|
Неделя
Мясопустная (Мф. 25, 31 – 46).
17 февраля
1974 года
На
главную
Быстро летит время. Давно ли мы готовились к
празднику Рождества, встречали Новый год… И вот
уже полтора месяца этого года прошли и, встретив Рождество, мы подходим к
святым дням Великого Поста, подготавливающего нас к новой встрече – с
великим и радостным праздником и торжеством из торжеств – Святой Пасхе!
Святая
Церковь заботливо подводит нас к этому святому дню. С завтрашнего дня мы
уже оставляем вкушение мяса, чтобы переход от скоромного к строгому посту
не был слишком резким. И в плане богослужебном святая Церковь все больше
и больше наращивает духовное напряжение, подготавливая нас к великим дням
покаяния. Уже три субботы мы слышали умилительные призывы чуткой души:
«Покаяния двери отверзи ми, Живодавче…». Затем
мы слышим напоминание о том, как древние евреи, потерявшие свое
отечество, плакали на реках вавилонских, и вместе с ними и мы, утратившие
чистоту своей души, свое духовное отечество, оплакиваем свое недостоинство и просим Господа о возвращении нам
нашей былой чистоты и безгрешности. Евангельские чтения последних
воскресных литургий также все ближе и ближе подводят нас к покаянию, к
обновлению души. Сперва мы видели Закхея-мытаря,
почувствовавшего тягу ко Христу и осознавшего
свои грехи, затем противопоставление фарисея, выполнявшего весь закон и
бывшего самовлюбленным и гордым, и рядом опять мытарь, не глядевший по
сторонам, никого не осуждавший, а только сгибавшийся от мучительного
сознания своих грехов. Затем опять противопоставление,
двух сыновей – один, внешне покорный отцу, не покидавший его, но… не
имевший любви в своем холодном сердце, и младший сын, согрешивший против
отца, живший блудно, но осознавший бездну
своего падения и вернувшийся к отцу с сознанием, что не достоин уж быть
сыном, но просит принять его в отчий дом хотя бы как простого наемника.
Все
эти примеры от раза к разу заставляли нас призадуматься и над своим
отношением к Небесному Отцу, заглянуть в самые укромные уголки нашей
совести… И наконец, сегодня перед нами –
евангелие разворачивает картину величественную, но и страшную:
последнего, воистину Страшного суда… Как же нам описывает евангелист это
событие, имеющее завершить историю человечества на нашей планете?
Приидет Сын Человеческий во славе Своей, и с
Ним все святые ангелы, и соберутся перед Ним все народы, все человечество
с сотворения мира, и отделит Он овец от козлищ, то есть праведных от
грешников, и поставит одних направо от Себя, а других – налево, и скажет
праведникам: «Приидите,
благословенные Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие вечного
блаженства, потому что когда Я был голоден – вы накормили Меня, когда Я
жаждал – вы напоили Меня, когда Я был наг – вы Меня одели, когда Я был
бездомен – вы приютили Меня, когда Я был болен – вы посетили Меня, когда
Я был в темнице – вы вспомнили и позаботились обо Мне». И тогда
спросят праведники: «Когда же это было, что мы накормили, или напоили,
или посетили, или приютили Тебя? Когда позаботились о Тебе? Когда одели
Тебя?» и ответит им Царь и Судия: «Воистину говорю вам: все, что вы
сделали для одного из Моих меньших братьев – вы для Меня сделали…»
А
обращаясь к грешникам, Господь, Царь и Судия скажет: «Идите от Меня прочь
на вечные мучения, так как Я был голоден – и вы не накормили Меня, жаждал – и вы не напоили Меня, был наг, в темнице, болен – и вы не послужили Мне». И спросят
испуганные грешники: «Когда же, Господи, это было, что мы Тебя видели
нуждающимся в чем-либо и не послужили Тебе?» И ответит им Царь: «Воистину
говорю вам: все, что вы не сделали
одному из моих меньших братьев, вы Мне не сделали». И пойдут одни в вечную радость, а другие – в
вечные мучения.
Вот
какое устрашающее видение развертывает перед нами святой евангелист.
Вглядимся попристальнее в эту картину, и что же
мы заметим? Господь по Своему неизреченному
милосердию как бы прощает нам почти все наши грехи и беззакония, Он не
ставит нам в вину все то, чем мы огорчали Его, нарушая множество Его
законов. Он требует от нас одного, но в этом одном Он неумолим, и это
одно – эта главнейшая заповедь – это Любовь.
Любовь живая и действенная… Недаром Господь Сам
говорил, что заповедь о Любви к Богу и неотделимая от нее заповедь от
любви к человеку – это самые большие заповеди, и в них весь закон и все
пророки (Мф. 22, 35 – 41). Нельзя любить Бога и
не гореть любовью к человеку – это будет ложь и самообольщение. Фарисей
думал, что любит Бога, но он ненавидел и презирал меньшого брата-мытаря,
и Господь уличил его. Старший брат блудного сына думал,
что любит отца, но не было в его сердце любви к младшему грешному брату,
и он не радовался его возвращению, и завидовал тому, что отец прощает его
и принимает с любовью, и оказалось, что он и фарисей Бога не любили, а
самих себя, свою кажущуюся праведность, свои мнимые достоинства, которые,
не освященные Любовью, не принесли им спасения. Так и каждый из
нас, приблизившись к Посту и готовясь к подвигу покаяния, должен честно и
нелицеприятно взглянуть в глубину своего сердца и спросить себя – любим
ли мы Бога, побуждает ли нас наша любовь к Богу ощущать каждого человека
сыном Божиим и своим братом? Как мы относимся
друг к другу? Помогаем ли чем можем ближнему? Не
огорчаем ли его? Ведь каждый раз, когда у человека – кем бы он ни был –
возникла вызванная нами радость, тогда и Господь радуется, глядя на нас.
Всякий раз, когда наша нетерпимость, наша злоба, наша зависть или
ревность вызвали слезу у одного из младших братьев Господних, Господь
плачет кровавыми слезами, и новый шип, нами созданный, вонзается в Его
Пречистое Чело…
Не
думайте, что наши ежедневные взаимоотношения – это мелочи, не имеющие
последствий. Нет! Как из мелких ручейков получаются великие реки, и как
принято говорить, что при истоке Волгу легко может перейти курица, так и
наши ежедневные взаимоотношения, развиваясь, сливаются в могучий поток,
который в конечном итоге приведет нас направо или налево от Господа, то
есть к вечной радости или к вечному страданию. И как я уже неоднократно
говорил вам, это страдание будет не следствием жестокости или мстительности
Господа, а следствием угрызений нашей собственной совести. Мы сами,
увидев всего себя не таким, каким мы старались выглядеть перед лицом
людей и даже Самого Господа Бога, а такими,
какие мы есть на самом деле, будем стенать и плакать, так как все обиды,
нами причиненные людям, будут обличать нас. Даже разбирая сегодняшнее
евангелие и преподанную нам притчу, мы больше любим останавливаться на ее
положительном аспекте, вспоминать то, что мы сделали людям, и это успокаивает нас, как успокаивало фарисея
то, что он молился, и постился, и милостыню давал… А
вот сегодня с нас спрашивается, чего мы не сделали, кому не помогли, кого
просто не заметили, кем пренебрегли, за его малость, и оказывается, что
все это мы не сделали Самому Господу Богу.
Вот, дорогие братья и сестры, чему нас учит
сегодняшнее евангелие. Воспользуемся последней неделей, остающейся до
Великого Поста, и приведем в порядок наши взаимоотношения друг с другом.
Задумаемся – болит ли наше сердце от чужой боли? Страдаем ли мы от чужих ошибок? Или
только негодуем, осуждаем? Всегда ли мы находим в себе необходимую
чуткость, чтобы подойти к человеку даже тогда, когда он сам не решается
подойти к нам? Все ли слезы мы вытерли, имея на это возможность? Не
вызвали ли слезы мы сами своим отношением к другим? Ведь каждый день
приближает нас к последнему ответу. Два века жить не будет никто! От
того, как мы живем, как относимся друг к другу,
от того, видим ли мы в каждом человеке младшего брата Господня, зависит и
то, что услышим мы в страшный день суда: «Приидите,
благословеннии Отца Моего, наследуйте
уготованное вам Царство», или «Идите, проклятии,
в огонь вечных угрызений совести, уготованный диаволу
и ангелам Его». Аминь.
(Феодоровский
собор г. Ярославля.
Воскресенье. О Страшном суде.
17 февраля 1974 года).
На главную
|
