|
Первая
Пассия.
2 апреля
1978 года
На
главную
Изо всей многотысячелетней истории
человечества не было времени более ответственного и значительного для
всей вселенной, как годы пребывания среди людей Сына Божия
– Иисуса Христа… Времени, начавшегося светом Вифлеемской звезды и
окончившегося мраком вселенной в момент Голгофской
трагедии… Из этих тридцати трех лет – самыми
главными были те три года, когда пребывавший до тех пор в неизвестности
Иисус вышел на проповедь… Из этих трех лет главнейшей была неделя от Его
торжественного входя в Иерусалим и до Его трагической кончины… И наконец, кульминацией этой недели были великие
Четверг и Пятница, дни, когда совершилась искупительная жертва за грехи
всего человечества, и когда Сам невинный Страдалец, израненный, оплеванный,
заушенный и пригвожденный ко Кресту, завершил Свою великую искупительную
жертву словами: «Свершилось!», после чего преклонил главу и испустил
последний вздох…
Вот
это событие, этот заключительный аккорд Голгофской
трагедии мы вспоминаем духовно сегодня, в воскресение Великого Поста,
когда Крест Господень возвышается посреди храма, как бы перенося нас всех
на гору Голгофскую и делая нас как бы
соучастниками этого великого дня…
Призадумаемся,
братья и сестры, вспомним слова Господа, обращенные ко всем нам и
особенно остро ощутимые сегодня, перед этим Крестом… Сколь
велика была эта жертва! Как труден подвиг! Идя на него, Сам Иисус молился
в Гефсиманском саду, во власти Своего
человеческого естества: «Отче! Если возможно, пусть минует Меня эта чаша…»
И молился, не единожды, но трижды говоря эти слова. Ему
– Всемогущему, Всесильному, по человечеству была невыносимо страшна
участь, Его ожидающая, и страшны были не только страдания физические, но,
может быть, еще больше – страдания моральные, так как Ему надлежало
окунуться во все грехи и страсти человеческие… Ему – чистому и
непорочному – взять на Себя все безобразие человеческой греховности… Ему – Единосущному Отцу – оказаться в
состоянии Богооставленности, когда из Его
сердца вырвется крик: «Боже! Почему Ты Меня оставил?»
И
вот Он на кресте, во власти этой Своей Жертвы, и
Он же говорит нам: «Возьмите иго Мое на себя…» И в другом месте: «Кто
хочет идти за Мной, пусть отвержется себя и
возьмет свой крест и за Мной идет». А еще в одном месте даже говорил так:
«Кто не возьмет своего креста – не достоин Меня…» Нет ли противоречия в
этих словах? Как можем мы, грешные и немощные люди, брать на себя крест,
от которого Он – Всемогущий – падал в изнеможении?.. Ответ на это
недоумение мы находим в Его же словах, которыми Он предваряет свой призыв
к несению креста. «Кто хочет идти за Мной
– пусть отвергнется себя и возьмет свой крест, и за
Мной идет…» Секрет заключается в том, что нас призывают взять свой крест, взять
добровольно, сознательно, во имя какого-то идеала, а не тащить то, что
нам нагружено помимо нашей воли… Сам Христос в
Гефсиманском саду, поддаваясь Своей человеческой слабости, просил, чтобы
чаша Его миновала, но тут же, отвергаясь Самого
Себя, прибавлял: «Но не Моя, но Твоя воля да
будет…» Это был момент самоотвержения, момент добровольного принятия
того, против чего только что восставало человеческое слабое естество, и
сразу же Его отношение к грядущим страданиям стало иным.
Вот
в этом самоотвержении, в этой добровольности и заключается как бы секрет
возможностей, о которых мы говорили выше. Крест Христов, воздвигнутый на
Голгофе, возвышается во все века над всем миром, и тень его падает на
каждого человека. Эта тень принимает разные аспекты, различные формы… Те или иные трудности нашего существования мы
называем нашим жизненным крестом, и обычно ропщем на него, стараемся
скинуть его со своих плеч. Но в том-то и дело, что крест не тяжел, а
тяжелы наши попытки скинуть свой крест со своих плеч вместо того, чтобы
принять его, как изъявление Божией Премудрой
воли о нас. Мы также часто молим Господа, чтобы этот наш житейский крест
миновал нас, чтобы миновала нас чаша наших житейских страданий, но не доверяя своему Создателю, не прибавляем, по
примеру Гефсиманского моления: «Но пусть будет Твоя
воля, а не моя». Ведь чтобы золото сияло, его подвергают различным
жестоким операциям; чтобы бриллиант светил многими лучами, его подвергают
сложным отделочным работам, отсекают от него куски и осколки; чтобы наше
немощное человеческое тело не болело, его подвергают часто мучительным
лечениям и сложным и болезненным процедурам. Может быть, и для спасения
нашей души Господу угодно послать нам испытания и искушения, а мы, вместо
того, чтобы принять их, как Божию о нас заботу,
ропщем и пытаемся скинуть крест со своих плеч. Дитя, не понимающее смысла
горького лекарства, мучительно его переживает, а взрослый человек,
понимающий необходимость этого лекарства, мужественно его проглатывает.
Та же вещь, несомая вынужденно, через силу, будет невыносима, и та же
вещь, взятая сознательно и добровольно, оказывается гораздо менее
тяжелой.
Поясню
это примерами. Посадите человека, помимо его воли, на более чем скудный
паек или не давайте ему есть совсем. Опыт показывает, что через малое
время человек истощится и может даже умереть с голоду. А вот многие и
многие подвижники налагают на себя пост и лишают себя пищи, доведя свой
пост до предела, а иногда и проводя абсолютно без всякой пищи неделю,
иногда больше, и даже до месяца (причем не всегда даже из религиозных
побуждений, а во имя каких-то других идеалов). И тот же опыт показывает,
что они не ослабевают, и даже продолжают вести активный образ жизни,
возделывая поля и огороды, и при этом делают множество земных поклонов,
что является большой физической нагрузкой. Другой пример. Посадите человека
в одиночную камеру – опять-таки опыт подскажет, что длительное заключение
в одиночной камере приводит к умственному расстройству и неоднократно
заканчивается полным умопомешательством. А вот многие затворники
добровольно уходили в полный затвор, лишали себя общения с людьми, чтобы
полностью предаться богомыслию, и так проводили
годы, а потом выходили просветленные, духовно умудренные, и к ним за
моральной помощью шли великие умы мира сего… Или
еще один пример. Заставьте человека через силу работать не восемь часов,
а десять или двенадцать, или еще больше, - для него эта работа станет
воистину каторжной. А вот есть энтузиасты, которые
любят свой труд, радуются своей работе и той пользе, которую она приносит
человечеству, и они способны почти весь день быть на своем рабочем месте,
и для них уход на пенсию – трагедия, так как она лишает их обычной
радости труда, и, уйдя на пенсию, такой человек вновь возвращается к
своему любимому делу, от которого другой будет бежать, как от
каторги.
Так
и в нашей духовной жизни. Надо осознать все обстоятельства своей жизни.
Обдумать все то, что мы привыкли называть своим жизненным крестом, и если
он нам кажется тяжел, будем просить у Господа
избавления от него, но тут же прибавляя: «Но пусть будет не моя воля, но Твоя».
Сегодня,
находясь перед Голгофским крестом, стоя перед на нем распятым
Владыкой и Спасителем, услышим Его слова, к нам обращенные: «Возьмите иго
Мое на себя…», «Кто хочет идти за Мной, пусть возьмет свой крест и за
Мной идет…», «Кто не отвержется себя и не
возьмет свой крест – не достоин Меня…» И, приняв Его святую волю о нас, отвержемся себя и своих желаний, мужественно возьмем
свой крест и станем причастны сегодняшней Голгофской трагедии, станем самоотверженно
крестоносцами, и тогда увидим, что крест, несомый против воли, тяжел и
прижимает нас к земле, а крест, взятый самоотверженно и добровольно,
поднимает нас от земли к небу, дает нам крылья, и тогда опытно познаем
всю силу и истину Христовых слов: «Возьмите иго Мое на себя… Иго Мое бо благо и бремя Мое легко есть». Аминь.
(Ярославль. Воскресенье, 2
апреля 1978 года).
На главную
|
