|
2-я Пассия
(Мк. Гл. 14 и 15).
2 апреля
1967 года
На
главную
«Кресту Твоему
поклоняемся, Владыко, и святое воскресение Твое
поем и славим…»
Первые
шесть недель Великого Поста, дорогие братья и сестры, как бы являются
преддверием последней Страстной недели, они нас не только подготавливают,
но временами как бы предвосхищает события Голгофской
трагедии. Особенно это предвосхищение мы ощущаем в то время, когда
совершается чин Пассии, службы, совершаемой в воскресные вечера первых
недель Поста, а в сегодняшний вечер это предвидение, предвосхищение
Голгофы усугубляется еще и тем, что вчера мы молитвенно соучаствовали в
чины выноса святого Голгофского Креста, орудия
нашего спасения.
Когда
заканчивается первая половина четыредесятницы,
по уставу Святой Церкви на середину храма выносят святое Крестное древо.
Всем тем, кто от усиленных трудов и поста начинает изнемогать, - это
крестное знамение дает новые силы для духовных подвигов; тем же, кто по
лености своей еще не начал подвига покаяния – для тех этот Крест является
страшным напоминанием…
Время
идет. Что сделал ты для своего спасения? Какими подвигами постарался
искупить свои грехи и ошибки?
Сейчас
вы слышали евангельское чтение, в котором евангелист Марк напоминает нам
все событие, предшествовавшие и сопутствовавшие Голгофской трагедии. Мы с
вами как бы мысленно сопутствовали сами Христу на этом страшном и
спасительном пути. Перед нами прошли люди и события, связанные с делами
спасения человечества – прошедшего, нынешнего и грядущего…
Вот
мы видим жену-грешницу, но любовь к Учителю подвизает
ее продать, может быть, все свое имущество, и, купив на вырученные деньги
драгоценное миро, возлить его на Главу Спасителя. И как бы в противовес –
мы видим одного из ближайших учеников Иисусовых
– Иуду, который, из дурных побуждений, из алчности и зависти идет
продавать своего Учителя за тридцать серебреников.
Вот мы с вами как бы присутствуем на Тайной Вечере, когда Христос,
знающий Свои грядущие страдания, показует образ истинного смирения и служит Своим
ученикам, умывает их утомленные ноги, преломляет хлеб и питает их,
совершая первую в истории человечества литургию… Вот мы следуем за
Христом на гору и видим, как ученики, лучшие, ближайшие, которых Иисус
просит пободрствовать в то время, когда Он, отдавая дань человеческому Своему началу, будет молиться, прося у Божественного
Отца поддержки на принятие скорбной чаши, - эти ученики смыкают свои очи
и предаются сну… Вот мы видим, как лобзание Иуды предает Христа в руки
врагов, и вот Петр отрекается от Учителя, которому вчера он клялся в
верности, а прочие ученики разбегаются в страхе. И вот уже Христос взят
под стражу, и начинается Его скорбный и страстный путь: оскорбления,
осмеяния, заушения, оплевывания, непереносимые
страдания физические и наряду с этим – еще горшие страдания духа.
Оставленный всеми, брошенный Своими учениками,
Он видит толпу, вчера кричавшую Ему: «Осанна», а ныне кричавшую и
требовавшую для Него смерти: «Распни, распни Его…»
И
вот наступает Крестный путь… Он падает под тяжестью этого креста, и вот Симон из Киринеи берет на
свои плечи крест и помогает нести его… У Креста
одна Матерь Его и с нею только юный Иоанн, самый молодой из учеников
Христовых, и несколько жен… и палящий зной, и невыносимые страдания, искупляющие грехи всего мира.
И вот тьма
наступает по всей земле от 9шестого часа до девятого. Кажется, что сама
бездушная земля не выдерживает этого сверхъестественного напряжения. И с
громким воплем боли и страдания Христос испускает дух…
И завеса церковная раздирается… И земля трясется, и камни
распадаются… И Крест, страшный своей безмолвностью, - посреди земли…
И
вот мы стоим перед этим Крестом. Со страхом и трепетом взираем на эти
распростертые руки, как бы объятием своим обнимающие всю землю,
обнимающие каждого из нас, и в эти священные минуты как-то особенно ясно
ощущаешь свою вину за эти страдания, свою ответственность за каждую
пролитую каплю крови. Смотрите, может быть, капля крови, стекающая из-под
тернового венца, вызвана моими грехами и беззакониями? Может быть, слеза,
стекающая по холодной ланите, - эта слеза оплакивает мое падение и мои
грехи?.. Каждый из нас, старец и юноша, богатый и убогий, премудрый и
немощный, - взгляните в глубину своего сердца… Ведь
из-за нас Христос – на кресте… О наших грехах и беззакониях плачут Его
очи и разрывается Его сердце… Разве своими грехами мы не отрекаемся от
Него, как Петр? Разве не бежим мы в страхе, видя нашего Учителя униженным
и оскорбленным? Разве теми же устами, которыми мы поем Ему «Осанну», нам
не приходится кричать: «Распни Его»? Может быть, не словами, а делами,
помыслами мы принимаем участие в Его распятии… Разве
не продаем Его за тридцать серебреников, как
Иуда? И может быть, иногда и дешевле?.. Совершая бесчестный поступок, мы
продаем своего Христа. Иногда цена Ему – почет, нам воздаваемый, или
стакан вина, или что-либо другое, что заставляет нас забыть и Христа, и
Крест Голгофский?..
Уподобляемся
ли мы праведному Симеону, несшему Крест
Господень? Нет! Мы всегда стремимся скинуть крест со своих плеч, ропщем,
когда нам кажется, что крест непосильный ложится на наши плечи, забывая,
что всякий крест есть только частица Животворящего Креста Господня. Как
страшно, как горько, как стыдно в эти минуты стоять и созерцать это
безжизненное Тело и сознавать, что и я виновен в этих страданиях, и за
меня капает Божественная Кровь Господня.
Господи!
Я сплю, когда Ты призываешь меня к бодрствованию… Я предаю Тебя, как
Петр, но нет у меня слез, чтобы искупить мое отречение… Я живу во грехе,
как разбойник, но нет во мне слов благоразумных, а поступками своими я
гоню Тебя, как Савл, но нет во мне прозрения
Павлова… Но, Господи! Ты ради меня взошел на
этот Крест, Ты, взявший на Себя все мои прегрешения, поддержи меня в эти
страшные минуты Голгофского стояния… Ты Сам, просивший Отца о помощи перед этим подвигом, услыши и мои стенания, и мой вопль…
Господи!
Даждь мне прощение моих грехов, вольных и
невольных…
Даждь
мне бодрый дух и недреманное око…
Даждь
мне слезы Петра, омывшего свое предательство слезами…
Даждь
мне прозрение Савла-гонителя, узнавшего Тебя и
служившего Тебе даже до смерти…
Даждь
мне благоразумие разбойника, распятого с Тобой…
Господи!
Аще хочу или аще не
хочу – спаси Мя…
Не
лобзание Ти дам, Господи, яко Иуда, но яко
разбойник исповедую Тя: «Помяни мя, Господи, во
Царствии Твоем…» Аминь.
(Феодоровский собор г. Ярославля. 2
апреля 1967 года).
На главную
|
