Званные на брачный пир

Церковность. Форма и содержание. 

Здравствуйте, дорогие телезрители!

Нынешнее воскресенье посвящено Церковью размышлению над всем известной притчей Иисуса о брачном пире. Согласно этой притчи, приглашенные на свадьбу друзья отказываются придти на званный ужин. Причины? Так себе, ничего особенного. Некогда. Одному - на поле много работы, другому - на базар идти торговать. А сидеть на чужом празднике – польза-то от этого какая?

В этом, кстати, также есть своя логика. Трудиться больше надо, а не пировать. Что важнее: пить вино и горланить «горько» или пахать в поле?

Богатые люди, особенно те, которые относительно честным трудом сколотили свое состояние, обычно замкнуты. К ним не достучишься и не их дозовешься. По разным причинам, но в том числе и потому, что они много работают. Предельная занятость – это их естественное состояние. А обвинять занятого человека, работающего, что называется, на износ, пашущего, как вол, в том, что он не может с тобой посидеть и водки попить, вроде как и неправильно будет. Наоборот, тружеников, кажется, хвалить нужно.

А Христос, как ни странно, их осуждает. Почему? Подвох в чем тут?

Для того, чтобы дать нравственную оценку любому человеческому поступку, необходимо учитывать мотивацию. Почему человек это делает? Что им движет?

Человек трудится, и это на первый взгляд кажется однозначно благородным. Но очень важно вовремя поставить вопрос и правильно на него ответить: зачем все это я делаю? Ну, заработать на пропитание - это дело святое, тут и говорить нечего. А если все необходимое уже есть. Крыша над головой, одет, обут. Но я продолжаю наращивать свое состояние, что само по себе, нормально. Ради кого и чего я это делаю? Если я тружусь ради ближних своих, делаю все, чтобы другим было лучше жить на этом свете, то это похвально. Таким людям  без пересадки - прямо в Царство Небесное можно двигать.

Но такой человек, - постоянно желающий помочь ближнему, сделать ему приятное, никогда не откажется от приглашения на свадьбу. Он же в любом случае трудится для блага других. Он хочет, чтобы окружающим было хорошо. Как же он не придет на такое важное торжество? Это же, обидеть друга.

А есть другой тип людей, тоже трудящихся не покладая рук своих. Но - работающих на себя. Девятку продал, купил Мерседес. Продал Мерседес, купил Лексус. Двухэтажный дом - мало, построил 3-х этажный и т.д.

А бывает и по-другому, человек просто увлечен работой. Все остальное ему неинтересно. В том числе, и радости других людей. Ну, скучно ему сидеть на именинах своего бедного родственника, даже не потому, что он бедный, а потому, что просто неинтересно. Сделать для него приятное? Но мне-то от этого - удовольствия никакого.

Проблема в том, что многие из нас разучились, или никогда не умели, радоваться с радующимися. А это - крайне необходимое качество морально здорового человека. И если нас не радует радость нашего ближнего, пора ставить перед самими собою очень серьезные и конкретные вопросы.

----- Фрагмент Богослужения

И еще одну тему для воскресного обсуждения мы подымаем в нашем Кафедральном соборе Сретения Господня.

Форма и содержание – тема наших последних воскресных бесед. Мы неоднократно подчеркивали с Вами, что все наши мысли и чувства, все идеи и переживания выражаются в формах, жестах и символах. В том числе - и наша религиозность.

Храмы, Богослужения, кресты, иконы, облачения, церковная музыка, поэзия и много чего другого – все это внешнее выражение нашего внутреннего состояния предстояния пред Богом, нашего подлинного отношения ко Всевышнему.

Глубоко заблуждаются люди, которые говорят: а мне не нужна вся эта церковная атрибутика, зачем мне вообще храм посещать, свечи перед иконами возжигать, молитвы произносить, проповеди слушать, Библию изучать? Я верю в душе. Так думают многие, причем они искренне убеждены в том, что это правильно. Мы уже неоднократно говорили об этом и еще раз подчеркнем, что физическая и психическая составляющие человека тесно связаны и взаимозависимы. Физическое зависит от психического и, наоборот, психическое - от физического. Если у Вас болит зуб, у Вас вряд ли будет хорошее настроение. Если человек сильно ударился головой об асфальт, он может потерять способность соображать.

И, наоборот, если человека осенила какая-то серьезная идея, он оживает, молодеет, забывает о своих болезнях, а иногда и выздоравливает. Он весь в действии, энергичен. Физические силы у него утраиваются.

Если парень влюбился в девушку, его внутреннее состояние обязательно будет проявляться во вне и оформляться в виде букетов роз или стихов. Может быть, он на руках будет ее носить, а может, серенады под окнами петь. Если она ему позволит, он будет держать ее за руку, обнимать, целовать.

А если он ничего этого не делает, а просто сообщил ей однажды, что я-де тебя люблю, но только в душе, то можно будет серьезно усомниться в том, что он на самом деле ее любит.

Если человек испытывает благодарность Богу, признательность Всевышнему за все, что мы имеем – жизнь, мир, окружающий нас, друзей, любимых и т.д., то эти наши чувства, это отношение к нашему Небесному Папочке обязательно будет как-то выражаться. Как? Это уже не так важно, хотя иногда это тоже имеет значение.

----- Фрагмент Богослужения

Как мы отмечали с Вами, формы появления религиозности весьма многообразны. В зависимости от местной и национальной культуры, менталитета, характерных особенностей народа и т.п. Мы приводили в качестве примера именно  африканские православные церкви, как образец непохожести внешней обрядовой стороны Богослужений, потому что сравнения получаются очень яркие и впечатляющие, особенно для людей нашего славянского менталитета.

Во множестве православных церквей Украины, России женщин в брюках и без платочков в храмы не пускают (об этом - отдельный разговор), а в Африке – прихожане молятся «в чем мать родила» и никаких претензий. У нас хор поет произведения Бортнянского, Архангельского, Чайковского, а там - в тамтамы бьют. У нас к Причастию подходят смирно и тихо, сложив руки на груди крестообразно, а там - приплясывая. Т.е. разница во всех внешних формах разительная. И, тем не менее, и мы – православные христиане  и они тоже, самые, как ни-на-есть, православные.

Ну, Африка – это гротеск. Возьмите православную Грецию. Наше с Вами и православие и традиции ведь оттуда идут. По идее, мы должны бы с Вами именоваться Греко-православными, т.е. православными греческого обряда. Это название было бы точным потому, что,  по вере - мы православные, а обряд у нас - греческий. Греко-католики почему греко-католиками именуются? Потому, что вера у них католическая, а обряд греческий, как и у нас с Вами. Так вот, может быть, кто-то из Вас бывал в Греции и посещал тамошние храмы? В таком случае, Вы могли убедиться в том, насколько мы разные. Напевы абсолютно иные - ни капельки не похожи на наши с Вами, да и много чего другого рознит нас во внешних формах и действах. 

Даже православные соседней Молдавии – они тоже Греко-православные и очень близки нам в религиозно-культурном отношении, - но и они имеют заметные обрядовые отличия. Самый простой пример: в конце заупокойной панихиды у нас с Вами поют «Вечная память», и священник совершает каждение вокруг столика с коливом и приношением, а в Молдавии этот стол поднимают, и потрясают им в воздухе. Так это ближайшая соседняя наша Церковь - одних и тех же традиций, одних и тех же обрядов.

Какие-то мелкие обрядовые особенности может иметь даже отдельно взятая приходская община в любой епархии. Не любой, конечно, приход, а там, где протекает более-менее вменяемая церковная жизнь.

Проявление самобытности может быть самым неожиданным. Один деревенский священник долго размышлял о смысле благословения хлеба, пшеницы, вина и елея на литии под праздники. И докопался, что в древности это была общинная трапеза. Благословлялся за всенощным Богослужением хлеб и вино для того, чтобы люди могли подкрепить свои силы – нормально поесть и попить.

Не долго думая, он благословил впредь готовить для этих целей не маленькие хлебцы, как у нас с Вами, - порежешь - и есть нечего – крохотный кусочек, пропитанный каплей вина, - а громадные буханки, выпеченные в русской печи и десятилитровый бутыль вина. Ну и в конце Богослужения прихожане вкушают этот свежий вкусный хлеб, запивают сухим вином, общаются. В конце трапезы так же совершается молитва. Ну и домой возвращаются – не пьяные, конечно, но в хорошем настроении. Нормально.

В общине отца Георгия Кочеткова очень много традиций, практикуемых только в его церкви. Полноценные Агапы, институт оглашаемых. Крещение, как и в древности, у него совершается только во время литургии. Ну, община отца Георгия – это вообще явление мирового порядка.  

----- Фрагмент Богослужения

Мы так же говорили с Вами, что внешние формы и обряды зависимы не только от географии, но и от времени. Опять - тот же наш с Вами греческий обряд. В древних православных храмах все места были, так сказать, сидячими. В этом нетрудно убедиться, если Вы возьмете в руки любой наш славянский служебник. Первое слово, которое должно возглашаться диаконом  в начале вечернего богослужения – это слово: «Восстаните!», т.е. вставайте! Ну, как Вы понимаете, встать можно, когда ты сидишь. Или разве что лежишь. Но кроватей в храмах для Богослужебных целей, пожалуй-таки, не было.

Есть чтения на Богослужениях, которые составлены тысячу – полторы тысячи лет назад, которые издревле названы «седальнами», во время которых положено сидеть. А есть, наоборот, акафисты. Акафист в переводе на русский – неседальный, во время которого сидеть не положено. Т.е. раньше – совсем недавно, скажем тысячу лет назад, храмы были укомплектованы сидениями. А потом кому-то помешали. А че? Простой люд пусть стоит. В алтаре – там сиденья положены, особенно архиерею, а в средней части храма – нечего им рассиживаться. Молиться, небось, пришли.

Ну, на Западе в православных храмах сидения были всегда, там прихожане просто не поняли бы, если бы - без стульев. Они просто обиделись бы, причем, навсегда.     

Конечно же, такие вещи нельзя упрощать. Везде есть и плюсы, и минусы.

Если говорить об адекватности положения тела при молитве, то, действительно, молиться сидя или лежа – это как-то не очень соответствует внутреннему состоянию благоговения пред Богом. Если мы встаем, когда входит наш начальник, губернатор, президент или судья в судебный зал заседаний, то, находясь пред лицом Всевышнего, постоять, вроде как, само собою разумеется.

Во время молитвы - да, бесспорно, и то, если человек здоров. Ну а во время ветхозаветных чтений, во время проповеди, какой смысл стоять, если не с оформленной мыслью, то подсознательно вопрошая: да когда же все это кончится? А если спина болит или ноги?

Противники сидений в храмах в этом пункте обычно идут на компромисс: вот больные и калеки пусть сидят, а всем остальным – нечего.

На самом деле все не так просто.

----- Фрагмент Богослужения

В нашем Сретенском соборе скамеек достаточно. И мы уже давно договорились, что немощные и больные люди могут приходить, усаживаться и, если здоровье не очень - можно сидеть за всем Богослужением, не вставая. А если человек здоровый, молись стоя. Но если - проповедь, паремии или седальны – присаживайтесь все без стеснения.

Ну, в общем, большинство из нас так и поступают, за исключением единиц, которые стараются пребывать в храме только стоя. В принципе, нормальное желание, если, конечно, мотивация правильная. Если человек настолько живо чувствует Божье присутствие, что из чувства благоговения пред Всевышним не решается развалиться на скамейке – это похвально. А если человек думает о своем собственном превосходстве: я не такой, как прочие, сидящие здесь, то это, конечно, очень плохо.

Да, так вот, совсем недавно в связи с сидением в храме, предо мною открылась неожиданная проблема. Я совершенно случайно обнаружил, что многие психологически не могут сидеть, когда остальные стоят.

У одного очень близкого мне человека очень больная нога. Выглядит он молодо и палочку старается прятать, но когда он стоит, вся тяжесть ложится на более-менее здоровую ногу. Стоять на больной - он не может вовсе. Так вот он приходит в наш храм и садится только тогда, когда садятся все остальные молодые и здоровые люди. А все остальное время стоит. Я его и убеждал, и уговаривал: пришли, уселись и сидите всю службу. А он – не могу и все. Потом я стал расспрашивать других прихожан и убедился, что это - не исключение. Есть среди наших богомольцев одна женщина с жуткими болями в спине. Она тоже стесняется лишний раз в храме присесть.

Это, конечно, напрасно, но какой неожиданный вывод мы можем из этого для себя сделать? Если ты пышешь здоровьем и мог бы отстоять три службы подряд, но рядом с тобою немощный, сядь ради него, и его пригласи присесть с тобою вместе.

Мотивация здесь играет решающую роль. Если ты - молодой и здоровый и расселся на евхаристическом каноне, то можно заподозрить тебя в небрежности, в отсутствии благоговения, непонимании важности Богослужебного момента. Если ты сидишь потому, что тебе по барабану все, что происходит сейчас в храме, то это, конечно, плохо. Но если ты рад бы сейчас стоять на коленях, но сел, чтобы не смущался немощный брат твой, ты - на правильном пути.

Почему так? Да потому, что в нашем сознании всегда должен стоять на первом месте человек. Помните, Христос говорил: «не человек для субботы, а суббота для человека». Что такое суббота в контексте речений Иисуса? В широком смысле суббота – это закон, правило, форма, традиция.

Иными словами, все наши церковные правила и обычаи должны возвышать нас, приближать к Богу, помогать нам в прохождении нашего земного поприща и, конечно же, служить нашим ближним. Но ни в коем случае не наоборот. Не человек для правил, а правила для человека. Мы не должны быть рабами обычаев и традиций. Тем более, нельзя навязывать другим эти традиции и правила.

Хотя так бывает.

----- Фрагмент Богослужения

Лет 19 назад я вынужден был остановить вечернее Богослужение из-за происшедшего инцидента, который, по моей оценке, был трагическим.

На пении «Господи воззвах…» я, как обычно, совершал каждение храма. Это был будничный день, и прихожан было совсем мало. И угораздило в этот момент зайти в храм молодой девушке. Судя по ее неуверенному поведению и растерянности, она оказалась в церкви впервые. Как обычно, священнику, проходящему с кадильницей по храму, богомольцы уступают дорогу – отходят в сторону. А эта вновь пришедшая гостья растерялась, не сориентировалась и оказалась как раз на пути следования священника. В этом как раз страшного ничего не было. Я уже свернул в сторону обойти ее, как тут одна из старых наших прихожанок проявила прыть не по возрасту. Ей тогда лет шестьдесят с лишним было, но она сделала прыжок, как двадцатилетняя к этой впервые пришедшей в храм особе, резко схватила ее за руку, всем корпусом рванула в сторону, и та отлетела аж на середину храма.

От внезапности и мгновенности случившегося я сам был шокирован, – все это происходило метрах в двух от меня. Что же касается гостьи, то испуг в ее лице невозможно было передать словами. Секунд тридцать она была в полном оцепенении, а затем бегом выбежала из храма.

Я тут же остановил Богослужение, произнес экспромтную проповедь на эту тему, не особо подбирая слова и выражения, объяснил неправильность и неправоту подобного поведения и пригрозил грубым изгнанием из храма таких вот инициаторов церковного «благочиния» в кавычках.

Но было поздно. Эту девушку в нашем храме я больше не видел. Боюсь, что после пережитого, она не только в наш собор, а вообще ни в какой в жизни, больше не зайдет.

И здесь, кстати, нельзя рассуждать по типу: на одного прихожанина больше в храме - на одного меньше, подумаешь. Место свято пусто не бывает.

На самом деле, даже очень бывает, но дело не в этом.

Первый раз человек в храм просто так не приходит. По всей видимости, что-то произошло в его душе – может, скорбь пережил человек или беду, и душа его потянулась к Богу. А на пути оказался дурак, для которого форма поведения в храме оказалась важнее самого человека и он принес его в жертву молоху буквы, которая убивает, если становится главной.

Тогда произошло в нашем храме настоящее страшное по своей сути преступление, не имеющее никакого извинения. Даже физическое убийство теоретически можно простить, хотя – это - грань невозможного. Но духовное убийство, убийство в человеке веры – это грех намного страшнее любых физических преступлений. Недаром Христос говорил: «не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу, и тело погубить в геенне». (Мф.10,20). Как видите, непонимание места и роли религиозных форм чревато весьма. Впрочем, мы еще будем об этом говорить с Вами.

----- Фрагмент Богослужения