Вот уже и отпраздновали мы с Вами Пасху Христову, на пороге Пятидесятница – Сошествие Святого Духа на апостолов, а сегодня замечательный праздник – Вознесение Господне. Когда Иисус Христос жил на земле, как простой человек, для того, чтобы с Ним встретиться, надо было к нему ехать на лошадях или пешком идти многие километры, искать Его в Назарете, в Иерусалиме или Самарии, пробираться сквозь толпу людскую, окружавшую Спасителя – в общем, дело хлопотное. А после Вознесения Христа в так называемое Небо, в сферы духа, принципиально отличающиеся от материальных, нам никуда не нужно идти. Иисус всегда рядом с нами, где бы мы ни находились – стоит только обратиться к Нему, даже не вслух, а мысленно, и Он обязательно услышит нас и непременно ответит на наш вопрос или просьбу. Именно в этом и заключается радость нынешнего праздника, воспеваемого ныне во всех храмах мира.

---- Фрагмент Богослужения.

Такова жизнь, что во всем имеют место крайности. Можно страдать от холода, а можно - и от жары. Можно умереть от голода, а можно – от обжорства. Во всем хороша мера, в том числе и в сфере религиозно-этической. Ну вот, мы, христиане, принадлежим православной Церкви – как нам относиться, скажем, к буддистам? Ну, понятно, с любовью – Христос, ведь, заповедал нам любить даже врагов, а буддисты, вроде, как и вовсе не враги наши. Безусловно, к людям, какой бы они ни были веры, мы должны быть открыты. Ну а к их верованиям? Должны ли мы считать тех же буддистов людьми заблудшими, а веру их - губительным болотом? Кстати, многие христиане именно так и думают. Наверное, такой взгляд будет экстремистским. Но есть другая крайность - либеральная, когда провозглашается равнозначность всех религий – дескать, какая разница – христианин, иудей, мусульманин, индуист, мол, все религии ведут к Богу, и отличия - лишь формальные. Либеральные христиане, в качестве одного из аргументов в пользу равноценности религий, часто приводят пример духовных практик йоги и православного монашества. Ведь и буддисты, также как и христиане, стремятся к бесстрастию, например. Так что же, выходит, действительно, мы христиане – путники одной дороги с буддистами? Отвечает на этот вопрос Святейший Владыка Кирилл Гундяев.

Кирилл Гундяев:

- Во-первых, я хочу сказать, что с уважением отношусь к религиозной жизни людей, даже если это не православные люди, даже если это не христиане. Потому что всякая религия, она направлена на то, чтобы вот то нравственное начало сохранять. Религия всегда даёт некие заповеди, некие поведенческие установки, следуя которым человек будет предохранять от разрушения своё нравственное чувство. Можно соглашается и не соглашается с теми или иными религиозными постулатами, можно их принимать или не принимать, но нужно помнить, что  традиционные исторические религии - не говорим о сектах, не говорим об псевдорелигиях, которые сегодня помрачают сознание очень многих людей - а говорим о традиционных религиях, к которым принадлежат миллионы и миллионы людей, вот их установки направлены на сохранение нравственного чувства. А теперь, что касается буддизма. Буддизм – это, как определяет его христианское богословие, естественная религия, которая возникла на путях Богоискательства. И время появления буддизма было колоссальным шагом вперёд, потому что буддизм вышел из индуизма с его многобожием, с его очень сложным и, я бы сказал, далёким от глубокой духовности культом. Не хочу ничего сказать плохого об индуизме, но буддизм стал совершенно иным явлением на путях поиска Божественного, в которые были вовлечены многие, многие люди в древности. Но есть разница между христианством и буддизмом, и разница огромная, я не говорю о том, что буддизм не признаёт идею личного Бога, а христианство признает идею личного Бога, даже с точки зрения практики. Да, действительно, в практике буддизма развивается бесстрастие, и цель этой практики - уход в небытие, нирвана - это небытие, это выход за пределы мира, это некое отрицание мира. Не хочу критиковать, не хочу давать христианского, в данном случае, сравнительного анализа, просто фиксирую этот факт. А христианство это не уход из мира, это преображение мира, это преображение личности, направленное не на то, чтобы уйти от мира, от бесстрастия, а на то, чтобы победив свои страсти, воссоединиться с Богом, преобразуя тем самым свою жизнь и жизнь окружающего мира. Вроде, внешне - одно и тоже: и там победа над страстями, и здесь победа над страстями. А вот условно, так сказать, если ввести математические определения, знак иной, некая иная направленность. По этому лишь только условно можно сравнивать духовную практику христианства, православия с духовной практикой буддизма. В заключение хочу сказать, что с уважением отношусь к буддийским нашим братьям и сёстрам, которые живут в России, которые принадлежат к традиционной религии России. У нас хорошие отношения и сотрудничество, и ещё раз в заключение хочу подчеркнуть,  что несмотря на различие этих практик, о которых нужно было сказать, отвечая на ваш вопрос, тем не менее нужно подчеркнуть, что традиционные религии борются за нравственное благополучие и здоровье людей. И в этом наша общность, это даёт нам возможность сотрудничать в практических вопросах по преодолению многих отрицательных сторон нашей общественной жизни, построению мирной и справедливой жизни нашего общества, в котором присутствуют люди разных религий и разных национальностей.

По обыкновению, давайте послушаем с Вами несколько слов блаженной памяти митрополита Антония Блума.

Антоний Блум:

- История падения начинается, однако, до падения человека, до Адама и Евы. Каким образом то, что было создано совершенным, без пятна и порока, могло вдруг превратится в тот ужас, который мы называем падением. Это началось не на земле, а в мире ангелов небесных. Отцы издревле ставили себе вопрос, как эти ангелы могли отпасть от своего призвания. Объяснения были даны разные, которые в общем не удовлетворяют большей частью. Было сказано о том, что ангелы Божии позавидовали человеку, узнав о том, что в предвечном совете было решено, что сам Бог воплотится и станет человеком, чтобы и человек смог вырасти в меру приобщённости к Божеству. Есть объяснения через зависть, через гордыню, разные объяснения. Но мне пришлось прочесть одно объяснение, написанное древним писателем Локтанцием, он говорит о том, что ангелы Божьи возрастали в святости своей, приобщаясь всё глубже, всё совершенней к святости Божьей, что их пронизывал постоянно Божественный свет, что они начинали светиться светом Самого Бога. Святой Григорий Палама нам говорит, что ангелы стали «светами вторыми». Бог был первый свет, единственный свет, а они, по приобщению, делались светильниками, светами. Они приобщались к тому, что представляет собой Бог, и в них всё ярче, ярче и ярче сиял Божественный свет. В какой-то момент некоторые ангелы взглянули на себя и были потрясены той красотой, тем величием, которое они собой представляли. И один из них - Денница, Люцифер - Светоносец, загляделся на себя и как бы воскликнул: зачем мне больше, я обладаю всем, о чём только можно мечтать, я сияю светом, Божественным светом, я - Божественный свет в этом мироздании вместе с другими ангелами, которые выросли в мою меру - зачем нам Бог, когда мы сами сияем тем же светом! В этот момент они отпали от Бога, в этот момент Божий свет в них потух, остались только твари, которые только могли или покаяться, чего они не могли в этот момент сделать, увлечённые собственной красотой, которую они от Самого Бога получили, которая отражала Божественную красоту и сияние, и они отпали и стали тёмными силами. И вот эти тёмные силы положили начало падению человека.

Далее в нашей телепрограмме отец Андрей Кураев размышляет о человеке.

Андрей Кураев:

- Наша природа человеческая, по опыту православной церкви и по Писанию, есть трёхчастна. Ну вот есть в человеке тело, это понятно, можно сказать, что в христианстве отношение к телу не совсем такое, как в древних традициях Востока. Тело, я вам скажу, это не источник греха, давайте я вам два случая расскажу, чтобы вы почувствовали разницу. Ну вот случай из буддийского патерика. Был некоторый человек, который мгновенно достиг состояния духовного просветления, по буддийским меркам. Как он достиг? Что значит просветление - понимание истинной сущности мира? Смотреть на мир, как на мыльный пузырь. Если ты смог так отнестись, путь в нирвану тебе обеспечен, ты уже ушёл от магии, от миража небытия, которым полон мир, и ты уже к нирване близок. Как этот один из подвижников умудрился пройти этот путь освобождения от иллюзии реального мира? У подножия горы, где была его келья, праздновали свадьбу, и невеста ушла в горы: раньше свадьбы были многодневные, с женихом, наверное, в прятки поиграть, и потерялась. И вот жених, молодой князь, идёт её искать. Проходит мимо кельи подвижника-отшельника и говорит: "Скажи, учитель, не проходила здесь вот такая женщина?", а тот отвечает: «Не знаю, проходил ли здесь мужчина или женщина, но скелет здесь проходил точно». Почему? А, оказывается, дурёха, когда мимо проходила, она ему улыбнулась, сказала «здравствуй». И у него сразу пошла интуиция: зубы, кости, скелет. Скелет проходил мимо, так вот он правильно назвал. Ну, конечно, к скелету он не будет испытывать половое влечение, он очень равнодушно к этому отнесётся. Так вот, это взгляд буддийского отшельника.

И последняя, богословская часть нашей телепрограммы.

В прошлый раз мы отмечали с Вами ряд характерных особенностей предреформационного периода в Западной Европе. С одной стороны, это низкий тогдашний уровень культуры и образования духовенства Католической Церкви, а с другой стороны - новые тенденции появившихся свежих умов, которые понимали, что в Церкви что-то надо менять.

Мы подчеркивали с Вами, что один из главных лозунгов тогдашней передовой элиты звучал примерно так: «Вперед в прошлое!», «К истокам, к первоначалу!», «Ad fondes!». Дело в том, что мыслящие люди понимали, что за столетия в Церкви накопилось много различных преданий с маленькой буквы этого слова, которые захламляют главное, а иногда и противоречат тем принципам, которые провозгласил Христос и апостолы.

Как мы уже говорили с Вами, этот лозунг «Ad fondes» многими людьми стал пониматься как призыв к чтению Священного Писания на языках оригинала: Ветхого Завета - на древнееврейском, а Нового – на греческом. Тут и начались проблемы. Эразм Роттердамский, как мы отмечали с Вами, стал утверждать, что греческое слово «мистерион» нужно переводить не словом «таинство», а словом «тайна».

Мы подчеркивали с Вами, что Бракосочетание в Церкви считается Таинством на том основании, что в Послании апостола Павла к Ефесянам» брак назван вот этим словом «мистерион», которое всегда переводилось как «таинство». А Эразм пишет – да никакое не «таинство» – «тайна» и все. Брак – это просто нечто возвышенное, таинственное – «мистерион», а никакое не «сакраментум»… Но чем чреват такой вывод? Во-первых, тогда Венчание к числу таинств относить нельзя. А во-вторых, тогда магическое число таинств - семь, которое считалось одним из краеугольных камней всего церковного вероучения, исчезает в одночасье.

То есть оказывается, что «Сентенции» Петра Ломбардского поставлены под сомнение. «Сентенции» Петра Ломбардского - это символическая книга, труд, который считался каноническим, обладал бесспорным авторитетом во всей Католической Церкви. «Сентенции» - это толкование Священного Писания, соответственно, тот богословский труд, по которому учились во все времена, во всех средневековых университетах. Они входили в обязательную программу. И вот в этих «Сентенциях» одним из пунктов было то, что Церковь знает семь Таинств. Без комментариев, откуда что взялось. Вот, в Церкви существует семь тайн, запомнили? – Запомнили. Дальше. Вот, как в школе. Классический пример схоластики. Ну и так далее.

А дальше – больше. Обнаруживаются некие текстуальные нюансы, и из них делаются далеко идущие выводы. Например, слова Господни из Евангелия от Матфея: «Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное», в латинском тексте, в тексте Вульгаты, звучат в буквальном переводе как «Делайте покаяние (в смысле, совершайте) покаяние, ибо приблизилось Царствие Небесное». Для нормальных людей, что называется, какая принципиальная разница? Главное ведь – смысл! Но поскольку речь идет о том, что именно там написано, а греческому тексту доверия заведомо больше, потому что он первичный, а про латынь все знают, что это перевод, то тут возникает новая коллизия: коли это так, то что же пишут греки? А греки пишут: не «совершайте покаяние», а «покайтесь» - «метанойэте» - одноглагольный такой призыв.

Разницы особой, вроде, как и нет – «Не вмер Данило, так болячка задавила», но если постараться, то выводы можно сделать далеко идущие. Ведь старый латинский перевод звучал: «совершайте покаяние». А это что означало в тех же «Сентенциях» Петра Ломбардского, иллюстрацией к чему это было? Иллюстрацией к существованию Таинства Покаяния. «Делайте покаяние» – это означало «совершайте некоторые регулярные усилия», ну, так там в этих «Сентенциях» перетолковано. Что это за регулярные усилия? Ясное дело, это - исповедь. «Делай покаяние», «совершай покаяние» - это «ходи регулярно и докладывайся священнику, как и в чем ты грешен». А тут говорят – не «совершайте покаяние», а «покайтесь». И теперь получается, что оснований для того, чтобы притягивать за уши этот Евангельский текст к процедуре исповеди, уже никаких нет. Лоренцо Валла и за ним Эразм Роттердамский торжествуют: «Ага! Вот те на – и второго таинства уже нет!».

Оказывается, что сакраментологическая система Церкви поколеблена. А это ведь что означает? Это означает дополнительные треволнения. Мало нам было толкований самой сути Евхаристии, тут еще оказывается, что число таинств тоже варьируется! Так что, оказывается, Церковь может… ну, ошибаться - не ошибаться, но не иметь некоего единого учения по таким важнейшим поводам! А что это означает? Значит, все динамично, все можно и нужно пересматривать, что-то менять, а от чего-то отказываться. Эти вот настроения, как раз и квасили тесто, которое скоро должно было уже подняться, вытолкнуть крышку горшка и растечься квашей по всему тогдашнему пространству.

На сем, давайте, с Вами остановимся, и если даст Бог, продолжим наши богословско-исторические размышления в следующий раз. Ну а на сегодня - все, я с Вами прощаюсь и желаю всего доброго.