Некоторые изречения Иисуса Христа свежих читателей иногда просто шокируют – например: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Мф.10,34), или: «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер… тот не может быть Моим учеником» - говорил Иисус. Что могут означать эти слова Господа на фоне Его призыва ко всеобщей любви даже к врагам? Отвечает на этот вопрос владыка Кирилл Гундяев.

Кирилл Гундяев:

-  Внешне слова Спасителя выглядят очень странно, особенно на фоне Его проповеди о мире, действительно, «блажены миротворцы», «Я есть мир ваш». Призывы к миру содержаться, как в Новом, так и в Ветхом Завете, и поэтому Церковь, продолжая служение Спасителя, всегда воспринимала миротворчество как одну из своих пастырских задач. Собственно говоря, проповедь Церкви в первую очередь обращена к людям с целью сохранения мира в их отношениях. Наш призыв к нравственному совершенствованию личности реализуется в  социуме как раз именно через установления таких отношений, которые исключают вражду, конфликт и все сопутствующие вражде и конфликту обстоятельства. Поэтому нет никакого основания утверждать, что слова Спасителя: «Я принес не мир, но меч», ставят как бы под сомнение или противоречат всему тому, чему учил Он, и всему тому, что,  отталкиваясь от Его учения, проповедует Церковь на протяжении 2000 лет. Но с другой стороны, слова сказаны, и необходимо ясно понимать – что имел ввиду Спаситель.  Мы говорим, что в природу человека заложена способность отличать добро от зла, это есть нравственное чувство, но мы знаем, как это нравственное чувство разрушается в человеке. А если взять всю эту многотысячную историю человеческой цивилизации, то что бы осталось от этого нравственного чувства, если бы не было внешнего раздражителя, вот этого Божественного слова, которое постоянно напоминает человеку что есть добро, а что есть зло? Да все бы давно уже были во власти этого зла. Была бы целостность, но это была бы страшная целостность, это была бы целостность не на основании Божьей правды, а на основании дьявольской лжи и греха.  Вот иногда, оценивая свою собственную жизнь, а особенно оценивая как бы внешние обстоятельства жизни, мы действительно говорим о том, что зла слишком много, мир как бы во зле лежит. Зло это действительно великая сила в этом мире, которое не безразлично к человеку, которое распространяет, захватывает человеческие души – подчиняет себе людей. И слово Божье, слово Спасителя есть действительно обоюдоострый меч, который рассекает человеческое сознание, противопоставляет злу добро. «Я принес не мир, но меч», - Я принес вот эту альтернативу в мире, где никакой бы альтернативы не было. Господь принес возможность выбора, а разве зло так спокойно может отдать человека и предоставить эту возможность выбора?  Зло будет удерживать всегда человека в своем плену. И для того, чтобы вырваться из этого плена – нужна борьба. И меч является символом этой внутренней борьбы, которая совершается в глубине человеческого сознания, в глубине души через волю человека. Разве сегодня великий призыв Спасителя: «любите друг друга», не является ошеломляющим вызовом для людей, которые способны на все, ради достижения своей цели, которые способны попрать и любовь, и верность и принести все в жертву своей похоти? Разве сегодня призывы - жить не по лжи, а по правде Божьей – не являются вызовом устоявшемуся образу жизни, некой целостности, основанной на грехе? Мне приходилось иногда беседовать на религиозные темы с людьми, которые до этого не имели никакого соприкосновения с религией, каким странным иногда им кажется это христианское послание, как оно переворачивает сознание, как оно переворачивает всю жизнь, какой огромной силой вызов обращается к человеку, который привык жить во грехе, в неправде, и совесть которого помрачена этими греховными обстоятельствами жизни. Господь действительно принес меч, еще и потому, что зло без борьбы не отдает своих пленников. Для того чтобы стать свободными во Христе, для того чтоб попытаться создать целостность своей жизни, личной, и перенести эту целостность на общество, и построить эту целостность на добре и правде – нужно воевать, бороться. Потому и Церковь земная, которая продолжает дело Спасителя в творениях святых отцов именуется Церковью воинствующей. Когда святые отцы так именно называли Церковь, они не имели ввиду закованных в латы средневековых рыцарей, которые отправлялись на восток с крестовыми походами, - не об этом речь шла, а речь шла об этой невидимой брани со злом, об этом духовном мече, который рассекает сознание греховного человека, об этой вечной альтернативе, которую Бог через Сына Своего дал всему человеческому роду, чтобы он не погиб, но имел жизнь вечную. А духовная жизнь это не легенькая прогулочка по парку, это - не пребывание в комфортном кресле. Духовная жизнь – это всегда борьба. Каждый, кто живет духовной жизнью, знает, как трудно бороться с самим собой, но люди вступившие на путь добра и правды, знают как трудно бороться с ложью вокруг себя – это действительно глобальная и самая основная война, которая идет в человеческом мире. Господь благословляет эту войну, Он не предлагает нам уйти с поля брани, Он не предлагает нам укрыться, Он не говорит нам -  спокойно живите, примите все эти правила греховной жизни, - Он призывает нас на войну с грехом. Вот этот призыв и содержится в удивительных словах, которые как бы нарочито шокируют сознание, и тем самым обостряют важность проблемы - «Я принес не мир, но меч».

------

Петр Николаевич Мамонов известный российский музыкант и актер делится с нами своим религиозным опытом.

Петр Мамонов:

- Самое трудное - это жить, потому что, как Господь нам говорит – «Я есть Путь, Истина и Жизнь». Это что значит? Это значит, что без Меня – это не жизнь. Вот. Жить каждый день, жить, жить каждый день, жить. К концу жизни стать бы приличным человеком - вот программа максимум. Потому что все - кто слепой, кто глухой, кто хромой… Но почему же тогда указываем друг на друга – а вот смотри он…, вот смотри… Неужели в больнице это мыслимо, чтобы человек без глаза указал на человека без ноги и сказал: «О, козел! Ноги нет», а тот бы сказал: «А ты сам-то знаешь – глаза у тебя нет?!». Это  немыслимо. Нет, одноногий берет слепого под руку и ведет его в туалет. Вот нам бы хоть, хоть краешком так бы, хоть краешком. Ну, лежит он, ну почему  обязательно он пьяный?  Зимой. Ну, подойди, а даже если и пьяный – ты что никогда не был пьяный? – Подними его и посади на парапет. Одна минута. Несет она два ведра – одно возьми. Как у Райкина – говорит: «Маманя, давай чемодан!», взял и понес, - куда только старуха подевалась! Вот так вот, потихоньку-потихоньку. Вот лежит немытая чашка, взял - помыл. Тебе что капнуло? Тебе благодать капнула. Нетварные Божественные энергии можно найти в трех немытых тарелках! А вечером лежишь и думаешь –  почему так хорошо? Но не надо забывать очень важную вещь – почему я вот настаиваю, что надо поучаться? Отец Исаак Сирин пишет: «Добродетель – матерь печали».  Готовишься делать кому-нибудь доброе, помни – будет скорбь - или от людей или от другого, скорее, от людей. Станешь добрым, научишься помогать людям - на шею сядут и будут еще говорить – «медленно везешь» и еще будут говорить - «что-то у тебя шея потная – ляжки трет». Это что значит, не надо делать добра? Как же! Опять неверно понято. Алгоритм спасения души от греха очень прост - нам указан Господом – стяжание благодати, «что сделал одному из малых сих, то сделал Мне». Какие слова сказал Господь?! Какие удивительные простые слова! Так мы можем делать Господу все время! Вот что значит, во славу Божью, а не - спой мне давай-ка!

------

Православный миссионер отец Виктор Веряскин рассуждает о духовном смысле праздника Пятидесятницы.

Виктор Веряскин:

- Бог – это, конечно, высшая власть. Помните? Об этом говорит и Священное Писание, Откровение, и А.С.Пушкин говорит: «Но есть и Божий суд, наперсники разврата!». И Иисус говорит Пилату, ты думаешь, что ты - высшая власть? И выше тебя еще есть, говорит и т.д. Тем не менее, очень интересно, что Бог, имеющий власть, или, как написано в послании к Фессалоникийцам – «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу, но умалил Себя, принял образ раба, стал по виду, как человек» и  пришел к людям в таком уничиженном образе. Так вот, здесь, в греческом тексте, стоит слово «kinosis» - умалил Себя… Вот учение о кеносисе – это учение о самоумалении, то есть у меня есть власть и права, а я ими не пользуюсь, у меня есть право тебя ударить, а я им не пользуюсь; у меня есть власть тебя обматерить, а я им не пользуюсь, оказывается, и Бог тем отличается от нас - у Него есть все права, а Он не всеми правами пользуется - Он мог давно нас всех уничтожить, у Него полное право есть, а Он все еще нас не уничтожил. Чувствуете? Поэтому, оказывается, права человека – это не то, что права Бога. Бог, оказывается, не всеми Своими правами пользуется, и это называется кеносис. Он умалил Себя. Он умалил Себя чем? Он говорит: Я имею всякую власть, но Я ее отложил, и Я ею не пользуюсь. Вы помните, когда Он сказал – Я готов не пользоваться властью чудотворения? А мог бы. И ученики, кстати, Ему часто подсказывали – Учитель, да воспользуйся Ты, что мы в Гефсиманском саду не справимся с этим отрядом омоновцев? У меня, кстати, два меча с собой, Петр говорит, давай ударим по ним! Помните? А Иисус говорит – если бы Я хотел, и если бы это было надо, если бы это была Моя методика, Я бы сейчас взмолился к Отцу, Он бы прислал сюда легионы ангелов, Я бы всю планету на уши поставил, но это ж не Моя методика; Я хочу через разумение, через понимание, через свободное согласие, через добро, а не под принуждением меча, пистолета, нагана и так далее.   Это на ГУЛАГе было написано: «Железной рукой загоним человечество в счастье». А Христос в Царство на канате никого не тащит, батогами никого не бьет, чтоб туда они зашли скорее и так далее. Он ждет свободного согласия и свободного решения - в этом и отличие благодати от закона. Закон предписывает и угрожает, «говорит» - а ну пошли, а ну пошли в Царство, иначе вам геенна грозит - гореть  вам или сидеть где-нибудь во тьме внешней или что-нибудь такое. Какие только сравнения не употребляют! Одна знакомая приехала из паломничества и говорит – а я и не знала, оказывается, геенна – это свалка на окраине Иерусалима. Нам экскурсовод показал, там мусор сжигают, - долина, где весь мусор был, и Христос использовал эту, говорит, образную систему сравнения, показал, что вот так же сгорите, как ваша туалетная бумага в долине. Я хочу сказать, власть - это тоже интересный вопрос. Потому что, какая власть? Он этой властью не пользовался, а Его провоцировали использовать эту власть. Подошел к Нему сатана и говорит – чего Ты не воспользуешься властью камень в хлеб превратить? Я ж знаю, говорит, на что способны Сыны Божьи - у Них есть такая власть – чудеса творить, я говорит, сам сын Божий, хоть и отпавший; помню, как другие делали и видел. А ну, говорит, скажи, чтоб камень сделался хлебом, и я увижу что Ты - Сын Божий, и Ты этим докажешь, и все будет нормально. А Христос говорит – так это ж будет насилие, так же любой идиот признает, что Я - Сын Божий, если Я буду перед каждым камни в хлеб превращать; это ж будет не свободное согласие, а вынужденное признание. Я хочу свободы, Я хочу любви, Я хочу понимания, Я не хочу насилия. Благодать не насилует. Благодать предлагает. Благодать любит. Благодать помогает понимать, оказывается. Но мы еще язычники с вами, с той самой поры, говорим, что согласны мы с ней - судьба ведет под ручку, а не согласны мы с ней - тащит волоком, ну никуда человек не денется! Нам говорят – нет, Бог тебя волоком в Царство Небесное тащить не будет. Не хочешь идти – не надо, сам выбрал. Мы ж говорим: человек кузнец своего счастья, - человек кузнец и своего несчастья тоже. Так вот, если мы выбираем Бога, Он говорит, Я вообще-то имею власть, правда, не такую как у вас, и могу ее вам дать, и дальше двоеточие и говорит – идите и научите все народы. Внимание! Это власть научения. Это не власть принуждения, это не власть инквизиторских пыток, и наказаний, это власть учить. Поэтому власть Церкви – это не власть какого-то самодура архиерея и так далее, это власть эксперта, это власть, которая идет от знаний, и это власть - передать эти знания, научить. «Идите и научите все народы», - а дальше, только через запятую, идет: «крестя их во Имя Отца, и Сына и Святого Духа». Очень интересно, что научение предшествует крещению – это очень важный вопрос на самом-то деле. По большому счету, надо сначала преподать человеку основы Евангелия, основные принципы, довести до его сознания, помочь понять, чтоб он осознанно принял то, что он в крещении готов принять. Потому что, по определению апостола, что такое крещение? Крещение – не есть плотской нечистоты омытие, а обещание Богу отныне жить в доброй совести. Вот определение крещения, данное апостолом. Крещение - это не водная процедура, это не есть плотской нечистоты омытие, - это, оказывается, обет, данный тобою Богу, что отныне ты будешь жить в доброй и чистой  совести.  А погружение в воду, водная процедура – это символ, это символ умирания ветхого человека для прежней жизни, и выход из воды – символ рождения, воскресения для новой жизни.  Это уже внешний знак, внешний символ. Но, если ты делаешь это без осознания, то с тебя это крещение как с гуся вода, оказывается. И потом, Владимир Соловьев и Лесков пишут, что Киевская Русь была крещена в воде, но поскольку она не была просвещена в духе, отсюда и неудачи, беды, несовершенство, и она еще недохристианская страна и народ, понимаете? Вот это наша тоже задача - хорошо это уяснить. Власть – это власть знаний и власть эксперта. Хочешь быть лидером в группе? Хочешь быть лидером в семье? - Знай больше мужа или знай больше жены, будь экспертом, и твой партнер по жизни, напарник, муж, жена, будут прибегать к тебе за консультацией, за советом, как к эксперту, и твой авторитет будет реальный, и он будет возрастать, на самом-то деле. Христос учит нас, как на самом деле строятся взаимоотношения. Власть – это отношения определенные: иногда господство и подчинение, но господство и подчинение - это Ветхий Завет. Господь господствует, а, оказывается, Новый Завет – он не господствует ни над кем, он показывает пример и этим влечет, привлекает. 

------

И последняя - богословская часть нашей телепрограммы.

«solo scriptura» - один из лозунгов реформатов 16-го века. Только Библия авторитетна – никаких преданий, никаких традиций, одного только Писания нам достаточно, возглашал Мартин Лютер. И что из этого следовало?

Ну, во-первых, вся совокупность духовной культуры, накопленная многими веками, оказалась выброшенной протестантами за борт. Но это еще не все. Главным, пожалуй, будет то, что Библия поставлена выше Церкви, а это, как мы неоднократно подчеркивали с Вами, многое ставит с ног на голову. Что первично, а что вторично – Церковь или, скажем, Четвероевангелие? Ветхозаветная община, или книги Ветхого Завета? Церковь под водительством Духа Святого создает Писание, или Писание формирует Церковь? Листья шевелятся оттого, что ветер дует, или ветер дует оттого, что листья шевелятся?

Но книги Ветхого Завета появились ведь только после плена Вавилонского – где-то в 5-м веке до Рождества Христова, а Ветхозаветная община к этому времени уже здравствовала чуть ли не полутора тысячелетия.

На самом деле утверждать, что Библия первична, а Церковь вторична – это все одно, что сказать, мол, записи в Вашей записной книжке появились раньше Вас самих, да и вообще, то, что Вы сами говорите – не имеет никого значения – важно только записанное в Вашем органайзере.  

Т.е. реформаты возвысили Библию на запредельную высоту, поставили её выше Самой Церкви, водимой Святым Духом, Глава которой есть Христос. Понятно, что в свете этого, за Церковь несколько обидно. Но зато можно порадоваться за Священное Писание, не правда ли? Оно-таки достойно всяческого благоговения и преклонения. Библия ведь и на самом деле – Книга книг.  

Но в результате, все получилось наоборот. Основатели протестантизма добились противоположного эффекта. Библия оказалась заложницей бесчисленных индивидуальных интерпретаций.

Идея-то гуманистов позднего Средневековья и Ренессанса была какая – вот, мол, каждый человек должен приобрести навык чтения Писания самостоятельно, каждый должен образовываться, а образование, в первую очередь – это умение читать и понимать слово Божие. Но читать и понимать, на самом деле – это совсем не означает делать это по собственному разумению. А вот отцы-реформаторы не смогли придумать никаких сдерживающих усилий для того, чтобы человек так или иначе все-таки не давал волю собственному воображению, или даже собственному произволу. А по жизни получилось так, что Писание, в силу возможности трактовать его как Бог на душу положит, перестало быть верховным авторитетом.

Ну а какой может быть авторитет, если одни и те же Библейские высказывания Федей и Гришей могут пониматься буквально с точностью наоборот. И их никто не рассудит – ни Вася, ни Петя. Потому, что достоверно объяснить, что Вы имели ввиду, оставив в своей записной книжке то или иное обозначение, можете только Вы сами. Только тот, кто создавал Писание, может достоверно его изъяснить, т.е. – Церковь. Но реформаты отказались от этого – Церковь они поставили ниже Библии, значит, хозяину записной книжки слово не положено. А всем остальным – пожалуйста. Толкуй - кто хочешь и как хочешь! А если что не нравится, то… какие-то книги из Библии можно изъять, а что-то парировать другим Библейским изречением. А что – запросто – в очередной дискуссии с братьями-протестантами приводишь ту или иную фразу из Павлова послания, а в ответ цитата из Петра: «У брата нашего Павла много неудобовразумительного» (2Петр.3,16). Вот тебе и весь авторитет Слова Божия. Другими словами, высшим авторитетом оказался я сам. Вот как Я понимаю то или иное высказывание Библии – вот это и есть истина в последней инстанции. А если другой понимает не так, как я – значит, он «язычник и мытарь», и мне с ним не по пути. Плевать на других, у меня своя Церковь. Это как раз и есть один из главных факторов дробления протестантских церквей. На сегодняшний день даже приблизительно трудно сказать – сколько уже протестантских деноминаций. Лет 5 назад было около 2 тысяч, два года назад – уже 10 тысяч, а сейчас, говорят, уже за 20 перевалило. Другими словами, бомбы замедленного действия, заложенные реформаторами, чем дальше, тем больше начинают взрываться.

Ну, вот на этом давайте пока остановимся, и если даст Бог, продолжим наши богословские рассуждения в следующий четверг. Всего доброго.