Воспоминания прот. Бориса Старка «По страницам синодика»
Протоиерей Николай Зимовец

11 августа 1958 г.

На главную  

 

Будучи секретарем Одесского Архиерея в Херсонской области, я имел под моим начальством около 120 священников и 8 благочинных. Сам я являлся благочинным для 6-ти херсонских городских церквей. В городе Цюрупинске (бывшем Олешках) у меня был очень симпатичный и культурный благочинный протоиерей Николай Зимовец. Он был раньше в Ольше, там кончал богословский факультет Университета. Очень приятный батюшка, хорошо служил. Но у него была матушка слишком энергичная и вмешивающаяся во все дела. Она принимала батюшек благочиния, она пела в хоре, и это являлось камнем преткновения. Бесконечные жалобы как от батюшек его благочиния, так и от прихожан не раз заставляли меня вызывать к себе отца Николая и просить его, чтобы его матушка не вмешивалась в его церковные дела. Несколько раз этот почтенный протоиерей буквально плакал в моем кабинете, признавал все, в чем обвиняли его матушку Нину Ивановну, но в то же время не знал, что делать.

Потом он как-то быстро заболел какой-то необъяснимой болезнью. Его матушка повезла его на консультацию в Киев. Там он пролежал не так уж долго, и умер, как потом оказалось, от раковой опухоли в мозгу. У него осталось трое детей, причем младший еще школьник, а двое старших уже стоявших на ногах. Нина Ивановна прислала мне телеграмму о смерти о. Николая, а через день внезапно приехала, привезя гроб из Киева на… такси! Бросившись мне на шею, вся в слезах, она попросила заплатить за машину. Что оставалось делать? Я заплатил что-то около 2-х или 3-х тысяч старыми деньгами. Тело поставили в церкви. Облачили его в наше соборное облачение (у него ничего не оказалось), надел я ему свою собственную камилавку, назначил отпевание, стали читать евангелие.

Я предложил матушке остановиться в церковной ограде в помещении для приезжающего духовенства. Все отпевание взял на счет собора: и певчих, и свечи… В общем, сделал, что мог. После похорон, после 3-го дня, когда в Цюрупинск назначили нового священника, я с ним вместе проехал в Цюрупинск, чтобы его «интронизировать» и заодно посмотреть, как будет с жильем.

Эту церковь мы недавно построили, и при ней был хороший дом для священника. Деликатно я спросил у Нины Ивановны: что она собирается делать? Где будет жить с младшим сыном? Она сказала, что ей жить негде, и что надо просить Владыку дать ей денег для покупки дома для нее и ее сына! Я посоветовал ей съездить в Одессу. Когда она приехала к Владыке, он дал им что-то около 10.000, сказав, что это для сына. Она возразила:

- Нет! Мы это оставим на памятник папе.

Владыка возразил, что это для сына, а на памятник папе в свое время наберем. О доме разговора не было.

Прошло некоторое время. Н.И. Зимовец дом не освобождает, хотя могла бы снять себе комнату. Новому батюшке жить негде. Вторично я поехал туда для свидания с ней. Умышленно не один, а с другим священником как свидетелем. Н.И. стала биться в истерике, что, мол, ее с ребенком выгоняют из дома на улицу, потом, сразу «протрезвев», сказала:

- Пусть Владыка купит мне дом.

Владыка был согласен деть ей еще 25.000 для покупки дома, но ей хотелось хоромы попросторней, хотя за 25.000 можно было купить там вполне приличное для двоих помещение.

Как-то Нина Ивановна приехала ко мне, бросилась на шею, говоря:

- Вы один меня защищаете, помогите мне получить от Владыки 40.000, я нашла себе дом, и туда уеду…

Когда я доложил Владыке об этой новой претензии, Владыка сказал, что обстоятельства переменились, ему сделали перерасчет налогов по свечному заводу за три года, и надо срочно платить 1.000.000, что совершенно опустошит епархиальную кассу, поэтому те 25.000, что обещал, он даст, а больше сейчас дать не может. Так я и передал Нине Ивановне.

Наступил Духов день, наш храмовый праздник. Приехал служить Владыка Борис. В этот день в местной газете появилась статья, якобы написанная Ниной Ивановной, что, конечно, было липой, она просто дала кое-какие материалы, а журналист из них состряпал статью, подписавшись не «Нина Зимовец», а «Антонина». Сама-то она знала, как ее зовут, а малограмотный писака решил, что Нина – это уменьшительное от Антонины. В этой статье описывались зверства секретаря протоиерея Бориса Старка, чуть ли не силком вытаскивающего ее из дома; хулился и Митрополит…

Вокруг собора стояли репродукторы радио, пускавшиеся в ход в дни гражданских праздников и манифестаций. Так вот, во время нашего крестного хода из рупоров неслась статья Нины Ивановны…

Потом появилась и еще одна статья. Я пошел в облисполком к уполномоченному с протестом против таких действий, рассказав ему все, что было. В этой статье Н.И. отрекалась от Бога и религии за покойного мужа. Писала, что никогда он не верил, а служил только для денег, не понимая, как позорит его память.

Из дома она так и не выехала. Потом нанялась на работу в какой-то трест. В первый же месяц оказалась растрата, так как вести учет она не умела. Потом она попала в больницу для умалишенных, и, кажется, в конце концов умерла. Во всей этой истории мне было бесконечно жалко бедного о. Николая, которая так неосторожно избрал себе подругу жизни, да еще на таком посту, как тот, который он занимал.

Позднее я предполагаю еще вернуться к этому делу.

 

 

На главную

 

 

Херсонская епархия УПЦ КП
Украина 73011, Херсон, улнгельса 45
тел: (1038-0552) 43-66-48
моб: (1038-050) 764-84-19
irina@pravoslav.tv

По благословению Архиепископа Дамиана