что сказать: «Я хвалюсь виселицей, гильотиной, или электрическим стулом».

По всей видимости, многие тогдашние христиане были возмущены этими Павловыми словами. Ведь не зря в послании к Коринфянам апостол отмечает, что для некоторых его слушателей разговоры о кресте – самое настоящее юродство. «Мы, - говорит апостол, - проповедуем Христа распятого, для Иудеев - соблазн, для Эллинов безумие.

Далеко не сразу Крест был принят людьми как знамя Христианства, как святыня. Баптистская церковь, которая у нас в Херсоне по улице Рабочей, совсем уж недавно поставила над своим молитвенным зданием небольшой куполочек, венчающийся крестом. А до этого, еще при моей памяти, крест для них был мерзостью – лично меня их прихожане упрекали: как ты можешь носить у себя на груди крестик?! Вот, представь, если бы твоего отца зарезали бандиты, а ты стал бы почитать тот самый нож, которым совершено это преступление. По-человечески, резонно, не правда ли?

Но смерть на Кресте Иисуса – это не обычная смерть. Смерть Господа послужила спасению всего человечества – Бог включил эти голгофские страдания и мучительную смерть Христа в дело спасения.

Во-первых, именно с Креста Христова весть о любви Божией к человеческому роду звучала настолько убедительной, как ни при каких иных обстоятельствах.

Во-вторых, Крест переворачивает вверх дном иерархию наших ценностей, а точнее, с головы ставит всё на ноги. Мы-то как думаем с Вами – хорошо быть сильным, и плохо - слабым. А Бог говорит противоположное: «сила Моя в немощи совершается». Это же ведь парадокс: человек, висевший и умерший на Кресте, стал любимцем всех времен и народов! А сколько вокруг было восхитительных атлетов, гладиаторов, бойцов, полководцев – что от них осталось? Об императорах, владевших тогдашней вселенной, командовавших армиями и покорявших целые народы – две три строчки в историческом справочнике. А Христос, повешенный и умерший на плахе, победил весь мир, всю вселенную и продолжает побеждать до сего дня. Перед Его именем, по слову того же апостола Павла, преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос - слава Бога Отца.

Да, Всевышний может испепелить нашу планету, измельчив её на атомы и рассеять по всему космосу. Бог мог всех нас, грешников, скрутить в бараний рог, заставить ходить по струнке и вести праведный образ жизни. Но это бы не было Божией победой. Мы бы боялись Бога, трепетали перед Ним. Но любить такого монстра мы бы не стали, да и не смогли бы. Поэтому, Господь, наоборот, уничижил Себя до самого мыслимого предела и на деле показал каждому из нас, что любой наш грех – это рана на Его Теле. Каждый наш дурной поступок – это удар бича по Его спине, каждая грязная мысль, греховное желание – это заноза тернового шипа в Его голову.

Мы не боимся Бога. Наоборот, нам Его жалко – Он умирает за нас, чтобы подарить нам новую жизнь. И если наше сердце не очерствело окончательно, такого Бога мы можем, мы способны полюбить. А как только мы Его полюбим, по-настоящему полюбим, это и будет означать, что мы спасены и обрели Жизнь Вечную.

----- Фрагмент Богослужения 

И вторая тема, обсуждаемая в кафедральном соборе Сретения Господня – о церковном общении.

Сегодня давайте попробуем затронуть с Вами очень сложную и болезненную тему – поговорим о церковном общении. Для этого придется немного опуститься на землю, потому что рассуждали мы в прошлый раз с Вами об очень возвышенных вещах – о том, что каждый из нас, по слову апостола Павла, является членом Тела Христова и на духовно-мистическом уровне представляет клеточку Единого Божественного организма. Посредством Таинства Святого Причащения мы невидимо, но реально, становимся Телом и Кровью нашего Господа. Это вот так в сакраментальном плане, а в обыденной жизни мы - община верующих, большая семья – чада Божии, братья и сестры во Христе.

Но вот серьезная проблема, касающаяся большей части православных общин. Всякий раз из уст священников, обращающихся к прихожанам, звучит в некотором смысле фальшь, когда произносится воззвание: «Дорогие братья и сестры!» Теоретически все верно, причем, более того. Если мы в Евхаристии – одно Тело, то, фактически, мы, в каком-то смысле чуть ли не близнецы сиамские.

Но чувствуем ли мы вообще хоть какое-то духовное родство друг к другу? Зачастую, абсолютно – нет. Пять лет подряд ходил лысый мужичок в храм – каждое воскресенье причащался, а потом, вдруг, его не стало. И никому дела нет до того, что случилось – может, он заболел, а может, кондратий хватил. Его-то и как звать – никто не знал. Не пришел, ну и - слава Богу – в храме просторней и воздух чище. Доказывать, что так нехорошо, греховно и совершенно противоестественно для Церкви, я думаю, нет смысла.

Ну а как по-другому? Тоже не очень понятно. В том-то и деликатность этого вопроса, что – никак нехорошо. Предположите противоположную ситуацию - пришел человек в храм Богу помолиться – подходит к иконе, ставит свечу, произносит про себя слова молитвы. И тут подбегают к молящемуся братья и сестры и давай знакомиться - о, молодой человек, вы, наверное, новенький – как вас зовут? А что привело вас в наш храм? А расскажите нам о себе – чем занимаетесь, где работаете? Кому-то, может, это и понравится – если человек, предположим, одинокий и страдает дефицитом общения, но в общей массе это – полный кошмар. Пришедший испытывает потребность уединиться в тиши храма, успокоиться, сосредоточиться, направить свои мысли к Богу, а тут ему лезут в душу. 

Собственно тот стиль, который уже давно выработался в большинстве православных церквей, на сегодняшний день устраивает очень многих. Приходят люди в храм, как в театр - кто там стоит с ним рядом – побоку, главное, что впереди на солее священник возглашает. Можно еще послушать чтеца, если он членораздельно произносит слова и на понятном языке, или хор, если он приличный. Ну а люди вокруг – они же для меня посторонние, я их не знаю, и знать не имею нужды. Тем более большинство из них отнюдь не блещут внешним видом – ни в смысле красоты тела, ни в плане обезображенности лиц интеллектом. Ну, другое дело, если интересный мужчина ходит в храм, а тут - прихожаночки одинокие – ну да, в этом смысл очевидный. Или особы такие хорошенькие, ради которых и храм приятно посещать.

Ну а какого ляду я должен общаться с беззубым дедулей, в свое время с трудом закончившим три класса церковно-приходской школы, и у которого плюс ко всему еще и мозги усохли, или с бабулей, торгующей на базаре семечками, не отличающей Бабеля от Бебеля. Да, собственно, даже если рядом оказались вполне респектабельные лица – в нашем храме таковых большинство – чего мне навязываться – у каждого своя жизнь, свой круг родных, друзей и знакомых, рабочий коллектив – и так голова от всех болит - тут бы хоть немного отдохнуть от ближних, одному маленько побыть.

Причем, последний фактор просто архиважный. Уйти, убежать от всех и всего и оказаться наедине с собой и Богом – это настолько всем нам необходимо, просто как глоток свежего воздуха! И это даже не результат усталости - это первейшая духовная потребность нашей души. Если мы обратимся к опыту святых подвижников, то уединение для размышлений и молитвы для них было первейшей задачей и абсолютно необходимым условием духовного совершенствования. Некоторые монахи брали на себя даже подвиг полного молчания, а бывали и так называемые затворники. Они запирались у себя в кельях и годами оттуда не выходили, проводя в Богомыслии и молитве дни и ночи. А насчет еды – по кусочку хлеба и кружке воды каждый день, а иногда, и раз в несколько дней, им просовывали в маленькое дверное отверстие.

И вот как это совместить – нашу святую обязанность общения с братьями и сестрами во Христе, семейные обязанности, общественную деятельность и даже уединенность - соборность, так сказать, с личностным началом? Прямо скажем, в истории Церкви далеко не всегда это получалось, и множество перекосов и искажений мы можем наблюдать прямо с самых первых дней христианства. Книга Деяний доносит до нас факт предельной крайности, в которую впала христианская община Иерусалима. Они настолько воспарили духом, что им показалось, что – всё - Царство Небесное уже на пороге – вот, со дня на день Второе Пришествие Спасителя. Они продавали свои дома, имущество, деньги приносили в церковь и совместно все это дружно проедали в «веселии и простоте сердца», как гласит Библия (Деян.2,46). Это первый, между прочим, опыт коммунизма. К слову говоря, коммунисты, так сильно боровшиеся с Церковью, ну очень много заимствовали из Библии – и кодекс строителя коммунизма почти весь переписан из Декалога, и тот же коллективизм. Что такое коллектив в понимании вчерашнего идеолога? Это община последователей, только не Христа, а Ленина, тоже объединенная верой, только не в Бога, а в светлое будущее, со всеми атрибутами – вечным огнем, вместо свечей, портретов вождей, вместо икон, партсобраний, вместо Богослужений, советских песен, вместо церковных. И, главное – коллектив. Это было святым. Коллектив ставился чуть ли не выше семьи. Вспомните практику товарищеских судов, отдачу нарушителей на поруки товарищам и пр.

Да, многое доводилось до абсурда, но рациональное зерно все-таки в этом было. Между прочим, это такой подход – церковный, казалось, тебе-то какое дело, что рядом с тобой за станком работает Вася, любитель выпить не вовремя. Есть администрация – пущай разбирается – если надо, пусть увольняют. Ан, нет, он тебе друг, товарищ и брат, единоверец в светлое будущее и соратник по борьбе за идеалы коммунизма. Он тебе не чужой, а, может быть, и ближе, чем родня, и тебе дают его на поруки – общайся с ним, убеждай, уговаривай, вразумляй этого выпивоху. Другими словами, провозглашалась семейственность, дескать, Вася - член твоего коллектива – брат по Ленину. Принцип-то, знаете, христианский, все верно – идея правильная, другое дело – исполнение зачастую никудышное.   

Вообще, с коллективизмом в истории много было ляп. Возьмите, например, город Солнца Кампанеллы – жуть сплошная. Понимаете, всегда было трудно сохранить равновесие между коллективным и индивидуальным – это действительно похоже на ходьбу по канату. Вот любой из нас, с одной стороны - индивидуальность, а с другой – существо социальное. И как устроить жизнь таким образом, чтобы и личная жизнь не подавлялась, и в социальном плане мы могли вполне себя реализовать?

В современных протестантских церквях, где, в отличие от нас, большое внимание уделяется общинности, перегибы так же случаются очень часто и густо – церковь превращается чуть ли не в кибуц – завтра строим сарай брату Михаилу, послезавтра ремонтируем крышу сестре Марии, что в принципе, само по себе замечательно. И всё это с песнями и псалмами, всё сообща. Совместные мероприятия, встречи, конференции, ночные молитвы, выезды на природу, трапезы и всего подобного настолько много, что член такой протестантской общины практически перестает быть членом своей семьи, не говоря уже о том, что он уже давно забыл – сам-то он кто?

Причем, да - есть категория людей, которые весьма уютно и комфортно себя чувствуют в гуще общения. Но тогда начинают страдать их домашние. А есть и те, которые просто не выдерживают столь изобильного словесного и эмоционального потока, вянут, и навсегда из такой церкви уходят. Появляются в православном храме и здесь – отдыхают: все тебе спокойненько, никто тебя не дергает, никому ты не нужен, тебя даже никто знать не знает, и ведать не ведает – «благодать» сплошная в кавычках.

Но, как Вы понимаете, это тишина тоже такая – болотная.

Поэтому в полный рост встает вопрос: где же она - эта золотая середина? Как построить отношения со своими братьями во Христе, чтобы жить по слову Божию, и быть не просто прихожанином, который – пришел в Церковь – ушел, и так всю жизнь, а в какой-то момент все-таки стал послушным чадом Божиим, Христовым служителем?

Ну, во-первых, учитывая нашу традиционалистскую инертность, нам все-таки надо осознать, что мы на краю не того обрыва, где можно потерять индивидуальность, а наоборот – там, где черствеют и закрываются сердца. И что-то делать в этом направлении. Как минимум, поинтересоваться - кого как зовут, чтобы можно было при случае хотя бы помолиться Богу за брата или сестру во Христе.

Во-вторых, иметь хотя бы самое поверхностное представление о нуждах тех, кто причащается с нами из одной чаши. Ну вот, например, у нас есть прихожанка – очень небогатый человек, которая удочерила девочку – очаровательная, между прочим, девчушка. Сказать, что эта мама в сильной нужде, в общем, нет, хотя мужа у неё нет. Но, понимаете, если Вы знаете эту семью и Вам, предположим, попалось пальтишко или платьице, которое может подойти девочке – почему бы Вам эту одежду или туфельки не отдать по адресу. Кто-то детским питанием помог бы, кто-то - витаминами, кто-то - еще чем-то. Понимаете, это ведь не только ей нужно – это необходимо и для наших душ. И все это не так тяжело на самом деле. Но, я уверен, что абсолютное большинство из Вас просто не знают, о ком я сейчас говорю. И это проблема.

Кто-то нуждается в добром слове – сидит дома в четырех стенах, и рад был бы, чтобы ему кто-то просто позвонил.

У нас в храме есть специалисты высокого класса в самых разных областях - врачи, например – к одному из наших хирургов приезжают оперироваться не только из соседних Николаева и Одессы, но и – можете не верить – из Москвы! А он каждое воскресенье в нашем храме. Среди нас - прекрасные учителя, фармацевты, экономисты, юристы, управленцы, кулинары и кого только нет!

И понятно, если вы подойдете к врачу, у которого до 5-ти операций в день, полсотни больных за смену – он торчит по 12-14 часов в отделении – а Вы к нему с просьбой, мол, грустно мне, поговорить хочется – это будет неправильно. А кто-то может взять на себя такой подвиг утешения – выслушать, посочувствовать, посоветовать. И здесь очень уместно помнить поговорку: «лучшее - враг хорошего». Если человеку надо бы посвятить 2 часа Вашего времени, а для Вас это не под силу, не отворачивайтесь вовсе - минут 5 уделить или 3 минуты – это же почти всегда реально! 

Другими словами, если мы братья и сестры друг другу, мы должны знать нужды друг друга и по мере возможности оказывать всяческую помощь – и материальную, и моральную, и психологическую.

Но есть пункт особо важный, просто животрепещущий в этом разделе – это все, что касается помощи духовной. Утешить – хорошо, поднять настроение брату – замечательно. Задраить сестре дырявую крышу – превосходно! Но поддержать духовно, помочь пройти узкой тропой ведущей в Царство Божие – это несопоставимо важнее. И поэтому тот личный духовный опыт, которым обладают многие из нас, он обязательно должен быть открыт для наших братьев и сестер во Христе. Тот же опыт понимания Библии – Слова Божия – это слишком важно - и не просто для жизни земной, скоропреходящей, но для жизни Вечной. Поэтому уделять свое время для общения, для встреч с братьями и сестрами по вере – здесь, в храме, или по домам – это наша святая обязанность перед Богом.

К сожалению, традиция духовного общения в наших церквях в значительной степени утрачена. И сейчас мы с Вами, конечно, пытаемся что-то реанимировать, возвратить к жизни – некоторые наши братья и сестры остаются после литургии для общения и обсуждения ключевых духовных тем, а некоторые и по домам раз в неделю встречаются, чтобы за чашечкой чая поговорить о Слове Божием, о душе, о вечном.

Но есть серьезная проблема – она, в общем, закономерная – это человеческий эгоизм. Дело в том, что среди нас люди очень разные – от абсолютно несмышленных до образованных, начитанных, жизненно и религиозно опытных. 

И вот эти наши интеллектуалы рассуждают приблизительно так – знаний у меня – слава Богу, достаточно, во всяком случае, уж большинство остальных – знают еще меньше, чем я – зачем мне терять время на общение с людьми более слабыми и, быть может, не очень интересными. Лучше я дома на диванчике книгу умную почитаю – и в удовольствие, и пользы больше будет. Так вот из этих соображений, эта категория наших прихожан просто игнорирует подобные встречи и общение. И это беда на самом деле.

Ну, во-первых, такая постановка вопроса неверная – если, предположим, Ты даже действительно не получишь никакой пользы от общения с менее продвинутыми братьями и сестрами, хотя это - Твоя досадная ошибка. Но тогда поделись своими знаниями, выступи в роли наставника и учителя. И поверь, в процессе общения даже с очень слабыми собеседниками, Бог для Тебя совершенно неожиданно будет открывать новые знания, и возведет Тебя на совершенно новый уровень понимания предметов духовных.

Да, общение, зачастую – это подвиг, жертва. Не все люди интересны, не со всеми общаться в удовольствие и радость. Это нужно очень хорошо понимать и сознательно приносить эту жертву своим временем, частицей своей души и комфортом. Жертвовать ради Христа, осознавая себя служителем Божиим. Аминь. 

----- Фрагмент Богослужения