|
На главную
Среди убиенных воинов, нами найденных, и которых мы с А.Ф.
Воронко предполагали перевести на наше кладбище, был и Михаил Трушталевский. Мне эта фамилия
была знакома, так как у меня на моем первом приходе в г. Монруж был барон Александр Эрикович
Пистолькорс, который, разведясь с женой,
проживал вместе с некой Алевтиной Васильевной Трушталевской,
которая как мать трогательно заботилась об этом не столь уж старом,
сколь дряхлом человеке, абсолютно беспомощном и неприспособленном к
жизни. Когда стал вопрос о переносе тела Михаила, я познакомился
с его отцом Михаилом Михайловичем, работавшем в то время в советской
школе, имевшей целью подготовить нашу молодежь, принявшую советское
гражданство и готовящуюся к отъезду на Родину и встрече с советской
действительностью и программой советских школ на Родине. Я спросил
Михаила Михайловича, не родственница ли его Алевтина Васильевна.
Услышав ее имя, Михаил Михайлович разволновался и попросил меня не
упоминать о ней. Оказывается, А.В. – его бывшая жена, видимо, бросившая
его ради А.Э. Пистолькорса.
- Она знает, что наш сын
призывного возраста, может быть, он в армии, может быть, убит (что и
произошло. –
Б.С.), но даже теперь она не старается навести о нем сведения и узнать
о его судьбе…
Тогда я сказал Михаилу Михайловичу, что его бывшая жена
сама убита в Бресте во время взрыва убежища, о котором я уже писал
выше. Он этого не знал, и его это известие потрясло. Возможно, несмотря
на ее отъезд из дома, он продолжал ее любить?.. Может быть, просто всколыхнулось прошлое… Он меня подробно расспросил,
как это произошло, и более мы к этой теме не возвращались.
Сына перевезли на наше кладбище, а сам Михаил Михайлович
предполагал вернуться на Родину, но смог ли он выполнить свое желание,
я не знаю. Когда я покидал Париж, он находился еще там. Что было
дальше, мне неведомо.
На главную
|
