Преподобные Феодор и Василий Печерские 

Действительность и действенность Таинств Церкви  

Сегодня Церковь отмечает день памяти преподобных Феодора и Василия, подвижников Киево-Печерских, и на их примере показывает губительность сребролюбия, алчности, стяжательства. Для большинства из нас сегодня эта тема не кажется актуальной. По нынешним меркам, мы живем скромно, и лишняя сотня гривен – только на пользу. На самом деле, хорошо бы прибавить к нашему состоянию не одну сотню, а сотню тысяч, и не гривен, а евро, и иметь много чего. Но в жизни часто бывает так, что не мы имеем материальные блага, а они нас имеют. Мы можем быть просто одержимы желанием приобрести какую-то мелочь и этим самым лишить себя внутренней свободы.

----- Фрагмент Богослужения

Преподобный Федор жил в 11-м веке, родился он в богатой и знатной семье и мог бы всю жизнь прожить, как сыр в масле. Но у этого богатенького юноши была какая-то внутренняя интуиция. Он подозревал, что материальные блага – это не главное. Ну, проживет он еще несколько десятков лет, а потом что? Каковым он войдет в будущую вечную жизнь?

Такие мысли приходят и сейчас многим людям, но они так же быстро и улетают. А вот Феодор внутренне был еще таким авантюристом. Однажды утром он встал не с той ноги и распорядился с молотка продать все свое имение, а вырученные деньги раздать бедным, а сам - в чем был - побрел к монашеской братии Киево-Печерского монастыря.

Те его с радостью приняли и постригли в иноческий чин. Там Феодор подружился с Василием, монахом, который позже сыграет важную роль в духовной жизни нашего героя.

Постепенно молодой монах стал обживаться в обители, привыкать к иноческому образу жизни. Но одновременно, с каждым днем, его все больше и больше мучила ностальгия по богатой, разгульной жизни. И в какой-то момент он воззвал к Богу – Господи, верни мне мое состояние!

И вот во сне является Федору Ангел и зовет его проследовать за собой. Тропки, места очень знакомые - сон яркий, четкий, запоминающийся. Ангел указывает Феодору место, где нужно копать и говорит: рой здесь и найдешь много золота и драгоценностей.

Федор просыпается в возбужденном недоумении, но верит сну, берет лопату и, оглядываясь по сторонам, идет откапывать клад. Начинает рыть, а мысли роятся в голове: а как же я распоряжусь золотом? А что, если я снова раздам это богатство бедным? Как никак – клад, то этот особый – Сам Бог мне его дарует. Углубился еще на четверть метра – нет, больше – без глупостей – себя обделять не стану – часть сокровища запрячу. Наконец, лопата уперлась обо что-то твердое – сундук. В нервозной спешке преподобный откапывает этот ящик, и как разведчик в тылу врага, прячась от стороннего взгляда, приволакивает золото к себе в келью. К этому моменту желание этими драгоценностями с кем-то делиться у монаха уже пропадает полностью. Он планирует тайно покинуть монастырь и проделать далекий путь за рубеж. Мероприятие предстоит трудное и крайне опасное для жизни – могут отнять сокровища и убить - он волнуется, переживает, ночи не спит, седеет.

Неизвестно, чем бы все это кончилось, но друг его Василий заметил неладное и как-то сумел его освободить, вывести Феодора из этого болезненного состояния одержимости. Федор приходит в себя и этими деньгами таки распоряжается по-Божьи.

Но проходит время, у Феодора опять уныние, он опять жалеет, что расстался с золотом. К этому времени умом он уже ясно осознавал, что сребролюбие – это его проблема, недуг и пытается изо всех сил бороться с этой немощью. И вот интересно, какой способ, какое оружие он находит для этой духовной брани. Он просит игумена благословить ему самую тяжкую работу в монастыре – на ручной мельнице. Тот благословляет, и с тех пор Федор начинает ходить по кругу, вращать жерновые камни, молоть муку для хлеба братии и молиться Богу. Психотерапевты сейчас назвали бы это трудотерапией, но на самом деле, это более глубокая практика, затрагивающая не только психику, но и сферы человеческого духа.

По всей видимости, Федор не просто впрягся, как лошадь, и пахал на износ. Нет, он мельницу свою, так сказать, превратил в жертвенник Богу и своим собратьям. Он осознавал и проникался тем чувством, что, вращая жернов, служит своим ближним, кормит свою большую монастырскую семью. И вот этот жертвенный труд, в конце концов, полностью освободил Феодора от «филий» и зависимостей и возвел его на тот уровень духовности, который память о нем сделал бессмертной.    

----- Фрагмент Богослужения

И вторая тема, обсуждаемая в Кафедральном соборе Сретения Господня, связана с рассуждениями о действительности и действенности таинств Церкви.

В годы немецкой оккупации, наблюдался, такой вот, всплеск религиозности народов СССР. Открывалось много храмов – наш, кстати, Сретенский храм, полуразрушенный большевиками и превращенный в зерносклад, в 42-м вновь стал действующим. К сожалению, так почти всегда – «Как тревога, так и до Бога», «Гром не грянет, мужик не перекрестится». Да, были заядлые коммунисты, которые в атаку шли за Сталина, но нормальные люди, даже которых угораздило в партию, в бой шли с молитвой: «Господи, спаси и сохрани». Атеизм претерпевал кризис - неверующие матери неверующих своих сыновей провожали на войну, осеняя крестным знамением.

Нужны были священники – много священников. А где их взять, если только за первые два года советской власти из 120000 было расстреляно и замучено 102000.

Кого-то наспех рукополагали без подготовки, как это сейчас делается – месяц практики, хиротония и чеши на пустующий приход. Это при том, что для того, чтобы вырастить нормального священника, нужно в среднем лет 20. А были и вообще самозванцы – дезертиры. На фронте страшно – стреляют. С фронта убежал, отрастил бороду, подрясник себе сшил, иерейский крест достал, нарисовал документы, сочинил легенду – вот и новый батюшка на свет появился. Произвести проверку в те годы не всегда была возможность. Некоторые священники, считавшиеся пропавшими без вести, возвращались из тюрем. Правящий архиерей мог быть и на другой стороне фронта, епархиальные архивы не все остались целы и прочие сложности. Ну и в такой мутной водичке много всего было – считали, что это отец Пафнутий Преображенский служит в нашем храме, а это - беглый солдат Сидоров, которого никто никогда не рукополагал ни в священника, ни в дьякона. А он совершает литургии, крестит детей, венчает молодых, погребает убиенных и усопших, служит молебны и т.д.  

Ну а потом заканчивается война, к христианам отношение государства и общества уже получше – уж больно громадный вклад Церкви в победу. Продолжается восстановление храмов, налаживается работа епархиальных центров, разбирается и систематизируется документация. Ну и в процессе наведения порядка становится ясным, что многие священники – не священники, а беглые солдаты и всякий сброд.

И что же делать? Ну, понятно – за бороду и вон из храма – это, как раз, не проблема. А как быть с теми, которые крещены этими дезертирами, повенчаны? Объявить, что Таинства, совершенные этими самозванцами были недействительными? Что Святое Причастие, преподанное из рук беглого Сидорова, не было святыней? И теперь – по-новому венчать, по-новому крестить?

Если бы сегодня встал этот вопрос, то наверняка стали бы перекрещивать, перевенчивать, переосвящать и т.д. Как никак - дополнительные доходы в Церковь.

Но в те послевоенные годы, церковная иерархия еще была при уме и при совести. Поэтому Священным Синодом Русской Православной Церкви все Таинства, совершенные самозванцами, были объявлены действительными.

Почему? Да потому, что в противном случае, руководство РПЦ впало бы в страшную экклезиологическую ересь. Ну, Вы помните - экклезиология – это учение о Церкви. Ekklesia – Церковь; Logos – учение. Если бы синод Русской Православной Церкви тогда объявил, что, скажем, литургии, возглавляемые самозванцами, были недействительными – это автоматически означало бы, что совершителем Евхаристии был бы объявлен пресвитер. А это – жуткая ересь. Мы уже говорили с Вами, что согласно учению Православной Церкви, совершителем Таинства Евхаристии является не пресвитер, а вся община, собранная в храме. Пресвитер – это всего лишь один из членов Евхаристического собрания. Да, он – первый, предстоятель, впередистоящий, но он только голос Церкви – он только озвучивает молитву Церкви. А совершает Таинство – все молитвенное собрание.

Конечно, никто не будет спорить о том, что предстояние пред престолом самозванца – это не есть правильно и не есть хорошо. Да, это тяжкий грех афериста, который, рано или поздно предстанет пред лицом Божиим. Но грех его обмана – не является препятствием для действительности и действенности Таинств Церкви. Так же, как и на любом церковном Богослужении – стоят в храме люди совершенно разные – многие, возможно, вообще недостойны именоваться христианами. Но это не препятствует Благодати, которая ниспосылается Богом ради двух, или даже одного искренне верующего.

Это очень важно понимать и помнить, особенно в наши с Вами дни искусственного насаждения целого набора, таких вот, экклезиологических суеверий, когда вокруг говорят: крестите только в нашем храме. Только священники Московского патриархата настоящие, а если кто в Киевском патриархате окрестил младенца, то – бесполезно - Крещение недействительно. Почему так говорят – понятно – такая вот форма борьбы с «конкурирующей» в кавычках Церковью.

Базарный тип мышления у некоторых батюшек - как в мясном ряду: не покупайте мясо у моего соседа, оно заражено куриным гриппом. Но на рынке за такие словеса по морде исхлопотать можно – все торговцы знают, что это нехорошо, так поступать нельзя. А многим из духовенства это в порядке вещей. Подчеркиваю, - так поступают многие, но не все. В Московском патриархате есть замечательные люди, прекрасные священники, у которых язык не повернется говорить подобные вещи. Но они, к сожалению, не в большинстве.

----- Фрагмент Богослужения

Почему Киевский патриархат называется духовенством соседствующей патриархии Церковью неканоничной, безблагодатной – это крайне несправедливо, но это отдельный разговор, если даст Бог, мы как-нибудь возвратимся с Вами к этому вопросу. 

А сейчас мы попробуем временно согласиться с ярлыком от наших оппонентов. Дадим волю фантазии и представим себе, что действительно, все священники Киевского патриархата во главе с нашим патриархом Филаретом и Владыкой Дамианом - ненастоящие - самозванцы.

Предположим, мы - плуты, обманщики, аферисты, изменники, предатели, дезертиры, ну полное ничтожество. Допустим. Но будет ли это означать, что в этом случае Таинства, совершаемые в храмах Киевского патриархата, недействительны? Не будет. Потому, что в противном случае, получается полная нелепость. Почему тогда Евхаристия, совершаемая дезертиром-аферистом во время Великой Отечественной войны, действительна, а священником Киевского патриархата - не действительна? Почему литургия, совершенная в поле играющими детьми – подлинна, а епископом Киевского патриархата – фальшива? Помните, мы вспоминали с Вами древнее церковное предание о том, как деревенские ребята, пасущие скот, решили затеять оригинальную игру - отслужить Божественную литургию? Почему, если кочегар Вася или бабка Матрена окрестят ребенка, это крещение будет действительным и признанным в любой православной Церкви, а если Крещение совершит пресвитер Киевского патриархата, то все впустую? Ну, Вы должны знать, что любой из Вас может и обязан немедленно совершить Крещение младенца, если ему угрожает смерть. Очень просто: возливаете воду на младенца и произносите формулу «Крещается раб Божий (предположим Василий) во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святого Духа. Аминь». После этого действа никакой священник ни в какой Церкви не имеет права этого Васю крестить повторно. Единственно, после такого срочного крещения, совершенного мирянином, если с ребенком все в порядке, нужно принести его в храм не для перекрещивания, а для второго Таинства – Миропомазания. А повторное Крещение издревле в Церкви считалось страшным грехом, который сегодня допускают только некоторые протестанты, а теперь и большая часть духовенства Московского патриархата – благо – не все – есть и совестливые. А грех - потому, что в Символе веры мы исповедаем едино Крещение. «Верую во едино Крещение во оставление грехов…» Только одно, которое повторять нельзя. Даже если баптист или пятидесятник, или адвентист, или меннонит – да кто угодно решит перейти в православие, то по церковным правилам его не перекрещивают – крещения, совершенные даже в протестантских церквях, признается действительным. Кто в этом сомневается, откройте «Настольную книгу священнослужителя» отца Сергия Булгакова еще дореволюционного издания.

 Неповторяемость Крещения – это одна из основ веры и игнорировать эту важную истину можно, лишь полностью потеряв страх Божий. При этом нужно быть одержимым либо корыстью, либо ненавистью, или тем и другим вместе взятым.

----- Фрагмент Богослужения

Типичный разговор: «Ах, Вы ребеночка окрестили! Молодцы! А в каком храме? Киевского Патриархата? Зря! Это ненастоящая Церковь, неканоничная. Священники там фальшивые. Надо срочно перекрещивать – идите к нам в нашу каноническую церковь Московского патриархата.

Честно говоря, я в шоке от такой непорядочности. Причем, многие священники, которых я знаю издавна, с которыми раньше вместе сослужил – все ведь раньше были под Москвой, ведут себя именно так. Странно это как-то и обидно. За них неудобно.

Причем грех - он не статичен. Состояние греховности всегда динамично. Если человек падает, то падает - в воздухе не зависает, а стремительно летит вниз.

Началось все с Таинств Церкви – дескать, Венчание недействительно в Киевском патриархате, Крещение недействительно, Евхаристия недействительна. Но на этом абсурде остановиться уже не могут – болото греха лжи засасывает. Заявляют, что даже отпевание умершего действительно, только если это делает священник Московского патриархата. А если отпоют в Киевском патриархате, то покойник, мол, прямой наводкой - в ад. Это уже - полный диагноз. Любой первоклассник церковноприходской школы знает, что отпевание покойника – это простой обряд – отпевание никак не влияет на загробную участь человека. Каков человек был при жизни, такова и его посмертная участь. А отпевание – это дань нашей любви и уважения к умершему, которую мы выражаем в нашей молитве и не более того.

И если совершить Таинство Крещения при необходимости может простой мирянин, то отпеть покойника, тем более, может любая бабка или любой пацан. Другое дело, если есть священник, а его просто игнорировать будут – это грех неуважения к сану, правилам церковным, порядкам, традиции. Ну, понятно, абсурд, если отпевать будет дед Данило, а священник - стоять в стороне. Но для покойного разницы – римский папа отпевает умершего, патриарх Алексий 2-й или баба Мотя – ну абсолютно никакой. Потому, что понятия действительности и действенности применимы только к Таинствам Церкви, но никак не относятся к обрядам. Отпевание умершего – это не Таинство, это обряд, он по определению не может быть действительным или недействительным. И, тем не менее, сотни священников вышеупомянутого патриархата твердят именно эту чушь.

Единственно, здесь можно спросить – лгут они сознательно или сами верят в то, что говорят? Может, это такая их вывихнутая, искривленная вера?

Может быть, но это касается какого-то небольшого процента духовенства Моспатриархии. Вполне возможно, что эти батюшки действительно искренне уверовали в свою исключительную благодатность. Им начальство сказало – что настоящие священники – это только вы, а все остальные – плуты. Почему бы в это и не поверить, это даже как-то приятно осознавать, особенно на фоне комплекса неполноценности той части духовенства, которое не имеет абсолютно никакого духовного образования. Его рукоположили даже без семинарии – вчера еще шофером был. И он то понимает, что священник то он - не очень. А тут ему говорят сверху: да, ты ничего не соображаешь, но это не страшно, зато на тебе Дух Святой и Благодать так и пышет от Тебя – ты же в патриархате Московском – значит все в порядке.

Но искренне так думать может только абсолютно неграмотный, да и неумный человек. Если священник имеет хоть начальное духовное образование, и у него хоть немного варит голова, принять это на веру невозможно.

Плюс есть факты, доказывающие корыстность подобной позиции.

(----- Фрагмент Богослужения)

Новый анекдот из жизни. Приезжает наш священник на отпевание покойника. К нему подходят родственники умершего и спрашивают: а правда, что вы не священник, а артист нашего Херсонского драматического театра имени Кулиша?

- Нет, я, к сожалению не артист этого славного театра, хотя очень люблю его прекрасные спектакли. Я - священник Херсонской епархии Украинской Православной Церкви Киевского патриархата. А почему Вы об этом спрашиваете?

- Ну, заявку на отпевание Вы же получили в похоронном бюро?

- Да, в похоронном бюро. У нас есть договоренность с этой конторой для удобства людям, чтобы все заказы принимались в одном месте.

- А нам тот-то и тот-то батюшка сказал, что если Вы приглашаете священника через похоронное бюро, к Вам приезжает не священник, а театральный актер в священническом одеянии.

Ситуация глупейшая получилась. Покойник лежит в гробу - родственники плачут, а наш священник с хористами со смеху давятся.

Да – это смешно, но смех то сквозь слезы. Действительно плачевное моральное состояние духовенства, способного на такую наглую ложь. 

Кстати, о театре. Это идея. Почему бы хорошему артисту не совершить отпевание покойника? В этом, к слову говоря, никакого криминала нет. Отпевание – это христианский обряд, простая частная молитва, не более того. Если даже Таинство Крещения по необходимости может совершить простой мирянин, то обряд отпевания умершего и подавно. Никаких догматических преград и канонических запретов к этому нет.

Другое дело, что это, во-первых, не принято – нет прецедентов. Во-вторых, актер должен быть, как минимум, верующим человеком и не просто играть, но молиться Богу. В-третьих, этим не должно выражаться пренебрежение к Церкви и к пресвитерскому сану: дескать, священников нам не надо - у нас есть артисты. Вот и все. А в остальном – почему бы и нет? Тем более, что эти погребальные обряды многими священниками проводятся настолько небрежно, что, быть может, действительно, лучше, если бы этим занялись артисты. Шутка, в которой есть небольшая доля шутки. Аминь.

----- Фрагмент Богослужения