Здравствуйте, дорогие телезрители!

На прошлых наших беседах мы с вами кратко рассмотрели историю бенедиктинского монашеского ордена, и в частности монастыря Монте-Кассино. Можно здесь же еще добавить, что для нас этот монастырь мало известен, из-за разделения Церкви на Православную и Католическую, и в силу отдаленности Востока от Запада. Но вот полякам - нашим соседям славянам – этот монастырь очень близок. Во-первых, потому, что этот монастырь католический, а поляки, как известно, в большинстве своем католики. Но это не главное - есть и другие католические монастыри. Дело в том, что в 44-м году во время десанта, или высадки, американских войск в Италии, польские подразделения принимали активное участие в этих событиях, и многие из поляков отдали свои жизни за освобождение Италии от фашистских войск. И там же, близ монастыря Монте-Кассино, они и были похоронены. И сейчас там, на полпути к вершине, находится довольно обширная площадка, и там было как раз образовано кладбище польских воинов. Там сейчас поддерживается идеальный порядок, и для поляков Монте-Кассино – это название святое. И когда паломники из Польши приезжают в Италию, они стремятся посетить как святыню бенедиктинского ордена, монастырь Монте-Кассино, так и свою собственную национальную святыню, кладбище при Монте-Кассино. Вот так.

А сегодня мы поговорим с вами о монашеском уставе святого Венедикта.

Дело в том, что роль устава преп. Венедикта в истории Римо-Католической Церкви велика. Здесь можно привести слова Григория Двоеслова, папы Римского, который, кстати, почитается и в Православной Церкви как великий святой. И вот Григорий Двоеслов писал об уставе преп. Венедикта следующее: «Бенедикт написал для монахов правила, отличающиеся определенностью и изяществом речи. Если кто хочет подробнее узнать его обычаи и жизнь, может в этом начертании правил найти все способы его учительства. Потому что святой муж никак не мог учить иначе, нежели как он сам жил». То есть слово и дело не расходились в жизни преп. Венедикта. И вот, устав, написанный преп. Венедиктом с 530-го по 540-й годы в Монте-Кассино, часто издавался и подвергался толкованиям. И этот устав является единственным дошедшим до нас творением преп. Венедикта. Надо отметить, что преп. Венедикт создавал свой устав на основе уже существовавших в его время монашеских правил преп. Пахомия, преп. Иоанна Кассиана и св. Василия Великого. Преп. Пахомий и Василий Великий - это подвижники нашей, Восточной, Церкви. Но, как мы уже говорили, западное монашество имело по сравнению с восточным монашеством менее созерцательный характер, и более деятельный. Эта характерная черта рельефно отражена в уставе преп. Венедикта, и именно это обеспечило ему быстрое распространение по всей Европе.

Наш известный современник, академик Сергей Сергеевич Аверинцев, по этому поводу пишет следующее: «Из монастыря Монте-Кассино бенедиктинский устав с необычайной быстротой распространяется по христианскому Западу. Он воспитывал из века в век дисциплинированную армию монахов, способную корчевать пни, распахивать целину в необжитых местах, поддерживать в правильном состоянии раз налаженное хозяйство, систематической проповедью обращать в новую веру языческое население. Эта равномерная, бесперебойная, согласованная работа многих людей, каждый из которых приносил свое личное в жертву сверхличному порядку, во многом заложила основы средневекового духовного строя».

Преп. Венедикт разделил свой устав на 73 главы, которые условно можно сгруппировать по определенным темам. Первый раздел формулирует ряд монашеских обязанностей. Этому посвящены 9 глав. Второй раздел – это о богослужении, 13 глав. Третий раздел – о дисциплинарных мерах, 29 глав. Четвертый раздел – об административных принципах, 10 глав. И, наконец, о различных частных проблемах – 12 глав. И можно сказать, что, в сущности, каждый из этих разделов представляет собою небольшой устав. Именно в такой последовательности можно и рассматривать творение преп. Венедикта.

Так вот, как же сформулированы монашеские обязанности? Здесь мы должны прежде всего отметить, что Устав Венедикта был первым из написанных на Западе для Запада. До этого времени монахи западной части Римской империи жили, руководствуясь правилами, заимствованными с Востока. Такими, например, как устав св. Василия Великого, или монашескими традициями Египта и Сирии, которые отражены в уставе преп. Иоанна Кассиана. Преп. Венедикт, конечно, отнюдь не намеревался отвергать авторитет этих восточных руководств. Напротив, он ссылается на одно из них в своем уставе и вопрошает: «Правила святого отца нашего Василия – что другое, как не начертание добродетели для послушливых и хорошо живущих монахов?». Вот так западный монах подчеркивает заслугу св. Василия Великого, восточного церковного деятеля.

Но собственная монашеская жизнь преп. Венедикта в условиях Запада показала ему недостаточную действенность уставов, которые были предназначены для восточных аскетов. Поэтому ему пришлось частично изменить и смягчить некоторые положения прежних уставов. Он дополнил их точными методическими правилами нового распорядка, которые были составлены на основе своего личного опыта. Интересно то, что начальные слова этого устава звучат довольно неформально. Необычно вступление в эту строгую книгу: «Слушай, сын, уроки учителя, и приклони к ним ухо сердца твоего». «Слушай, сын», - эти слова стали своеобразным атрибутом преп. Венедикта в западной средневековой иконографии: они воспроизводились на рукописи устава, который преп. Венедикт держал в своих руках. Так что если в каком-либо музее вы видите изображение монаха с уставом в руках, и там написаны слова «Слушай, сын» – «Аус пульто о фили», - то это является атрибутом преп. Венедикта, если даже и неизвестно название этого произведения, будь то картина или западная икона. «Слушай, сын, уроки учителя, и преклони к ним ухо сердца твоего, с любовью прими увещания любящего отца и исполни их делом, да трудолюбно послушанием возвратишься к Тому, от Кого отступил леностным непослушанием». Вот таково введение в этот устав.

А дальше - монашеские обеты. Обеты – значит – обещания, или присяга, которые даются при вступлении в монашество. Отличительной особенностью устава преп. Венедикта является обет постоянства. Обет постоянства обязывал монахов пожизненно оставаться не только в их звании, но и в том монастыре, куда они поступили в качестве послушников. И, по словам одного из немецких церковных историков, правилом постоянства был положен конец не только различным колебаниям между монастырем и миром, но также частой перемене монастырей и шатаниям монахов туда и обратно. Вот так можно сказать об одной из особенностей этого устава. Это, конечно стеснение свободы, но принятие монашества – дело добровольное. Никто никого не тянет в монастырь. В самом уставе Венедикта есть глава о добровольных началах. Послушники приходят в обитель свободно и пребывают в ней добровольно. Никакого принуждения не происходит, и никто не приковывал монаха цепями к его обетам. Очень показательно то, что даже заботливо хранилась его мирская одежда, чтобы ее вернуть ему, если он захотел бы покинуть монастырь.

Обет постоянства давался наряду с обычными обетами, содержащимися в прежних уставах: обетами нестяжания, целомудрия и послушания. Но даже внутри монастыря можно было выбирать между общежительной и индивидуальной формой монашеской жизни. И преп. Венедикт в своем уставе сильнее, чем его предшественник, преп. Кассиан, выдвинул общежительный момент, приближаясь, таким образом, к Василию Великому. Общежитие лучше согласовалось с целями Венедикта, с его идеей монастыря как истинно христианской семьи. «Мы же, - пишет преп. Венедикт, - оставив все другие роды монашества, с Божией помощью приступили к начертанию законов жизни киновитов, к роду иночествования самого благонадежного». (Вы помните, что киновийная форма – это монашеская общежительная форма, от греческого слова «кинос» – «общий», и «биос» – «жизнь», отсюда – кинобия, или, в нашей транскрипции, киновия). Монастырь, подобно крепости, постоянно осаждаемый мирскими соблазнами, должен, по мысли преп. Венедикта, иметь в своей ограде все необходимое для жизни – сады, мельницу, пекарню, различные мастерские, чтобы никакие хозяйственные нужды не давали монахам повода выходить за стены обители. Монахи ведь не имели права выходить за ворота монастыря без разрешения настоятеля.

Преп. Венедикт построил монастырскую жизнь на двух основных началах: это труд и послушание. Эти принципы являются стержнем, проходящим через все 73 главы устава преп. Венедикта. Нет сомнения в том, что и до бенедиктинского устава родоначальники восточного монашества также проводили в жизнь эти идеи, но никто еще не предписывал и не упорядочивал эти обязанности в такой строгости и методичности. Вот что говорил преп. Венедикт своей братии: «Если мы хотим достигнуть самых последних вершин смирения, и скоро востечь на ту небесную высоту, на которую восходят смирением настоящей жизни, делами нашими восходительными надобно нам воздвигнуть ту лестницу, которую видел во сне Иаков, и по которой восходящими и нисходящими виделись ему ангелы Божии. И, без сомнения, - продолжает преп. Венедикт, - под восхождением и нисхождением вверх и вниз надобно понимать, что гордыней человек с неба нисходит на землю, а смирением возносится человек с земли на небо». Так говорится в 7-й главе устава преп. Венедикта.

Практическим следствием этого принципа были также такие требования, согласно которым монахи не могли получать писем, ни принимать денег, даже от самых близких родственников, без разрешения настоятеля, который имел право назначенное одному из братии отдать по своему усмотрению другому.

Полный отказ от тщеславия, от эгоистических наклонностей, в какие бы благие формы они ни облекались, - это предусматривает 57-я глава устава. Вот что там говорится: «Монахам, знавшим ремесло, дозволялось им заниматься, но если кто-либо из них возгордится из-за своего умения, и вообразит, что приносит пользу монастырю большую, чем другие монахи, то пусть ему запретят заниматься своим ремеслом, чтобы у такого насельника не развилась гордыня и превозношение над своими собратьями».

В тех главах, где речь шла о работе, пище, одежде, проявлялась гибкость и практичность устава преп. Венедикта. Здесь, например, предусматривался разнообразный подход - в зависимости от возраста, физических сил монашествующих, а также климатический условий. Постановления о занятиях монахов отводят значительное место физическому труду и чтению. Последнее привело впоследствии к занятиям бенедиктинцев научной деятельностью. Вот что говорится по этому поводу. По правилам св. Венедикта, монахам предписывалось весьма разумное чередование молитвенных упражнений, ручного труда и научных занятий. Поэтому орден бенедиктинцев всегда славился своей ученостью.

Труд монахов был не только частью их религиозной, но и обеспечивал существование монастыря. Вот что пишет один из наших отечественных авторов по этому поводу: «Св. Бенедикт производил великую революцию в монашеском заведении тем, что ввел в него ручную работу и земледелие. Бенедиктинские монахи были пахарями Европы. Они были великими пахарями, соединяя земледелие с проповедью». Какая-нибудь колония, толпа монахов, сначала малочисленная, переселялась на места необработанные, среди населения языческого. В Германии, например, в Британии. И там, будучи миссионерами, и в то же время работниками, бенедиктинцы выполняли свою двойную обязанность.

Часто бенедиктинские монастыри были, как сейчас бы выразились архитекторы, градообразующим элементом - поскольку вокруг таких древних обителей потом образовывались целые селения и города. Например, мы все знаем немецкий город, столицу Баварии, Мюнхен. Что такое «мюнх» в переводе с немецкого? Это значит «монах». Это значит, что когда-то на месте Мюнхена была основана община, а потом постепенно она обрастала селением, где жили местные жители. И так вот возник город Мюнхен. Или, скажем, Кентербери, знаменитый английский город, резиденция архиепископа Кентерберийского, - этот город тоже в своей основе имел монастырь, обитель, которую основали там бенедиктинцы, а впоследствии вокруг нее образовался город. Можно взять в пример и Швейцарию. Скажем, в Швейцарии есть город Сант-Галлен. Этот город называется так по имени святого, во имя которого и была основана бенедиктинская обитель - в этом тогда еще пустынном уголке Швейцарии. Но со временем там поселились жители, и сегодня Сант-Галлен – это большой швейцарский город, который имеет древнюю планировку. Подобно тому, как в Москве - город как бы наращивался кольцами, имея кольцевую планировку, - вот точно так же Сант-Галлен имеет кольцевую планировку, и в центре по-прежнему возвышаются стены древней бенедиктинской обители.

И вот, возвращаясь к уставу преп. Венедикта, можно отметить, что занятия для монахов избирались настоятелем, а плоды трудов их продавались сравнительно по низким ценам, чтобы не развивать у насельников страсти к стяжательству. В основе этой практики лежала идея умеренности. Необходимо было постоянно чувствовать меру – какой труд угоден Богу, и не превращать труд в самоцель, в средство обогащения. Позднее этот принцип так сформулирован в «Зерцале монахов». Эта формулировка в «Зерцале» звучит так: «Не духовные упражнения делаются для телесных, а телесные упражнения делаются для духовных». Бенедиктинцы, стремившиеся к совершенному последованию Христу, строго соблюдали заповедь о нестяжании, как один из основных законов ордена. Вот что сам Венедикт Нурсийский писал в уставе: «В особенности этот порок (имеется в виду стяжательство) писал Венедикт, обращаясь к монахам своего ордена. Ни один монах не мог иметь лично для себя ни книги, ни даже пера для письма. Родители, отдававшие своего сына в монастырь, должны были, по правилам Венедикта, дать клятву, что они ни в коем случае ничего не подарят ему, и ничего не завещают в наследство – передавать имущество можно было только всей общине. Венедикт Нурсийский даже запретил монахам употребление слова «мой» или «твой», а велел вместо этого говорить «наш».

Вот такой своего рода коммунизм был реализован в монастырях преп. Венедикта Нурсийского. В следующую субботу мы еще кратко коснемся богослужебного устава преп. Венедикта. Но на сегодня достаточно. Я желаю вам всех благ и прощаюсь с вами до следующей субботы.