|
На главную
Этот генерал прошел бы среди
многих прочих, которых мне пришлось хоронить, но, во-первых, мы были
хорошо знакомы с этим семейством и дружили с его детьми, во-вторых, его
смерть была связана с несчастным случаем (он ехал с крутой горы на
велосипеде рядом с дочерью в местечке Брюнуа,
и тормоза велосипеда лопнули, а спуск был очень крутой – мне самому не
раз приходилось
спускаться по нему на велосипеде, - и в результате генерал врезался в
столб и разбился. Но самое памятное в этих похоронах, которые
совершились в местечке Кенси-су-Синар, было
то, что присутствовал прямой и ближайший начальник покойного генерала
генерал Антон Иванович Деникин.
После кладбища сели за поминальный стол. Антона Ивановича
посадили между Архимандритом Никоном (Греве),
в прошлом полковником добровольческой армии, и мной. И всю трапезу мы
разговаривали с Антоном Ивановичем. Я впервые видел его так близко и
говорил с ним. Должен сказать, что он произвел очень простое и скромное
впечатление. Я рассказал ему случай, о котором он, конечно, ничего не
знал. Дело было на юге России в период добровольческой армии. Как-то
мой тесть-полковник, придя домой на дачу, где
жила его семья, сказал своей жене, что сегодня у них будет к обеду
генерал Деникин со свитой. Кормить было нечем, времени на размышление
тоже не было. У моей жены, тогда еще девочки, был поросенок, который
бегал за ней как собачка, и которого она очень любила. Так вот этого
поросенка решили принести в жертву для приема генерала Деникина. Я
сказал Антону Ивановичу, что моя жена до сего дня не может простить ему
гибель своего поросенка.
Потом мы вместе возвращались в Париж. О чем говорили, я
сейчас не помню, но впечатление от человека осталось хорошее.
На главную
|
