|
Первая
Пассия (Мф., гл. 26 и 27).
15 марта
1973 года
На
главную
Опять перед нами развернулось гигантское
полотно, трагический рассказ евангелиста о последних днях земной жизни
нашего Спасителя, - от Сионской горницы – Тайной Вечери – и до
погребальной пещеры в саду у Иосифа Аримафейского. Множество лиц разнообразных,
занимающих большее или меньшее место в этом повествовании, прошли мимо
нас, и о каждом можно было бы говорить без конца, - так значительно, так
важно для нас все, что так или иначе связано с этими великими днями
страстей Господних…
Мы
остановимся сегодня на одном эпизоде – на молении о Чаше, на молитве Иисусовой в
Гефсиманском саду.
На
восток от Иерусалима, в глубокой долине протекает поток Кедронский, тот поток, через который проходил царь
Давид, спасаясь от собственного сына Авессалома.
За потоком, у подножья горы Елеонской, раскинулся сад или роща из
оливковых деревьев. От нее и сама гора получила название Елеонской, то
есть масличной. Несколько древнейших деревьев многовековой давности и по
сей день растут там, охраняемые каменной оградой. В этот сад или рощу
любил приходить Господь наш Иисус Христос со Своими
учениками. Тут Он беседовал с ними, тут Он уединялся, чтобы беседовать в
молитве со Своим Небесным Отцом. Сад этот
назывался Гефсиманией.
В
этот сад по окончании Тайной Вечери пришел еще раз Спаситель со Своими учениками, зная, что наступает время, для
которого Он пришел на землю. Приближался момент искупительной жертвы за
грехи человечества. В свое время в саду Эдемском
первый Адам впал в грех и стал смертным, а в этом саду Гефсиманском
надлежало начать подвиг искупления Адамова падения новому Адаму – Христу.
Смертию Христа возвращалось бессмертие падшему
человеку. Но для этого Христу пришлось воплотиться в человеческом образе
и взять на Себя всю полноту человеческой немощи. И вот в эту страшную
минуту человеческое естество Иисуса ужасается предстоящим мучениям,
ужасается тяжести того креста, который надлежит Ему взять на Свои плечи, ужасается горечи той Чаши, которую
надлежит Ему выпить… Ученики, привыкшие видеть своего Учителя, крепкого и
мужественного, как несокрушимый кедр, не могли бы вынести зрелища Христа
страдающего, и потому Он углубился в рощу всего с тремя учениками,
наиболее Ему близкими. Он взял с Собой Петра,
Иоанна и Иакова. Это были те ученики, которые видели
Его славу на горе Фаворской в момент Преображения, которые были с Ним при
воскрешении дочери Иаира, видевшие величие
Учителя, которых менее устрашит созерцание Его обнищания, Его тоски, Его
человеческой немощи.
Но
и их Он оставляет, углубляясь дальше в рощу, и только просит
«бодрствовать с Ним, так как душа Его скорбит смертельно». И в полном
одиночестве, перед лицом только Отца, Он падает на землю, припадает к ней
всем телом, как бы ограждает ее Своими
распростертыми руками…
Все
евангелисты в сильных выражениях описывают Его томление: «Начал скорбеть
и тужить» – у Матфея, «начал ужасаться и тосковать» – у Марка, «был в
борении и пот Его, как капли крови падающие на
землю», - у Луки.
Ведь
в этот момент на плечи Искупителя ложились все грехи мира от его
сотворения, от крови праведного Авеля и по сей день, и даже еще дальше,
до скончания мира. Грехи всех… Мои, твои. Грехи каждого человека, самые
отвратительные, самые изощренные, самые мерзкие, и все это надо было
переносить душе, по природе своей не знающей греха, и от этого всякое
соприкосновение с ним делалось еще мучительней. Но, может быть, самым
ужасным было сознание, что Он, нераздельно связанный с Отцом, скоро
должен будет оторваться от Него, оказаться без Бога, оказаться там, в
темной бездне безбожия, и это ощущение грядущей богооставленности
больше всего тяготило и мучило Его душу. Позднее, уже на Кресте, Он
воскликнет мучительно: «Боже Мой, Боже Мой, почему Ты Меня оставил?» Но
пока Он только готовится к этим мучениям, и с Его уст срываются иные
слова: «Отче Мой! Если можно – да минует Меня Чаша сия; впрочем, не как Я
хочу, но как Ты…»
Христос
знает, что чаша неотвратима, для нее Он и пришел на землю, но
человеческая немощь еще надеется на невозможное,
отсюда просьба о миновании Его сей чашей. Но тут же Божеское берет верх –
и Он предает Себя на волю Отца. все силы зла обступили Его в этот момент. Враг видит,
что это Праведник, но не знает точно, кто Он, и, пытаясь погубить
Праведника, нападает на Него, пытаясь смутить.
Некоторые святые отцы (пр. Феофилакт) говорят,
что Господь скорбел, видимо, для учеников, во-первых, чтобы убедить их в
действительности Своего человеческого естества,
а во-вторых, чтобы не явить Себя диаволу,
который стремится погубить Его, добиться Его смерти, не зная, что смерть
Христа – это смерть самого сатаны.
Как
воин, желая подкрепить Себя для новых битв, Христос возвращается к
ученикам и застает их спящими. Слишком много
событий последних дней утомили их, и, поддавшись человеческой немощи и
усталости, они спят, не догадываясь об исключительности момента. «Один
час не могли вы пободрствовать со Мной», - ласково и кротко уличает их
Учитель, и, еще раз прося бодрствовать и молиться, Он вновь удаляется
вглубь рощи и вновь падает на землю и вновь возносит Свои
молитвы Отцу: «Отче Мой, если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне
не пить ее – да будет воля Твоя». Слова молитвы
уже меняются, Он уже не просит о том, чтобы чаша миновала, уже принимает ее… Божественное начало побеждает
человеческое. Он знает, что Его час пробит, и что для этого часа Он
пришел на землю, но просит поддержки у Отца Небесного…
И вновь идет к ученикам и опять находит их спящими, и в третий раз
припадает к земле – к этому подножию Отцовского творения. Никто из людей
не помог Ему в Его борении, и тогда – говорит евангелист – Отец послал к
Нему ангела, укреплявшего Его. Как в свое время на горе
искушений, в начале Его земного служения, когда диавол
искушал Его против того, как Он одолел врага, ангел явился, укрепляя Его,
так и в эту страшную ночь, после нового искушения и новой борьбы с отцом
зла, ангел пришел и поддержал Его в эти ужасные минуты борения и
томления. Час пробил… И вот Иисус выходит
к ученикам и выходит из рощи навстречу слугам архиерейским. С ним и один
из Его учеников – Иуда Искариот, предающий Его. Когда на вопрос толпы –
«Он ли Иисус из Назарета?» – Иисус ответил:
«Это Я!», - они отступили и пали на землю. Какая ирония… как они слабы
перед Ним. Они боятся Его, но Он, выигравший битву в Гефсимании,
добровольно отдает Себя в их руки.
Очень
часто мы как-то не заостряем свое внимание на этих моментах Страстей
Христовых. Мы больше видим Голгофу, но ведь первый шаг к Голгофе – это Гефсимания, и хотя на Голгофе страдания физические
были больше и длительней, но именно в Гефсимании Христос отвергся
Себя и взял Свой Крест, который надлежало нести
до Голгофы.
Для
каждого из нас это описание – все это чрезвычайно важно. Ведь и в жизни
каждого из нас бывают моменты, когда и нам надлежит взять свой крест,
выпить свою чашу. И мы страшимся этого, мы пытаемся освободиться от этого
испытания, хотя часто и осознаем его неизбежность. Вот в эти минуты нам
надо вспомнить Гефсиманский сад и Христа молящегося. Ведь Он, Невинный,
брал на Себя грехи всего мира, а мы несем крест, который сами заслужили
своими грехами. Пусть по немощи своей мы просим об избавлении нас от
нашей чаши, но пусть, по примеру спасителя, мы всегда будем прибавлять:
«Но да будет воля Твоя». И пусть это будут не
слова, а действительное состояние нашей души. Мы каждый день повторяем в
молитве Господней эти слова: «Да будет воля Твоя!»
Пусть же действительно наша душа будет принимать Волю Господню, так как
без этого нет пути следовать за Христом.
Он Сам сказал: «Кто хочет идти за Мной – пусть отвержется себя и возьмет крест свой и за Мной идет».
Вот Гефсимания – это
момент отвержения от себя, подчинения себя воле Божией,
а за этим идет Голгофа с принятием своего Креста, и иного пути нет и быть
не может. Гефсимания – это первая ступень
Голгофы, но за Голгофой сияет свет Воскресения. И если
мы, по завету Христа, сумеем победить себя, отвергнуться
себя для дальнейшего Голгофского пути, тогда и
нам Господь пошлет Ангела, который своими «перстами, легкими, как сон»
коснется нашего сердца, коснется нашей души и укрепит нас, и наши силы
умножатся, и мы пойдем за Христом, так как знаем, что этот тернистый путь
ведет нас туда, где нет ни болезней, ни печали, ни воздыхания, но
царит бесконечная радость о Господе, бесконечное Царство Света и Любви.
Ее же да сподобит нас Господь, страдавший, распятый и в третий день
Воскресший. Аминь.
(Феодоровский собор г. Ярославля. 15
марта 1973 года).
(По ап. Мефодию (Кульман) и А.М. Бычкову).
На главную
|
