|
4-я Пассия
5 апреля
1970 года
На
главную
Я боюсь, что когда мы мыслим о Крестном пути
Господа, когда мы представляем себе Его страдания и Его смерть, мы
охватываем только малую часть того, что выпало на Его долю в искупительной
жертве, принесенной им за нас и наши грехи нашего ради спасения… Мы чаще
всего представляем себе физические страдания, крест, терновый венец,
избиения, бичевания, мучительное висение на кресте под палящими лучами солнца. Иногда мы задумываемся и
над Его моральными страданиями, горечью Учителя, всеми покинутого, всеми
оставленного…
Конечно,
все это было… Были и страдания телесные, и
крест, и бичевания, и скорбный крестный путь, была и боль души при виде
того, как толпа, вчера кричавшая Ему «Осанна!», ныне предает Его на
распятие и оскорбляет Его… Но был еще один момент, и, может быть, момент
самый мучительный, самый тяжкий… Ему надлежало сойти во Ад, сойти, чтобы
вывести оттуда всех, там томившихся.
Нам,
конечно, трудно себе представить, что такое ад, но думаю, что если
Господь сказал нам, что Царствие Божие внутри
нас, то, видимо, и состояние ада – это состояние души. И если райское
состояние, состояние Царствия Божия – это
состояние души, вечно
предстоящей Господу, всегда
пребывающей с Богом, то ад –
это состояние души, совершенно лишенной Божиего
присутствия, состояние души, плотно отгороженной от Бога и Его Царствия.
И вот это-то состояние предстояло пережить Иисусу. Он пришел в мир,
родился, принял плоть человеческую, но все время оставался с Отцом. И тут
наступил момент, когда Ему предстояло разлучиться с Отцом, предстояло
пережить состояние Богооставленности. И вот,
когда наступил этот самый страшный момент, Он, все терпевший безропотно,
потому что Сам пошел на эти страдания, - здесь
Он не выдерживает, и с Его запекшихся от страданий губ срывается вопль:
«Боже Мой, Боже Мой, зачем Ты Меня оставил?»
Нам
трудно себе представить всю глубину Богооставленности,
особенно ощутимую для Того, Кто всегда был
неразделен с Отцом… Нам так трудно представить себе состояние слепца,
пока наши собственные глаза видят все, вокруг происходящее. Мне
приходилось много иметь дела со слепцами, но с ними можно было
разговаривать, они слышали мир Божий, хотя и не видели его. Я знал одну
очень культурную и образованную особу, которая потеряла одновременно и
зрение, и слух, как будто совершенно оторванная от мира, она все же
общалась и с Богом, и с людьми. Приходя к ней, я давал ей в руку свой
наперсный крест, и, ощупав его, она понимала, что перед ней священник,
говорила со мной, а чтобы что-либо сказать ей, я брал ее палец и писал им
на доске большие буквы, и она таким образом
могла понимать то, что я ей говорю. Я знал человека, который и такому
положению позавидовал бы… Женщина, о которой я говорю, не имела ни
зрения, ни слуха, ни дара речи, она была совершенно парализована. Восемь
лет лежала она, как бревно, и только притрагиваясь к ней, можно было дать
ей понять, кто перед ней, и только по слабым движениям невидящих глаз
понимать, что это не труп, а живой человек. Но и она жила с Богом,
молилась Ему, общалась с Ним, и, причащаясь святых Тайн, трепетно
принимала происходящее, и из ее глаз текли слезы умиления.
А представим
себе состояние человека, лишенного всякого общения с Господом… И это состояние пришлось пережить Богочеловеку.
Когда мы умираем, то уходим от временного к
вечному. Христос родился из вечного во
временное. Сам будучи лишен греха, жил среди
греха человеческого, а тут Ему пришлось испытать самое ужасное, испытать
состояние безбожия. Причем не то легкое состояние, когда человек сам
отрекается от Бога и не ощущает своей ущербности, а то состояние, когда
человек ищет Бога, тянется к Нему – и не может Его найти. Когда человек
ощущает страх и страдание от своего безбожия и не может дойти до Бога.
Вот эти страдания и переживал Христос, когда душа Его оторвалась от Отца
и Он почувствовал Свою богооставленность.
Отсюда и страшный вопль: «Боже Мой, Боже Мой, почему Ты Меня оставил?» Он
остался в состоянии богооставленности, чтобы
привести к Богу всех, от Него отпавших. Он спустился в ад, чтобы вывести
из этого страшного и темного состояния всех, и прежде умерших, и дать
возможность избежать этой участи и все грядущие поколения, и нас с вами,
дорогие братья и сестры.
В
эти минуты, готовясь к заключительным и самым страшным дням Великого
Поста, отдадим себе отчет во всей громадности, во всей непосильности Голгофской
жертвы. Ощутим всю величину Любви Отца, нас ради, человек, и нашего ради
спасения отдавшего на страдания Своего Сына
возлюбленного. Оценим всю тяжесть Голгофской
жертвы и припадем ко Кресту с чувством
благодарности, с чувством трепета и любви, и постараемся всей своей
жизнью отблагодарить Спасителя за Его неизмеримую любовь к нам, грешным и
беспомощным.
Христос
нас ради сошел во ад, остался без Отца. Постараемся
никогда – ни в этой жизни, ни в будущей, - не оказаться там, где нет
Бога, а всегда, во все моменты нашей жизни, будем тянуться к Нему, и Он,
нас ради страдавший, и тут протянет нам Свои
спасительные и благие руки. Аминь.
(Феодоровский
собор г. Ярославля. Воскресенье, 5 апреля 1970 года).
На главную
|
