|
На главную
Бабушка моего родственника Жени Духовского,
раздавленного американскими военными в первые дни освобождения Парижа
от немцев. Старушка София Ивановна жила у нас в Русском Доме и была
почти полностью глухой. Эта глухота делала ее еще более одинокой, так
как общаться с окружающими ей делалось все труднее и труднее. Она очень
любила мои посещения, хотя говорить с ней было чрезвычайно трудно из-за
глухоты. Помню, как-то пришел к ней, а она вся взволнована, огорчена
чем-то…
- Батюшка! Помолитесь, чтобы мне поскорее умереть!
И это с такой тоской!
- Зачем же вам умирать, София Ивановна? Сейчас война,
тяготы, а вы живете в тепле, за вами уход, каждый день кормят. На что
же вы жалуетесь?
- А вот уборщица все время форточку открывает! Я же простудиться
могу, насморк получу…
Это было так комично – просить смерти, чтобы не получить
насморка.
Когда я ее вспоминаю, то
непременно приходит в голову не столько хорошие качества этой достойной
старушки, а этот наш с ней разговор, видимо, последний.
Вскоре она умерла, так и не простудившись.
На главную
|
