|
Неделя о
блудном сыне
18 февраля
1979 года
На
главную
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
«Покаяния
отверзи ми двери, Жизнодавче…»
Этими
умилительными словами вот уже две недели Святая Церковь подготавливает
нас к приближающимся дням Великого Поста. Все песнопения Церкви, а также
евангельские чтения подобраны так, чтобы растопить лед нашей души,
сделать нас благоприятным полем для Господних посевов. В прошлое
воскресенье вы слышали нравоучительную притчу о мытаре и фарисее. Сегодня в Святом Евангелии нам предлагается другая притча – о
блудном сына. В чем же ее смысл, ее содержание?
У
одного отца было два сына. И вот младший, который стал томиться отеческой
опекой, сказал отцу: «Выдели мне сразу, сейчас, долю моего наследства из
твоих богатств и отпусти с миром». Отец, не прекословя, отдал ему часть
своего состояния. И сын ушел, не считаясь с отцовской волей и его
указаниями.
И
он ушел в дальнюю страну, далеко от отчего дома,
и там жил, ел, пил, веселился в свое удовольствие, тратил деньги, живя блудно. Но… всему приходит конец. Пришел конец и его
наследству, которое он вынес из дома отца. И вдруг он увидел, что он
остался без ничего, а в это время в стране, в которой он жил, еще и голод
начался, и он стал голодать, стал почти умирать от голода. Чтобы не
умереть, он нанялся к какому-то человеку в свинопасы, для того, чтобы
хоть немножечко питаться рожками, которыми кормили этих свиней, но и это
ему не всегда удавалось. И наконец, в его душе
возникла мысль: «В доме моего отца столько наемников, столько слуг, и все
они живут безбедно, не зная голода, а я вот здесь с голода умираю,
нуждаюсь, никому не нужный, всеми отвергнутый. Вернусь я в дом моего отца!.
Но
он уже понял всю тяжесть греха, им совершенного; он сказал сам себе: «Я
уже недостоин называться сыном своего отца, я
приду и скажу ему: «Приими меня как последнего
наемника, как последнего слугу, но чтобы мне быть с тобою, в твоем доме,
иначе я погибаю!». И пусть, может быть, эта его мысль была не совсем
бескорыстна, может быть, она родилась не только от раскаяния, но и просто
от голодного существования, но все равно он поборол свою гордость, он
поборол свое самомнение и отправился назад, в дом своего отца. И, придя,
намеревался сказать то, что задумал: «Отец! Я согрешил перед небом и
перед тобою, я не достоин называться твоим
сыном; приими меня хотя бы как последнего слугу
в свой дом».
Отец,
который, по-видимому, не отчаялся рано или поздно его увидеть, и, может
быть, каждый день с тоской смотрел на дорогу, ведущую от дома, по которой
ушел его младший сын, не покажется ли он назад, - увидав
издали этого сына, идущего с опущенной головой, бросился ему навстречу,
побежал изо всех своих старческих сил, обнял его, бросился ему на шею,
велел немедленно своим слугам принести самую хорошую одежду, самую
хорошую обувь, на палец сына надеть драгоценнейший
перстень, заколоть самого упитанного теленка и устроить пир, потому что,
как он говорил: «Мой сын был мертв и воскрес. Он пропадал – и нашелся». И
начался радостный пир в доме отца. Тогда с дальних полей вернулся старший
сын, все время остававшийся с отцом. Услышав радостные крики и пение, он
спросил удивленно: «Что происходит?» Ему сказали: «Твой брат вернулся».
Казалось бы, брат мог возрадоваться, так же, как и отец: у того сын умер
и воскрес, а у этого брат пропал и нашелся. Но сердце брата закостенело,
его стал точить червь зависти, он не вошел в дом. И когда отец сам вышел
и сказал: «Прииди, раздели мою радость, потому
что ведь твой брат нашелся, он вернулся, он раскаялся, он воскрес, а мы
считали его мертвым, старший брат и тут не пожелал войти в этот дом,
обвиняя отца: «Вот так ты радуешься об этом блуднике,
который растратил с блудницами свое имение, а я, который всегда с тобою,
который не уходил от тебя, - меня ты ничем не выделил, ты мне не дал даже
козленка, чтобы я мог попировать со своими друзьями».
«Сын
мой, - говорит ему отец, - ты сам знаешь, что мы жили вместе, и все мое –
твое. И ты в любую минуту мог взять все, что ты хотел, из того, что было мое,
мы же жили вместе, одни».
Но
и это не растопило сердце старшего сына.
Взглянув
на эту притчу, мы вновь обретаем тех, о ком мы слышали на прошлой неделе.
Там был грешник-мытарь, сознающий свои прегрешения и не смевший поднять
глаз на небо, а с опущенным взором только твердивший: «Боже, милостив буди мне, грешному!» И фарисей, который был
праведник – постился, молился, оказывал помощь нуждающимся, и стоя в
храме с высоко поднятой головой, говорил: «Господи! Спасибо Тебе, что Ты
сделал меня таким праведником, который постится и молится, а не сделал
меня таким, как вот этот мытарь, который стоит, грешный, не смея поднять
своих глаз». В тот раз мытарь оказался оправданным, а фарисей осужденным.
Так и в этой притче, хотя явно об этом не говорится, но мы чувствуем, что
блудный сын за свое покаяние оказался оправданным, а старшего сына,
который никуда не уходил, который не нарушал воли своего отца, был с ним
вместе, - к нему отношение какое-то более сдержанное и грустное.
Если
мы с вами, дорогие мои братья и сестры, взглянем на себя беспристрастно,
как мы умеем со стороны смотреть на других, то мы найдем в себе дурные
свойства обоих братьев. Действительно, как блудный сын,
и мы получаем от Бога очень много, и наш Небесный Отец одаривает нас
дарами, талантами, которые мы часто «зарываем в землю», по образному
выражению Евангелия, которые мы тратим не на то, на что они нам даны, не
на пользу ближнему, не на пользу младшим братьям Христовым, а для своего
возвеличивания, или же кому-нибудь во вред. Но тот блудный сын
раскаялся и понял, и вернулся, а мы часто не хотим видеть своих грехов,
не хотим прозревать…
Мы,
как фарисеи, как этот старший брат, предъявляем Отцу счет за каждое
сделанное доброе дело. Мы говорим: «Господи! Как хорошо, что мы
праведники, как хорошо, что мы не уходим из Твоего
дома, как хорошо, что мы не как те, которые оставили Твой дом и ушли по
сторонам, как хорошо, что мы постимся и молимся!» В то же время мы
предъявляем счет Отцу и говорим: «Почему же мы, которые так выполняем и
правильно и твердо Твою волю, часто не получаем
сразу же за это награду, а многие из тех, кто ушли из Твоего дома и
находятся где-то в море, далече, Ты их покрываешь Своей милостью?! И
зависть к младшему брату прокрадывается в наше сердце.
Так
что в себе мы можем узреть и младшего брата – до его прозрения, - и
старшего брата, с его осуждением и отсутствием любви к младшему брату, с
его завистью и с его осуждением даже родного Отца. Нет покаяния в нашем
сердце…
И
вот к этому покаянию призывает нас сегодня Церковь. Почему? Потому что
без покаяния невозможно подойти к Богу. Потому что покаяние – это есть та
дверь, через которую человек входит в Царствие Небесное. Покаяние – это
есть дверь в тот Чертог преукрашенный, о
котором мы будем петь на Страстной седмице.
Услышьте
этот вопль Церкви, призывающий нас всех покаяться! И пусть это покаяние
будет не обычаем, не привычкой, но пусть это будет воистину таинством,
великим перерождением души и сердца. И если ваше сердце почувствует тягу
к правде Божией, почувствует необходимость исправить
себя, чтобы понять Бога и восчувствовать Его, вы узнаете, что говорил
Господь Своим ученикам, когда Он говорил:
«Блаженны алчущие и жаждущие правды, потому что они насытятся». Если ваше
сердце обольется слезами истинного покаяния, вы узнаете, что говорил
Господь Своим ученикам: «Блаженны плачущие, ибо
они утешатся». Если ваша душа будет омыта этим покаянием, вы поймете, что
говорил Господь, что Он имел в виду, когда говорил: «Блаженны чистые
сердцем, ибо они Бога узрят». Аминь.
(Сказано в неделю блудного сына в Феодоровском соборе г. Ярославля
18 февраля 1979 года).
На главную
|
