|
На главную
За 15 лет моего служения во Франции я окрестил
68 человек, среди них было несколько присоединений к православию из
католиков и протестантов, остальные крещены сразу в православную веру.
Помню мои первые крестины. Это был маленький Илюша, внук
Михаила Михайловича Феодорова. М.М. был
известный общественный деятель. Очень церковный, устроитель Святосерафимовской церкви на
ул. Лекурб, основатель
общества помощи студентам. Он был, кажется, министром в каком-то Врангелевском кабинете.
Мои первые крестины… Я не знал, с чего начинать. Тогда мой
друг Архимандрит Никон (Греве), взяв требник,
стал мне показывать, что сокращается, а что пропускается. Меня это
напугало… Такой церковник, как Михаил
Михайлович, знаток церковных служб, чуть ли не ктитор храма - и вдруг я
начну сокращать! Он мне потом по шапке надает!.. Со страхом и трепетом
я совершил чин, как мне показал о. Никон. После службы уже за
праздничным столом Михаил Михайлович говорит мне:
- Десятого внука крещу, а таких длинных крестин не
запомню!
Тут я немного успокоился.
*********
В 1940 году у меня в Монруж
умирала одна прихожанка. Из ее пяти детей младщий
был некрещеным, и она перед смертью хотела, чтобы я его крестил. Дикий
и нелюдимый мальчик 11 лет долго не соглашался, потом все же мы его
уговорили, и я его крестил в комнате отеля у кровати умирающей матери.
После ее смерти дети жили у нас в Вильмуассон.
Этот мальчик, Коля Бюсс, был долгие годы
связан с нами. После нашего отъезда на Родину он очень рано от чего-то
умер. Боюсь, что вина была в алкоголе.
*********
В детском доме Вильмуассон, где
в основном у нас были сироты, выяснилось, что многие дети некрещены. Мы подобрали им хороших крестных,
которые о них бы заботились, и я сразу крестил 8 человек. По здешним
масштабам это нормально, но во Франции крестины сразу 8-ми человек
(причем все уже стоявшие на ногах) – это было целое событие. Мы
постарались обставить все это как можно красивее и пышнее. Потом еще
несколько раз мы производили такие коллективные крестины, а потом раз ко
мне подходит мать одного мальчика. Он неоднократно прислуживал мне в
алтаре, причащался с остальными. Эта мамаша и говорит мне:
- Крестите и моего Мишу. Ведь он некрещеный!
- Как так?
- А я когда лежала в больнице, католический кюре зашел,
что-то прочитал, и я думала, что все в порядке.
У нее уже было трое старших детей, так что она была очень
в курсе дела.
Что делать? Я ясно сознавал, что, видя крестины других, и
особенно перспективных кумовьев, она решила спекульнуть на этом, тем
более что нрав ее был не слишком-то созвучен с моралью. Но отказать,
раз мать говорит, что не крещен, тоже нельзя. В результате крестил по
формуле «Аще не крещен,
то крестится». Кумовьев же специально перспективных не выбирал.
Мальчику же этому уделял много времени и внимания.
*********
В 1946 году крестил своего младшего сына Николая. Он
умирал от тяжелого заболевания – пилоростеноза, а мы для крещения все
ждали, когда приедут кумовья, бывшие в отъезде. Наконец, доктора
сказали, что нужно срочно делать операцию, которая имела очень мало
шансов на успех. Другой доктор, не видевший больного, отсоветовал
делать операцию, так как она все равно обречена на провал, и ребенок
погибнет. Что делать? Вызвали наутро «Скорую помощь», чтобы ехать на
операцию, а пока решили крестить, хотя бы и без кума. Я крестил его
ночью. Освещения не было, и горели только три свечки и лампадка. Кума
держала на руках запеленутое полумертвое тельце,
и я крестил только окроплением. После крещения сделали по совету
дальнего врача очень горячую ванну минут на 30. Больному стало легче. А
наутро нам сообщили, что машина «Скорой помощи» сломалась, и везти нас
не может. Мы это рассмотрели как указание Божие,
и стали лечить по телефонным советам парижского врача, который через
три дня приехал, чтобы посмотреть на результат своего лечения. С этой
минуты безнадежно больной стал поправляться.
*********
Крестил я многих детишек у моих учеников, который я ранее
венчал. Как я уже писал выше, перевел из католичества иезуита Дмитрия Дергачева. И наконец,
одной из последних, крестил Анночку Шевченко.
О свадьбе ее родителей я написал выше. На их свадьбе я был только в
церкви, а в имение хозяев не ездил. Крестины же их дочки, родившейся
через год, были отпразднованы особенно пышно в имении хозяев.
Меня пригласили по телефону и сказали, что за мной заедет
на машине кум, не сказав, кто он. Как я уже писал, имение, в котором
работали молодые родители, находилось в километрах 60 – 70 от Сент-Женевьев-де-Буа. В указанный день и час я был
готов и стал ждать машину. Наконец, меня вызывают и говорят:
- За Вами приехали.
Выхожу, и что же вижу? За рулем маленького драндулета
сидит Жерар Филипп, а сзади на сидении его
жена Анни… Поздоровавшись,
мы сели и поехали. Про себя я отметил более чем скромную машину
великого и известного актера. Вслух же выразил свою неловкость от того, что пользуюсь услугами столь именитого
водителя. В приятном разговоре прошло время езды. В имении нас уже
ждали хозяева, много гостей, в основном из высшего артистического мира,
и, конечно, родители, которых я венчал год тому назад и с тех пор не
видал.
Наш советский парень уже освоился со своим положением и
работал рядом со своей женой-француженкой. Он уже немного подучил
французский язык, так что объяснялся с ней не только при помощи жестов.
Да и она, живя среди русских, стала немного понимать по-русски. На меня
произвело большое впечатление то, как хозяева относились к своим
служащим. Это была даже не демократичность, а просто как бы первохристианская семейность. После таинства
крещения, при котором Жерар Филипп исполнял
обязанность крестного отца (он был хотя и католик, но истинно верующий
христианин), началась обильная и изысканная трапеза. Хозяева ничего не
пожалели для этого торжества, и хотя годы лишений и оккупации были уже
далеко, но все же такого стола я не видел давно. Все сидели за одним
столом: и хозяева, и слуги, и гости, и веселье было общее и очень
непринужденное. Само здание было необыкновенно…
Большая зала была построена так, что река как бы вытекала у нее
из-под пола, и, разливаясь, текла по имению. Это создавало какой-то
особый эффект…
Очень много ели самых изысканных яств, пили не меньше
чудесных вин, и, конечно, русской водки. В конце трапезы стали
развлекаться самыми удивительными розыгрышами: выпить рюмку водки
из-под стакана, не тронув его рукой; налить себе рюмку водки, выпить и
закусить все это с завязанными глазами, и т.д. Наконец, мы привязали Жерара к стулу и велели ему освободиться, намекнув,
что есть очень простой способ это сделать, но надо его найти. Бедный Жерар долго стремился освободиться от пут, а мы тем
временем ели и пили. Несколько раз предлагали ему сдаться, но он упрямо
говорил, что хочет сам найти этот способ. Наконец, после долгих усилий,
он сказал, что сдается, и мы его освободили. Тогда он спросил, какое же способ мы имели в виду. Ему ответили:
- Да вот именно этот: сказать, что сдаюсь, а иначе мы и
сами не знаем, как можно освободиться.
Нимало не обидясь на такой
розыгрыш, Жерар смеялся веселее всех, и мы
охотно выпили еще по одной рюмке за всех присутствующих. Но надо было
возвращаться…
На землю пал такой густой туман, что в двух шагах ничего
не было видно, к тому же мой шофер явно загрузился более, чем это позволяет техника безопасности. Я несмело
сказал Анни, что, может быть, неосторожно
ехать в таком состоянии, да еще и такой туман, когда его хоть ножом
режь. Но Анни мне ответила, что раз Жерар берется, то можно быть спокойным. Когда он не
уверен в себе, он сам не поедет.
Попрощавшись с более чем гостеприимными хозяевами и
гостями, которые почти все остались ночевать в имении, мы поехали.
Выехав из местечка, мы встретили в низине туман, еще более густой, так
что временами мне приходилось вылезать из машины и идти перед ней
пешком в двух шагах с белым полотенцем за плечами, чтобы Жерар мог меня разглядеть. Конечно, на дорогу ушло
в 4 раза больше времени, дома уже беспокоились, но все же домой мы
добрались благополучно. Дома я узнал, что после моего отъезда на
крестины прибежала взволнованная дочка с криком:
- Мама, мама! Сейчас во дворе дома была машина, а в ней Жерар Филипп!
И была очень огорчена, когда узнала, что машина приезжала
за ее папой, и таким образом она лишилась возможности познакомиться с
артистом, бывшим в то время кумиром всей молодежи.
На меня произвели исключительно светлое впечатление и сам
артист, и его жена, и то, как дружно и скромно они себя ведут, не
афишируя своих чувств, но и не скрывая их. В артистической среде
счастливые дружные семьи – редкость. Обычно там женятся-разводятся, а
тут была прекрасная дружная пара. Они вместе все переживали, что
оставили младенца на бабушку. Ко времени моего с ними знакомства у них,
кажется, был один ребенок. Потом стало два.
С большой грустью я прочитал в газетах о преждевременной
смерти этого обаятельного парня, умершего в цвете лет и таланта. Всегда
вспоминаю его, служа Божественную Литургию.
На главную
|
