Неделя о Самарянке 

Таинства Церкви как Знамения Нового Завета 

Христос Воскрес, шановні телеглядачі!

Півтора тижня ще залишилося нам святкувати Великдень, - у наступний четвер уже Вознесіння Господнє, а потім і Трійця не за горами - 15 червня - час свою справу знає. Що ж стосується Великодня, це свято, що завжди в наших серцях, та й будь-яка неділя - це теж Великдень - Мала Пасха, як ми її називаємо.  

Христос Воскрес, дорогие телезрители!

Полторы недели еще осталось нам праздновать Пасху, - в следующий четверг уже Вознесение Господне, а потом и Троица не за горами - 15 июня – время свое дело знает. Что же касается Пасхи, то этот праздник - всегда в наших сердцах, да и любое воскресенье – это тоже Пасха – Малая Пасха, как мы ее называем.

----- Фрагмент Богослужения

В четвертое пасхальное воскресенье во всех православных храмах читается глава из Евангелия от Иоанна, в которой рассказано о необычном разговоре Христа с женщиной-самаритянкой. Иисус, по рассказу Евангелиста, остановился у колодца около города Сихарь, а ученики его пошли в город купить что-нибудь из еды. И вот к колодцу приходит за водой женщина. Христос просит ее: «Дай мне напиться». Начинается беседа, во время которой самаритянка спрашивает: «Отцы наши поклонялись на этой горе, а иудеи говорят, что место поклонения находится в Иерусалиме».

Вопрос этот касался многовекового спора между евреями и самаритянами, отошедшими от правоверного иудейства. У евреев центром поклонения был Иерусалимский храм, у самаритян – Гаризим - одна из гор в Самарии. Спор, как видно, касался внешних, ритуальных предписаний религии. И в ответ на это Христос говорит женщине: «Настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе. Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине».

Несомненно, для понимания христианства эти строки из Евангелия от Иоанна имеют решающее значение. Этими словами возвещена настоящая религиозная революция, революция в самом понимании религии; Этими Евангельскими строками действительно начинается само христианство. В Духе и Истине! До этого времени на протяжении веков и тысячелетий религия была, прежде всего, предписанием, законом, уставом, причем вся ее действительность состояла в слепом, безоговорочном подчинении этим предписаниям. На этой горе, - нет, в Иерусалиме, не здесь, а там, не так, а эдак — тысячами таких предписаний, возводимых к Богу, человек ограждал себя от беспокойства, от страха, от мучительных исканий, сам строил себе клетку, в которой все было ясно и точно определено и не требовало ничего, кроме точного исполнения.

И вот, одним словом Христа все это вычеркнуто и отвергнуто. Не на этой горе и не в Иерусалиме, а в Духе и Истине. И это значит — не в страхе и слепоте, не от боязни и мучения, а в знании и свободе, в свободном выборе, в отцовской любви. В центр, в саму сердцевину веры поставлена Истина с большой буквы этого слова. Не закон, не подчинение, не предписание, а Истина. «Познайте Истину,— говорит Христос,— и Истина сделает вас свободными». Во главу религиозности положено искание. «Ищите и обрящете». Не успокоенность, а жажда: «Блаженны алчущие и жаждущие правды». Не рабство, а свобода: «Я не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его». Не исполнение правил, а любовь: «Милости хочу, а не жертвы»; «Заповедь новую даю вам, чтобы вы любили друг друга».

Да, конечно, в истории христианства люди часто забывали эти слова Христа о Духе и Истине и возвращались к религии страха и обрядоверия, к спорам о Горе и Иерусалиме. И извне христианство слишком часто могло казаться только законом, только предписанием.

До сих пор можно услышать советы: в тот храм не ходите – он безблагодатный, он другого патриархата – не в этом здании, а в том нужно поклоняться Богу. Что означают эти слова? Возврат в двухтысячелетнее дохристианское прошлое.

Но судить Церковь нужно не по внешней стороне, не по падениям и извращениям ее чад, а по внутреннему вдохновению. Судить нужно по тем святым людям, которые всерьез и до конца приняли эти слова Христа о Духе и Истине и сделали всю свою жизнь как бы одним сплошным полетом любви и свободы, радости и одухотворения. Сколько ни было падений в истории Церкви, христианство не вычеркнуло слов этих из Евангелия и, следовательно, ими судит и само себя. Сам факт того, что сегодняшний Евангельский отрывок читается вслух даже в тех храмах, в которых культивируется обрядоверие и проповедуется местопоклонничество, говорит о том, что не все так безнадежно, и придет время, когда эти животворные слова Христовы о поклонении не на той или иной горе и не в том или ином храме, а в духе и истине, коснутся и их сердец, и тогда уврачуются церковные разделения и расколы, и будет одно стадо и один пастырь.

----- Фрагмент Богослужения

И вторая тема, обсуждаемая в Кафедральном соборе Сретения Господня – Таинства Церкви как Знамения Нового Завета.

Помните рассказ из Евангелия от Иоанна, как Иисус, увидев идущего к Нему Нафанаила, говорит о нем: вот подлинно тот, в ком нет лукавства. Изумленный Нафанаил спрашивает Христа: откуда Ты знаешь меня? И вот Иисус произносит загадочные слова, которые производят на молодого человека сильнейшее впечатление: «Когда ты был под смоковницей, Я видел тебя». Нафанаил только и смог пробормотать: «Равви! Ты Сын Божий».

Что случилось с Нафанаилом, что особенного было в словах Иисуса? Да, однажды Нафанаил стоял под тутовым деревом и молился Богу. Кто-то мог его увидеть, догадаться, что тот совершает молитву, ну и что здесь особенного? Ну, молится человек, и ладно. В те времена все молились. По всей видимости, то был какой-то особо памятный момент для Нафанаила, наверное, он пережил что-то незаурядное, в тот раз он как-то по-особому, как никогда, чувствовал присутствие Божие. И тогда становится понятным недоумение Нафанаила – кто мог знать о его ощущениях, кроме Самого Бога?

Итак, первый, самый обычный вид молитвы – это частная молитва – наедине с Богом. Большую часть молитвенных обращений к Богу мы совершаем в уединении. Это естественно. И Христос говорил: «Когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь…, помолись Отцу твоему,… и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно». Впрочем, наедине с Богом человек может быть не только взаперти. Тайно, один на один с Богом, молиться можно и в громадной толпе.

Наедине с Богом - это так называемая частная молитва, независимо - своими словами мы молимся или Господними – «Отче наш» читаем, или псалом Давида «Живый в помощи», или вечернюю молитву Иоанна Златоуста из молитвослова: «Господи, ни лиши меня небесных Твоих благ».

Частная молитва – это основа, фундамент наших отношений с Богом. Причем, молитва это, как Вы хорошо знаете, не только слова, обращенные к Богу. Человек молится и когда просто помнит о Боге, ощущая присутствие Всевышнего. Молитвой может быть и работа у станка – если в данный момент движет рабочим не просто желание заработать деньги себе на новые штаны, а чувство любви к ближнему, если он хочет сделать приятное - подарить радость любимому. Тем более, - накормить голодного, сотворить какое-то доброе дело нуждающемуся во имя Божие. В таком случае тот же токарный или ткацкий станок может служить подлинно в качестве престола или жертвенника Богу Всевышнему.

«Хождение пред Богом» - помните такой древний библейский термин – это тоже самая настоящая молитва, когда человек каждую минуту помнит о Боге, где бы ни находился, соизмеряет свои шаги и поступки с Волей Божией.

Мы так же говорили о безмолвной молитве отцов-аскетов – молитве в духе. «В духе» это тоже молитва один на один с Богом, пусть даже совершеннейшая молитва. Мы то с Вами в духе молиться не можем, потому, что наш дух оттеснен на периферию существа. Мы люди не духовные, скорее – душевные. Поэтому и молитвы наши такие вот – либо сентиментальные, либо попрошайнические. Хорошо, хоть такие. Вот дай, Господи, того, сего. И любящий Отец наш Небесный, конечно, рад исполнить те из наших капризов, которые не черезчур вредны нам же самим.

Так вот, все это молитвы частные, индивидуальные – и хождение пред Богом, и Богомыслие, и молитвословие. И само собой понятно, что без частной молитвы духовная жизнь человека немыслима.

И, тем не менее, Господь намекает нам, что в иерархии ценностей молитва общая стоит выше: «Где двое или трое собраны во имя Мое, говорит Иисус, там и Я с ними».

----- Фрагмент Богослужения

Хорошо когда люди собираются вместе для молитвы общей. Это может быть семейная молитва, например, вечером – перед сном – родители, дети, если есть бабушка или дедушка собираются в одной комнате и по очереди вслух читают вечерние молитвы. Это очень хорошо во всех отношениях. И Господь подчеркивал значимость общей молитвы - «Где двое или трое соберутся во имя Мое – там и Я с ними». Придти в храм на вечерню, утреню, акафист, молебен – в этом есть смысл.

Но есть форма молитвы намного выше, чем просто общая. Это форма общения с Богом посредством Таинств Церкви, в первую очередь Святого Причащения. Ведь Евхаристия – это не просто благодарение Богу, как это дословно переводится с греческого языка. Евхаристия – это исполнение Завета с Богом, Нового Завета. Нового, потому что Божиих заветов с человеком было несколько – Завет с Ноем, Завет с Моисеем, Завет с Авраамом, о котором мы говорили с Вами неделю назад.

Потомство Авраама в память о Боге и в знак послушания Всевышнему должно было быть обрезано.

Христиане же, в воспоминание о спасительных страданиях Христа, Его Смерти и Воскресения, должны возносить Богу и Отцу Хлеб и Вино как образы Тела и Крови Христовых.

Божественная литургия тоже соткана из молитв, но центр литургии – это Евхаристия, которая представляет собою не просто моление, как любое из наших частных обращений к Богу. И даже не коллективное предстояние пред Всевышним, как, например, службы «вечерни» и «утрени».

Литургия – это Таинство Завета – это выполнение, так сказать, договоренности с Богом. Евхаристические Хлеб и Вино есть Образы Тела и Крови Христовых. Помните, как Иисус благословил хлеб, преломил и, раздавая Своим ученикам, сказал – это Тело Мое – вкушайте. А затем, передавая чашу с вином, говорит – пейте – это Моя Кровь. Кровь Нового Завета. Завет – это соглашение, договор, союз. И Евхаристические Хлеб и Вино, как Тело и Кровь Христовы – это Знамение этого Нового Завета. Завета между Богом и человеком.

На предмет чего договор? Еще до Пасхальной трапезы Христос говорил: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем». Перефразируя эти слова Христа, можно сказать так: «если Вы хотите, чтобы Я пребывал в вас и вы во Мне – сие творите в мое воспоминание – возносите эту Чашу Нового Завета и преломляйте этот Святой Хлеб». Именно это возношение Хлеба и Вина, Тела и Крови Христовых и есть знамение Нового Завета.

Чувствуете разницу? Простая молитва – это обычное обращение к Богу с просьбой, благодарностью или прославлением. И хотя не бывает молитв Богом не услышанных, все равно далеко не одно и то же - просто обратиться к Богу словами, умом или чувствами, или совершенно другое дело - совершить Знак Завета. Если разница не очень понятна, можно еще проще, еще более заземлить образ этих священных предметов – да, в какой-то мере свести их к примитиву. И тогда получится такая бытовая аналогия, скажем - юридический договор и прошение. Вот в чем разница между просьбой и требованием в соответствии с договором? Одно дело, когда Вы обращаетесь, скажем, к директору завода и просите его оказать Вам материальную помощь. Почему бы и нет – если у меня проблема, заболел член семьи, его нужно срочно оперировать – в таком случае, если руководитель предприятия нормальный добрый человек – он отзовется на нужду. Но, совсем другое дело, если у Вас есть медицинская страховка - юридический договор, скрепленный двумя сторонами, и согласно этому соглашению Вам должны оплатить все расходы до копейки. Конечно, этот пример тоже будет хромать, потому, что мы живем в удивительной стране, где вообще никто никому никогда ничего не должен. Это не только на уровне отношений правительства к народу – это уже в крови нашей нации. Как-то звонит мне клирик нашей епархии и просит его принять. Я спрашиваю – на какое время ему будет удобно подъехать? – говорит, на 16.00. А приезжает в 17.00, причем, подобное у него не первый раз. Я развожу руками: ну отец «Пафнутий» – ну как же так. А он отвечает: так Вы ж все равно на месте. Вот это наша типичная совдеповская логика. Так ведь я за этот час мог уже проехаться по городу и побывать в 3-х местах, и решить множество вопросов. Ты же у меня украл часть активной работоспособной жизни. Не понимает.

Ну, это все, конечно, наши подробности, а вообще-то договор – это то, что необходимо выполнять. Это и в воровской среде понятно – за «базар» отвечать надо.

Так вот – любое Таинство Церкви это действие, так сказать, заранее согласованное с Богом, это Заветный жест.

----- Фрагмент Богослужения

Давайте вот четко представим себе характеристику любого Таинства Церкви. Проще это будет, сравнивая с простой молитвой. Возьмем, к примеру, Таинство Исповеди и сравним с любой формой покаянных молитв. Человек ведь и сам может попросить у Бога прощения – сказать: «Господи, прости» и сделать это искренне – чем плохо? Или сто раз акафист покаянный прочитать и тысячу поклонов совершить. И все - в руках Божиих. На самом деле, Всевышний, ведь, может простить нас еще до нашего извинения.

Но. Есть конкретный договор-обязательство Христа по отношению к апостолам, а через них и ко всем нам - Господь весьма конкретно и недвусмысленно сказал: «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся». Кто прощает грехи? Священник? Не совсем так. Прощает Церковь, глава которой Христос. Роль священника на исповеди представлять или олицетворять Церковь, а Церковь, ведь, отпускает грехи всегда, потому что Глава Церкви – Христос - всегда всем прощает.

Но для того, чтобы получить прощение, надо, как минимум, обратиться с просьбой о прощении. Такое вот достаточно простое условие – если хочешь быть прощенным, попроси прощения. Кстати, многие этого не понимают, для некоторых – это «квантовая механика».

Спрашивают, а можно без исповеди? Зачем мне посредники иди свидетели? Постороннему человеку говорить о моих грехах! Что, Бог меня без священника простить не может?

Почему ж, не может? Может простить. Мало ли, чего Бог может, Он многое, чего может, но существует договор – Завет. И, спрашивается, почему Бог должен нарушать тот Завет, который Сам же и заключил с людьми?

Ну, мы, конечно, Бога в рамки ставить не в праве. Бог действительно может простить кого угодно и как угодно – и в Церкви и, по всей видимости, вне Церкви, но здесь вырисовывается более серьезный вопрос. Если человек действительно жаждет получить прощения у Бога, почему он не хочет выполнить условия – довольно простые и легкие условия принятия этого прощения – исповедать свои грехи духовнику?

Для того, чтобы более глубоко прочувствовать подобную ситуацию, давайте с Вами сейчас сочиним небольшую притчу. Начнем с того, что, скажем, муж, не очень благоверный, уходит из семьи. Жена – очень хороший, добрый, интеллигентный человек, его любит и говорит ему на прощание, - мне больно и жалко, что ты меня бросаешь, но я надеюсь, что пройдет какое-то время, и ты захочешь возвратиться в нашу семью. Мне не хотелось, чтобы для тебя это было бы очень трудным. Двери для тебя всегда открыты. Причем, давай так договоримся: если ты захочешь вернуться, не надо никаких извинений, оправданий, выяснений отношений. Единственно, прошу тебя, если надумаешь, приходи с цветами, и этот букет будет свидетельствовать, что ты раскаялся и хочешь начать все сначала.

Как Вы понимаете, это почти искусственный пример – при разводах бывшие супруги, как правило, говорят друг с другом несколько по-другому.

Но, продолжим. Месяц нет супруга, два, три, полгода, год. Наконец, звонок в дверь – является. Без цветов. На вопрос – почему без букета, отвечает: а разве дело в букете? Что ты меня без роз не можешь простить?

Без роз то можно простить, а вот без раскаяния – вряд ли. Если человек пожалел для любимой цветочек, вряд ли в его душе произошли какие-то серьезные перемены.

Если человек говорит о преданности Богу, а самых простых Знаков любви к Нему не хочет проявлять, совершать Знамения Завета – очень может быть, что никакой любви и никакой благодарности у такого человека, на самом деле, нет вовсе, и не было никогда.

----- Фрагмент Богослужения

На этом мы завершаем нашу богослужебную телепрограмму, и я прощаюсь с Вами до встречи через неделю. Всего доброго.