Людей, ищущих Бога, зачастую смущает множественность религий и конфессий. Как в своё время еще пел Владимир Высоцкий: «Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса». Верят по-разному, и не являются ли межрелигиозные различия доказательством ложности любой религии? Как найти истинную веру, вот как, например, нашел её для себя участник наших телепрограмм отец Яков Кротов?

Яков Кротов:

- На самом деле вопрос содержит в себе ответ – именно потому, что вер много, принять можно только одну из них. Люди, которые говорят, что вер много, и это означает, что существует одно единственное решение, то есть, есть центр, каждая вера ведет в этот центр, поэтому не одну веру принимать не надо; вера это форма, в которую мы наливаем воду, поэтому никаких форм не надо, а надо прямо прыгать в воду - мне кажется, что это не совсем логично. Во-первых, если я стою, даже у ручья, и хочу попить, все-таки я не становлюсь, как собака, на корточки и лакаю, а я зачерпываю эту воду, как говорил Диоген: «Вот ладонь - это моя плошка, и больше ничего  не надо». Но ладонь нужна. Хорошо. Поэтому, да, может быть, Бог всюду один, но это не означает, что долой всякую религию и остаемся с Одним, - к этому Одному надо прийти через какую-то дверь. К единственному решению задачи надо прийти, решая, а не говорить: «Ну, в конце учебника есть ответ – чего я буду решать-то? Я что нанялся?». Надо решать, надо ошибаться, надо сверять ответы и алгоритм решения. Но на самом деле, поскольку все-таки Бог – это  не ответ в конце задачника, а это Учитель, который стоит у меня за спиной, и не дает обернуться,  и говорит: «Ты посмотри, у нас какой урок? Этика и психология. Ты  на Меня не смотри, ты посмотри на соседа по парте, посмотри на других одноклассников. Как у тебя с этикой? Вер много – надо выбрать одну, по той же самой причине, по которой  девушек много, а выбрать лучше одну. Почему? Объяснять не буду, девушки объяснят, если у кого-то есть соответствующие вопросы, но я вас уверяю, что девушка предпочтет, чтобы выбрали одну, как и юноша, пожалуй, предпочтет, чтобы девушка выбрала его, а не всех одноклассников. Как это со мной случилось лично, совершено типовым образом, когда мне было 19 лет, и когда я думал о том – в чем смысл жизни? Есть ли вообще жизнь? Есть ли любовь? А может, лучше повесится? Через это проходят все, но веру в этом возрасте находят далеко не все; точно также, как и любовь человек может найти в 19 лет, а может и в 30, и в 40. Поэтому  рассказать могу, поделиться – не могу, да это и не нужно, у вас все свое впереди, а у кого-то позади, конечно. 

 -----

Петр Николаевич Мамонов - известный российский музыкант и актер делится с нами своим религиозным опытом.

Петр Мамонов:

 - Значит, какой же путь? Путь в четыре ступеньки: поступок, слово, мысль,  чувство. Сначала научимся плохо не поступать, потом плохо не говорить, потом плохо не мыслить, а потом уж, - может быть, и не научимся вообще - не чувствовать плохо, то есть качество нашей души поменяется, благодать, если придет - Божественная нетварная энергия, поменяет качество нашей души. Я вот матом ругаться перестал давно, вдруг. Меня по пальцу стукнули – я – ой, кричу, а не определенное слово. У меня ушло, вот как Господь прощает, изглаживает, вот что это такое, вот. Моей заслуги в этом нет, и даже не знаю, как так случилось. Вот как происходит, не то, что тебе хочется, и уходит из области желаний твоих, из области чувств в душе. Вот это выше, вот это выше! «Мы сограждане святым и свои Богу» – апостол Павел сказал. Вот какие планки. Мы все святыми можем быть. То есть вот эту благодать стяжать: добрые дела, чтение Священного Писания, причащение Святых Таин и молитва, - не так уж трудно, - вот это вот способы,  палочки такие. Видение своих грехов это не перед этим – это из другой области. Это ложечки все, а видение своих грехов – каша. Это другое, это очень сложный труд, это вот тот настоящий труд, который получается (кашу можно съесть, если есть ложка), если ты все эти четыре исполнил, может, увидишь свои грехи. Вот как. Другая зависимость. Все очень просто в христианстве, и вообще это - не религия – это истина уже. Жизнь? Нет, это - не жизнь. Жизнь всякая бывает у нас, как мы знаем. Тяжело об этом говорить, гораздо лучше, если в семье папа лежит пьяный, она орет, дети в дурдоме, бабка тянет: «Ты мать не слушай». Вот это все… и вдруг – отец бросил пить. Что случилось? На одну четвертую в семье стало лучше. На одну четвертую часть! И вокруг все начало меняться. Вот ты чуть-чуть в себе вот поработал и смотришь - и кругом, и кругом все происходит, все срастается. Нет, гора обид есть: и этот кинул, и на деньги обманули, и долг не отдали (это уж точно). Очень трудно, но в сто крат, но зато получаешь такое, чего нигде нет в другом месте, и это приумножается, если приумножаешь.  Бывает и просто так, идут похороны, мать плачет, а Он – Господь – говорит юноше: «Встань», и отдал матери его. Что она просила, или человек верующий была? Или что? Да просто. Ругался матом, а ушло. Что я - просил или что? Ничего не просил. На то и Господь, на то и Господь, что непостижимо!..

Причем, совершено очевидно, очень здорово, что это все, с одной стороны происходит, потому что совершено очевидно, что это болезнь. Ну у тебя двадцать миллиардов долларов - не миллионов! (столько и у меня есть) -  а у тебя двадцать миллиардов долларов! Это значит, один миллиард отдал, и проблемы  сирот по всей земле закрыли – вообще. Специалисты есть, институты, разработали и все - закрыли, вообще - проблемы бедности закрыли. Нет, не может. Я, говорит, внукам. Но каким внукам? Двадцать миллиардов это пра-пра-пра-пра… там хватит еще. Ну отдай один, останется девятнадцать. Совершенно очевидно, что человек болен. Правда! Болен. Не то, что он жадный, он болен. Поэтому, что с ним надо делать? Старички египетские по пустыни бежали и снимали с себя и грешника укрывали – последним. Его пожалеть надо, обласкать любовью, что он, несчастненький, на бабках сидит и не может отдать. Вот так. Больной. Но упование не посрамится – это раз, и Бог своих даров не отнимает никогда, с другой стороны, - такая вот вещь сказана в Священном Писании. Поэтому, как бы человек низко не лежал, как бы замутнена его душа ни была, как бы он ни был несчастен, дик, угрюм - всегда есть возможность, всегда есть возможность счастья - только надо к Богу - и причитать:

 -  Папочка, дай, пожалуйста;

 - Не дам;

 - Ну, дай, ну, дай, ну, Па, ну, дай;

 - Не дам!

 - Ну, дай,

 - Ну на!..

Как стучали в ворота? Помните? Спим, говорят, куда ты пришел? - Ну, дай хлеба, ну. - Ну, говорят, - на! – чтобы отвязались. Один из способов вернейших, если видишь, что в сердце пусто, молишься плохо – неотступно тогда долби, долби, долби… Как проверить? Вот случай, реальный, отец Дмитрий рассказывал. Спрашивает он женщину: Нужда у тебя какая-то есть? Она говорит - Да! Хочу поменять Воронеж на Москву. Иди в храм, поставь свечку и скажи: Господи, если Ты есть… - сделай, но от всего сердца. Неверующая - пошла, все сделала, через неделю – невероятный обмен совершился, то на то, Воронеж на  Москву. Вот, пожалуйста! И вот под эгидой того, что нам всем придется умирать - завтра или поздно - и Бог есть – ну, жить-то можно! Жить можно, и работать, и дома строить, и землю украшать, и деньги большие иметь, - только делиться, давать всем. И радость от этого! Апостол Петр сказал: «Благочестие, соединенное с довольством». 

------

Православный миссионер отец Виктор Веряскин рассуждает о духовном смысле праздника Пятидесятницы.

Виктор Веряскин:

 - И некоторые договариваются дружить организмами и долго дружат, бывает, организмами, пока друг в друге нуждаются, некоторые нашли общие интересы, так они выражаются, групповые интересы, классовые, партийные интересы… Вот в хоре - они называются: басовая партия, баритоновая партия, партия первого тенора, партия второго тенора. Слово «партия», в переводе означает «часть». Партия – это никогда не целое, это - не целый народ, это не целое государство, это его часть; и когда одна партия басовая – нет ни гармонии, ни мелодии, одни заполнения аккордов - субдоминанта, доминанта, тоника и аминь. Все, оказывается. А если все это соединить, все партии вместе, возникает симфония, гармония, музыка, аккорд, полифония, оказывается. Чувствуете? Поэтому очень важно чтоб духовность и сошествие Духа – было целостным. Это сошествие на тебя полноты и целостности, а не частичности и не партийности, и не фракционности.  Когда мы говорим: Это Московский патриархат, это Киевский – это есть партийность и фракционность в церковной, духовной жизни. Потому что человек духовный, он открыт ко всему, и он хорошего человека и из Московского патриархата узнает и поприветствует, и из Киевского тоже, и даже автокефальной, и даже из евангелистов и пятидесятников, баптистов, адвентистов и т.д. Нормально будет ко всему относится, потому что он сам духовный, и сам - в духе. Духовность – это целостность. Очень серьезный вопрос. Что такое целостность? Апостол Павел написал: «Я бы хотел, чтобы и ваш дух, и душа, и тело в целости сохранились к пришествию Господню», такие вот слова в послании к Фессалоникийцам. Поэтому тело, отдельно без души и духа – это не духовность и не целостность. Душа отдельно без тела и без духа -  это не духовность и не целостность; и даже дух, отдельно понимаемый, как какая-то ментальность и интеллектуальность, отдельно от душевности, сентиментальности и даже выраженности в практических действиях тела, оказывается, он тоже односторонний. Вот. Полнота того, другого и третьего вместе - в правильной пропорции, иерархически соподчиненной – это и создает целостность. Очень важный вопрос. Хотя мы впадаем, чаще всего, в односторонность; есть даже такие церкви, так и называются. У нас есть одна община в Симферополе, называется: «Церковь полного Евангелия», может, и в Херсоне есть, я не знаю, это обычно у евангелистов, пятидесятников такое намерение бывает, потому что, говорят, все исповедуют частичное Евангелие: баптисты любят петь, адвентисты любят субботу соблюдать, значит, православные любят кадилом махать и чмокать иконы в храме – это, мол, аспекты односторонности и так далее, а мы хотим полноты, вот. А я говорю, а куда ж вы тогда дели иконы, если полноты хотите? Тогда все соберите до полноты уже вместе. Они полноту понимают по-своему тоже. Чувствуете? Поэтому, когда мы говорим - не просто полнота, а целостность – это обозначает не механическое собирание всех фрагментов в какую-то кучу эклектическую, а органическое единство того, другого и третьего, внутреннее духовное проникновение и сопоставление всего,  тогда это целостность. Поэтому я еще раз себе и вам напоминаю,  сошествие Святого Духа – это сошествие целостности. Например, интеллектуальность – это еще не есть духовность. Гитлеровцы были довольно интеллектуальны, они читали Шопенгауэра, они знали Ницше, они придумали такую идеологию, что на столько десятилетий задурили голову половине человечества – это были высокие интеллектуалы! Была ли это высокая духовность? И поэтому интеллектуальность не совпадает с духовностью, знак равенства ставить нельзя. Другие говорят, ну раз это не ментальность, тогда это сентиментальность. И те люди, которые чувствительны, сострадательны - вот те и есть духовные, оказывается. Вы знаете, слезливые люди, сострадательные, тоже не всегда духовные, по себе знаю. Иногда так вот слушаешь – Архангельского поют: «Милость мира», фа-минор. Ага, такая сентиментальная, как говорят в народе, молитвенная, намоленная, - прослезятся, ну, слезинка течет по щеке, сам себя ловишь иногда, но проходит полторы минуты – слезинка высохла, и ты видишь, ненавистная соседка так и стоит возле твоей колонны, где ты всегда стоял, она сегодня пришла раньше тебя и твое место заняла, и ты уже на нее внутренне раздражаешься. Поэтому сентиментальность, которая делает нас чувствительными, тоже не всегда духовность. Потому что психо-эмоциональная сфера и сентиментальность – это неустойчивое в нас состояние. На самом деле, гитлеровцы были сентиментальны – они слушали Моцарта и Вагнера, они слезы проливали - куда делось золото Рейна? Как мы сегодня слезы проливаем – куда делось золото Партии? - после книг Бунича и так далее. Да, и в этом 
смысле их сентиментальность не выявляла еще их духовность. Некоторые считают, что церковность – это духовность. Вы знаете, парадокс – церковность и духовность не всегда совпадают, религиозность и духовность не всегда совпадают. Потому что, вы же знаете, что те троглодиты, которые, там, в плен залезли под землю, значит, они себя считали религиозными, ждали конца света, с детьми залезли туда, была ли это высокая чистая духовность, - возникает вопрос и большой вопрос. А инквизиторы? Были церковными, были религиозными, а были ли они духовными, - возникает вопрос. Поэтому, как это ни парадоксально, даже церковность и даже религиозность не всегда равны духовности. В этом парадокс нашей жизни и всего остального. Но подвижники некоторые христианские говорят – нет, духовность это как раз вот эта благодатность, энергийность, ты даже ничего не понимаешь, и ты даже не сентиментальный и никому не сочувствуешь, но ты в духе, якобы, пронизан духовностью, и как вот этот купец Мотовилов себе уже накопил от Серафима Саровского, распирает от духовности. Стяжал, стяжатель, стяжал себе духовность. И, оказывается, энергийная благодатность тоже может быть частью духовности, а может быть (мы ж не забываем с вами, демоны – это духи, они духи, не духи, а духи) это духовность в минусе, а не в плюсе, духовность может быть демоническая. Вот парадокс, поэтому, когда мы говорим, что духовность это целостность, тогда должен быть и чистый интеллект, и правильное сочувствие, и сердечность, оказывается, и правильно понимаемая - не внешне, религиозность и не обрядоверие, а внутренне понимаемый духовный путь в мистической церкви, оказывается. И правильное понимание о подвигах и об энергии Божественной и их стяжание и накопление в себе, и когда и первое, и второе, и третье, и четвертое в комплексе и в правильной пропорции, и в иерархическом соединении, вот тогда эта полнота и целостность и есть подлинная духовность. Поэтому, когда мы будем с вами ждать следующей Пятидесятницы и сошествия Святого Духа, надо ждать не просто, чтоб интеллект просветился, или сердце стало мягче, или энергии стало больше (подпитаться пришел, подвампирить в храме, энергии набраться), ну, такое понимание энергии, как «подвампирить», тоже, мягко выражаясь, не подлинная духовность. Но на самом-то деле, очень интересно, что после сошествия Святого Духа на апостолов, они действительно стали из малодушных – смелыми, и когда их остановили и говорят – мы запрещаем вам говорить от имени Иисуса Христа, вы и так наполнили своей проповедью весь город, - они говорят: а мы не можем молчать и не говорить о том, что видели, и вообще мы считаем, что нужно слушать Бога больше, чем человека. - Вы обнаглели совсем, а ну их палками побить и выгнать из Иерусалима! - Побили, а те пошли побитые, как написано, «радуясь», что приняли побои за исповедание Имени Христа, это не мазохизм, кстати, когда радуешься из-за побоев, а это при нормальном понимании, при полноте и целостности, оказывается, неизбежность, потому что, если бы вы были от мира – мир бы любил свое, а если вы хоть чуть-чуть не от мира – вы за это получите обязательно. Не одно доброе дело не останется безнаказанным.

------

И последняя - богословская часть нашей телепрограммы. Остановились мы с Вами в прошлый раз на том, что последователи реформации 16-го века провозгласили полную свободу в толковании Библии – любой человек, независимо от уровня общей культуры, знаний, религиозного опыта и богословской компетентности, может толковать Писание, как его душе угодно.

Ну а если можно толковать, как тебе нравится, то получается, что Библия сама по себе утратила авторитет. Выходит - не важно, что в ней написано – главное, в чьих она руках, и кто её истолковывает.

Ну, вот, к примеру, можно взять фразу из послания апостола Иакова: «Вера без дел мертва». Традиционная Церковь всегда понимала это высказывание в том смысле, что для наследования Царства Божия человек должен творить дела добра.

Нет, отвечали реформаторы, спасает только вера, а в этой фразе Иакова речь идет просто о том, что вера не отменяет дел. Мол, апостол, ведь не говорит, что делами человек спасается – там сказано, что вера без дел мертва. И действительно, если человек верит, но не живет в доброделании, это может тем самым вызвать сомнения относительно того, а есть ли у него вера. Словом, если надо выкрутиться - я вас уверяю, любой изощренный ум это сделает.

Но проблема-то встает во весь рост – сто голов и сто умов – как в этих условиях, во-первых, правильно понимать Библию, а, во-вторых, как правильно её толковать. Человеку ведь не запретишь понимать текст так или иначе. Понимание – это нечто, что складывается помимо первоначальных установок, это то, что как-то отложилось после чтения, просто в силу столкновения читателя с текстом. Вот толкование – это уже то, как человек будет потом осмыслять Писание.

К моменту появления реформационного движения в Церкви уже существовали сложившиеся методы толкования Писания, восходящие едва ли не к отцам 3 и 4-го века. Собственно, тут ничего особенного изобрести, наверное, нельзя. Это может быть и дословное, буквальное понимание тех или иных текстов Библии. Это может быть и аллегория – когда то или иное событие, имеющее естественные параметры, приобретает смысл сверхъестественный, смысл, которому можно усвоить значение догматическое, доктринальное. Например, о Премудрости: «Премудрость создала себе дом». Что это значит? Понятно, что это не женщина по имени Премудрость, которая построила себе хатинку. И, наоборот, выражение вроде «И повернул Давид к такому-то городу, и направился туда», скорее, исключает аллегорический смысл. Хотя, конечно, бывают любители любое телодвижение любого библейского персонажа толковать аллегорически. Что, мол, повернул не просто куда-то, а на восток, а на востоке восходит солнце, значит, это был какой-то радикальный поворот в жизни царя Давида. Ну, и так далее. Запретить это невозможно, но смысла в этом особенного тоже не усмотришь, по той простой причине, что слишком много придется нагнетать этих самых аллегорий. Есть, конечно, места, которые имеют преимущественно нравственное значение. Ну, вот Декалог. Что такое Десятисловие, Десять Заповедей – это в первую очередь указание на то, как себя надо вести. Ну, и, наконец, прообразовательный элемент – анагогический смысл. Когда речь идет о значимости давнего события для будущего. Например, прохождение израильтян через Красное море. По дну моря прошел весь народ – мужчины и женщины, старики и дети – это вполне историческое событие, но для апостола Павла это еще и прообраз Новозаветного Крещения: «Не хочу оставить вас, братия, в неведении, - пишет апостол, - что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море» (1 Кор. 10, 1-2).

Обрезание, как обряд посвящения Богу первенцев, так же изначально Церковью понималось как прообраз Крещения христианских детей.

Лестница, приснившаяся Иакову, ассоциировалась с Богоматерью – Девой Марией и т.д.

Но одно дело, когда существует многовековая общецерковная традиция одно понимать так, другое – сяк. Один текст воспринимать в прямом его историческом значении, второй - в духовно-аллегорическом, а третий - в анагогическом - прообразовательном смысле. А если традицию - за борт, авторитет Церкви нипочем -  мол, каждый из нас сам разберется, что как понимать в Библии – тогда получается полная анархия. Да, любой верующий протестант возьмет в руки Библию и вычитает в ней абсолютно все, что ему угодно. Именно, поэтому, каждый день в мире возникает дюжина новых протестантских деноминаций, и так, конечно, не до бесконечности – больше церквей, чем самих протестантов, конечно, не будет, но каждому по Церкви – это вполне окажется логичным. На самом деле, если внешнего авторитета никакого нет; Священное Писание ты понимаешь исключительно по своему произволу – значит, у каждого своё понимание Библии, а значит, и своё Богословие, своя доктринальная система. Ну и, в конечном итоге получается – своя церковь.

На этом, пожалуй, давайте остановимся с Вами и продолжим наши богословские рассуждения в следующий четверг. Всего доброго.